— Эшли, я сделал много-много того, за что должен объясниться перед братьями и сёстрами. Тебе нечего бояться.

Не то чтобы она отпустила его куда-нибудь без себя, но что-то не сходилось.

— Тогда почему я не могу остаться? Почему он сказал, что за мной тоже пришёл? — спросила она. — Ты только что назвал этого парня вампиром?

Маакс раздраженно отмахнулся.

— Никколо когда-то был генералом армии королевы вампиров. Теперь он и его жена правят вампирами, хотя сам он больше не вампир.

— Ладно… — Мощная струя воды рикошетом отскочила от твёрдого тела Маакс и залила лицо.

— Слишком много нужно за раз принять, — признал он, — но ты хорошо справляешься. — Он говорил на октаву ниже. — Очень, очень хорошо. На самом деле, не думаю, что когда-то видел настолько талантливую женщину.

— Внизу нас ждёт мужчина, чтобы увезти, а ты намекаешь на то, что я хорошо справляюсь с твоим дружком? — Честно говоря, она не могла перестать думать об этом. Да что с ней такое?

— Его называют член, Эшли. И да, возможно, так оно и есть. Почему? Это оскорбительно? Мы же взрослые.

— Нет, я взрослая. Ты же древний. — Она остановилась, чтобы перевести дух. — Почему он здесь? Что ты сделал? Мы возвращаемся, верно?

Она смутно помнила, что Маакс, в больнице, когда они официально познакомились, говорил о том, что его нынешнее невидимое состояние — наказание. Он никогда не рассказывал за что, но у них не хватило времени, чтобы поговорить. Всё произошло так быстро.

Маакс выключил душ и вышел, вода стекала с него на пол. Судя по слабому контуру лица, он был огорчён.

— Я… Я… — Маакс потёр подбородок.

— Маакс! Шестьдесят секунд, — донёсся снизу голос Никколо.

— Чёрт возьми, — проворчал Маакс. — Я его задержу. Увидимся внизу. В шкафу найдёшь новую одежду и нижнее бельё.

О нет. Он не ускользнёт, не ответив на вопросы.

— Маакс, не смей уходить, не сказав… — Она моргнула и он исчез. Дорожка из маленьких лужиц подтверждала это.

Быстро приняв душ и порывшись в шкафу, — Боже, это действительно шкаф? — Эшли надела длинное эластичное красное платье, которое было немного тесновато на её вкус, но гораздо лучше, чем костюм баварца или гигантского плюшевого медведя, который она нашла (ей определённо нужно спросить об этом Маакса позже) и спустилась в гостиную.

Она чуть не споткнулась на последней ступеньке, но удержалась, схватившись за перила. Внизу четверо мужчин, все невероятно крупные, с бледной кожей и необычно тёмными глазами, одетые в кожаные штаны и слегка облегающие майки, сгрудились вокруг этого Никколо и тихо разговаривали. Они были похожи на парней, которые едят осиные гнёзда на завтрак. Или может быть ножи. Несмотря на то, что на улице почти тридцать градусов жары, Эшли задрожала в подобранных к платью красных сандалиях.

— Маакс? — Она отбросила с глаз несколько мокрых прядей.

Его голос донёсся с лестницы позади Эшли.

— Я здесь.

Она подпрыгнула.

— Я думала, ты ждёшь меня там.

Тишина.

— Ты только что пожал плечами? — уточнила она.

— Возможно, — застенчиво ответил он.

Она закатила глаза.

— Я просто пошёл проведать тебя, — объяснил он, — но нашёл это зрелище слишком заманчивым, чтобы отказаться. Кто знал, что смотреть, как женщина одевается, может быть так же сексуально, как смотреть, как она раздевается? Особенно когда она надевает чёрные атласные стринги и такой же бюстгальтер, подобранный самим божеством.

Все мужчины в комнате издали гортанные, голодные, звериные звуки. Хорошо-о-о.

Она покачала головой.

— Мы с тобой поговорим о границах. И кстати… — Она наклонилась к нему и прошептала: — Они… — Она с трудом заставила себя произнести эти слова.

Один из мужчин, худощавый, высокий и красивый, с короткими растрёпанными волосами и тёплыми карими глазами, указал на своё ухо.

— Мы вас слышим. Вампирский супер слух. А вы, должно быть, та самая Эшли. Польщён. — Он поклонился. — Не каждый день женщина убеждает божество показать всему человечеству средний палец. Как вы убедили Маакса сделать это?

— Что? — Она повернулась к Мааксу, во всяком случае, туда, где он стоял в последний раз. Ей действительно нужно надеть на него колокольчик. — О чём он говорит? — Дерьмо. — И они действительно вампиры? Пьют, — она сглотнула, — кровь?

Невидимая рука погладила её предплечья.

— Тебе нечего бояться, дорогая. Эти вампиры хорошие… полные придурки и ребячливые во всех отношениях, включая их пристрастие к драмам Netflix и настольному футболу, но хорошие. Они питаются только теми, у кого злые души.

Что, чёрт возьми, такое Netflix?

— Приятно слышать, Маакс, но, — прошептала она, — нам нужно поговорить. Почему этот вампир называет меня печально известной и добавляет что-то про пальцы? Почему у меня такое чувство, будто нас взяли в плен?

— Маакс, — начал Никколо, — нам действительно пора. Так что, пожалуйста, успокой своего человека.

Эй! Он говорил о ней, как о домашней собачонке.

— Простите, но я не припомню, чтобы проходила какая-то церемония, после который вы, пугающие здоровяки, стали моими телохранителями. И позвольте напомнить, что вы находитесь в моём доме. Хотя он не похож на мой дом, но мне сказали, что он мой. Так что можете чесать свои отростки, потому что я никуда не уйду, пока кто-нибудь не скажет мне, что, чёрт возьми, происходит.

Никколо и его люди просто стояли и смотрели, ухмыляясь, как легкомысленные дураки. Эти вампиры напоминают клоунов. Так жутко!

— Ладно. Вон! Все вы, странные, улыбающиеся мужчины, э-э-э, вампиры, хрен вас разберёшь, просто убирайтесь. — Эшли махнула на входную дверь.

— Джентльмены, я чувствую себя необъяснимо великодушным, давайте дадим им время поговорить. — Никколо взглянул на неё и поднял палец.

— Минуту, и не больше. У меня возникло внезапное желание написать любовное послание Хелене, прежде чем вернусь домой, и у меня уйдёт не больше пят минут. Я обещал дочери, что буду дома к началу «Май литл пони».

Что?

— О. Можно мне посмотреть? — спросил вампир с добрыми глазами.

— Конечно, Сентин. — Никколо пожал плечами и направился к двери — А потом будут Винкс.

Мужчины, э-э-э-э, вампиры, последовали за Никколо наружу.

— Мне очень нравится эта Эшли, — сказал один из них, — она чем-то напоминает Хелену.

— Да, — согласился Никколо. — Думаю, Эшли прекрасно поладит с остальными девочками. И от неё приятно пахнет. Чем-то очень сладким.

Кого он назвал милой? Она захлопнула за ними дверь и повернулась на громкий вздох.

— Маакс? Я дам тебе один шанс признаться. Но предупреждаю, если узнаю, что ты что-то утаил, никогда не сможешь вернуть моё доверие.

Земля яростно задрожала под их ногами, и Эшли отшатнулась.

— Дерьмо. Что это было?

— Знак. Конец близок.

Маакс уставился на Эшли, чувствуя, что его сердце может разбиться на миллион осколков, однако не из-за землетрясения, хотя это, конечно, отстой. Это ложь. Он хотел не обращать внимания на неприятное чувство, но, честно говоря, никогда не испытывал ничего подобного. Его душа казалась запятнанной. Долго ли он выдержит?

«Думай, парень. Ты же не собирался скрывать от неё правду. Просто солгал, чтобы привезти её сюда, чтобы спасти жизнь. Она поймёт. И простит тебя, когда узнает, что ты сделал это, заботясь о её благополучии. У тебя не было другого выбора».

Маакс тяжело вздохнул.

— Эшли, правда в том…

— Это было землетрясение номер восемь! Прости, бро! — Размытое пятно кожаных штанов пронеслось мимо и забрало Эшли.

— Черт возьми, Сентин. Ты грёбаный иди… — Он почувствовал, как холодная рука сжала его руку.

Только что он стоял в гостиной Эшли, готовый признаться, а в следующее мгновение оказался в тюрьме Учбен в центре подземелья, где его братья кричали из своих камер. Довольно-таки громко, он мог добавить. Некоторые бросали оскорбления друг другу и в сторону вампиров, стоящих на страже рядом с довольно большой группой Учбен. Это верно, Учбен — человеческие союзники богов, каждый из которых поклялся повиноваться, служить и защищать человечество и богов. О боже.