Визуально, зрелище, странным образом, напоминало человека, с которого снимают одежду. Желудок заурчал, а горло болезненно сжалось, но взгляд отвести не могла.

Если бы женщина с фиолетовыми волосами не была уже чертовски близка к смерти, то через несколько минут, скорее всего, погибла. Пожалуй, это было хорошо. Смертельная инфекция или обескровливание, убило бы ее гораздо быстрее, чем повешение вниз головой.

Закончив с ней, парень перешел к брюнетке.

Натянутые им кожаные перчатки были темно-бордового оттенка и такими скользкими, что хлюпали при каждом сгибании пальцев.

Наверное, мне следовало попытаться отвлечь его внимание, чтобы он сосредоточился на мне. Возможно, это чудесным образом пощадило бы его следующую жертву.

Нет.

Никогда не была героем. Я всегда была злодейкой. Эгоисткой и бессовестной скупердяйкой, когда дело касалось самосохранения.

Осознание того, что у меня скоро может появиться свой собственный животик, значило гораздо больше, чем то, что эти несчастные незнакомки будут растерзаны заживо.

Смерти я не боялась, но еще не была готова принять ее любящие объятия. Хотелось пожить. У меня пока не было возможности сделать это. Исходя из всего, знала, что выберусь отсюда. Не знала как, но освобожусь. Должна была.

Парень продолжал свою работу, напевая в такт хэви-металл композиции, звучавшей в его наушниках достаточно громко, чтобы расслышать. Блэк Саббат (прим. перев.: Black Sabbath — английская рок группа, образована в 1969 в Бирмингеме)? Серьезно? Это было почти забавно.

Наблюдая, как ловко маневрирует вокруг цепей, задавалась вопросом, сколько раз он это делал. Парень даже не поморщился, когда ему пришлось приподнять лоскут кожи, прикрывавший животик.

— Господи Иисусе, — закрыла глаза и отвернулась, не в силах смотреть, жалея, что у меня нет ничего, чтобы заглушить звук.

— Тьфу, бл*ть, — глаза распахнулись, когда что-то мокрое коснулось ног. Ее кровь, словно притягивало к тому месту, где я сидела. Торопливо отползла дальше, не останавливаясь, пока цепи вокруг запястий не достигли своего предела.

Очень надеялась, что она ничего этого не чувствует, что нервная система кричит о помощи и подает множество различных сигналов, а организм уже отключается.

Я благоразумно промолчала, не желая привлекать к себе еще больше внимания, чем нужно. Если бы была нормальной женщиной, то впала бы в истерику и меня стошнило.

Но это было не так, и я очень этому обрадовалась. Развалиться на части было последним, что требовалось сделать.

Благо, он быстро справился с остальным процессом и ушел со своей тачкой, полной окровавленной плоти, удостоив меня лишь легким кивком.

Его способ так отличался от каннибалов. Почему он взял лишь кожу? Были ли люди, которые ели только человеческую плоть? Мне это показалось более пугающим, чем поджаривание чьей-то руки.

Когда наступила гробовая тишина, я занялась разглядыванием туш рядом с собой, изо всех сил стараясь избегать торса брюнетки, по понятным причинам.

Смотреть на обнаженные сухожилия и мышечную массу было мучительно интересно. Они выглядели как большие куски сырого мяса, оставленные сушиться. А запах был совершенно иным. Словно на протухший кусок говядины нанесли дешевый парфюм.

Постоянный поток крови, со временем превратился в легкую струйку, а затем в капельницу.

В конечном итоге у меня не было выбора, кроме как стянуть штаны, чтобы помочиться прямо на землю, или рискнуть описаться. Ничего не могла поделать с урчащим желудком.

Больше никто не приходил.

День превратился в ночь, а я осталась одна.

Калиста

Каждый раз, когда закрывала глаза и мне удавалось заснуть, он ждал меня. На сей раз все было как обычно, даже когда задремала невзначай.

Он стоял на коленях прямо передо мной, его ониксовые глаза буравили меня, впиваясь прямо в черную как смоль душу, которая принадлежала исключительно ему.

Фирменная, чертовски раздражающая ухмылка, была на месте и заставляла мое сердце биться не в такт. Один взгляд в его пресыщенные глаза, заставил меня желать простить все.

Я оказалась так потеряна в этом человеке, попав под его злые чары. Он навсегда останется моим любимым дьяволом.

И когда он наконец заговорил, знакомый глубокий тембр его голоса послал восхитительные мурашки по позвоночнику.

— Выглядишь как полнейшее дерьмо, но по-прежнему остаешься самой прекрасной из всех, кого я когда-либо видел, — он щелкнул языком и протянул руку, нежно проведя костяшками пальцев по опухшей стороне лица.

Лишь когда вдалеке хлопнула дверь, я осознала, насколько реальным было прикосновение, ясность вернулась в разум, и поняла, что это не было сном.

Естественный экзотический запах его тела, пьянящий аромат крови и старой мочи наполнил легкие, когда резко вдохнула. Мне хотелось обхватить его руками и одновременно надрать задницу.

Я не была готова и не ожидала той волны эмоций, которая нахлынула на меня сейчас, когда мы были прямо напротив друг друга.

Чувствовала себя так, будто мы только что закончили самую дерьмовую игру в прятки в истории.

Достаточно лишь было поднять руку, и я смогла бы дотронуться до него. Мозг начал работать со скоростью миля в минуту. Внезапно почувствовала себя сверхбодрой. Адреналин, как лава, струился по венам.

Так много хотелось сказать; планировала это в своей голове тысячу раз, но никогда не могла заставить себя признаться ему о своих чувствах, и это не изменилось чудесным образом за короткую пару недель.

Я похоронила все и изо всех сил старалась изобразить безразличие. Это могло подождать. Сейчас мне нужно было сосредоточиться на том, чтобы оказаться как можно дальше от того места, где находилась.

Посмотрев налево, с радостью обнаружила, что у кого-то хватило приличия хотя бы убрать тела.

Наклонилась вперед, чтобы потянуться, и каждая мышца в теле закричала в знак протеста; я была так измучена, что даже больно было сгибать пальцы ног. Но была в порядке. Мне было еще больнее, когда он нашел меня в первый раз и спас от того, чтобы стать чьим-то обедом.

Ромеро переместился и встал во весь рост. Я уставилась на его блестящие черные ботинки, не торопясь оценить то, что упустила, пока взгляд скользил по его телу. На нем были темные джинсы, обтягивающие потрясающую задницу, и рубашка черного цвета, скрывающая все прекрасные татуировки.

Когда добралась до лица, меня встретила самодовольная ухмылка.

— Это всего лишь предварительный просмотр. Если будешь очень хорошей девочкой, то позволю тебе устроить приватный показ.

Я насмешливо хмыкнула, пытаясь скрыть улыбку, будто не знаю каждый его сантиметр наизусть.

— Собираешься снять их с меня? — подняв запястья вверх, тряхнула цепями.

Его рука опустилась вниз и ухватилась за ржавые звенья слева. Он слегка потянул, но не попытался снять.

— Полезно для моего эго. Все эти твои штучки с «дамочкой в беде» почти заставляют меня чувствовать себя героем.

Итак, мы опять начали заново, да? Раздраженно вздохнула и приказала себе сосчитать до десяти.

Дальше нуля дело не пошло.

— Я не чертова дамочка, придурок! Если бы не ты, то я вряд ли бы оказалась в этой ситуации, так что просто сними эти чертовы цепи, и я смогу идти.

Он тут же отбросил звенья и отступил назад, скрестив руки. Уфф. Это должно быть признано грехом — такое чертово великолепие.

— Ты не должна так говорить, малышка. Это неподобающе для леди. И разве ты не подразумеваешь, что мы можем идти?

Оскалив зубы, уставилась на него.

Черт возьми.

— Что ты хочешь от меня теперь?

— Не много, — он ухмыльнулся, а я поняла, что бы ни прозвучало из его рта дальше, это разозлит меня еще сильнее, чем то, что он только что сделал.

— Тебе не нужно делать ничего особенного, например, снова благодарить меня за спасение твоей неблагодарной задницы. Достаточно просто признать, что я тебе нужен, и все закончится.