— Эшли? — Его дыхание щекотало ей шею. — Помнишь, я сказал, что ты мне подходишь? Кажется, ты не понимаешь, что это на самом деле означает, кто ты на самом деле.

Она оттолкнула его.

— Стой! Просто остановись! Ладно? Я не хочу больше слышать ни слова.

— В чём дело? — спросил он.

— Тебе нужно уйти.

— Я не могу.

— А я не прошу, — рявкнула она.

— Я не веду переговоров. И никуда не уйду. Не раньше, чем узнаю, что ты жива и исполняешь свою роль в будущем. — Опять он про эту «таинственную судьбу». — А что касается меня, нас, — он сделал паузу, — не будет.

— Я обречена на одно: смерть. Ты признал это. — Она повернулась, чтобы уйти, но наткнулась на стену горячих, упругих мышц. Маакс схватил её за плечи.

— Я восхищаюсь твоим упрямством, — сказал он. — Поистине похвально. Однако я — бог. И живу уже семьдесят тысяч лет, плюс-минус тысячелетие, и знаю, когда прав. Я умею побеждать. Ты не умрёшь. Вселенная не отнимет тебя у меня.

Его собственнические слова поразили, как удар молнии. Она не могла сопротивляться желанию принадлежать ему, настоящему живому богу. Он взял её за подбородок и приподнял голову. Она знала, что он смотрит ей в глаза. Чувствовала это.

— Ты никогда не слышала о судьбе, женщина? Нет ничего сильнее. Это якорь в океане времени. Неподвижный. И ты моя.

Он прижал к её губам свои горячие, требовательные, наполненные мощной смесью убеждённости, высокомерия и желания. Не имело значения, что говорил разум; а вот тело, сердце и душа прыгнули в крошечный спасательный плот, который он только что предложил.

Её мышцы одновременно расслабились и напряглись от прикосновения, и Эшли открыла рот навстречу теплу его языка и губ.

Эшли скользнула руками по гладкой, точёной груди Маакса вверх, затем провела по плечам и запутала пальцы в мягких, густых прядях, притягивая Маакса к себе. Закрыв глаза, она мысленно видела каждую деталь этого великолепного мужчины, нарисованную в голове картину. Он само совершенство. Волны карамельно-каштановых волос с красно-золотыми бликами, переливающимися на солнце. Кожа цвета глубокого янтарно-медового оттенка, а глаза — как тропический океан, мерцающая бирюза, окружённая густой бахромой тёмно-коричневых ресниц. И его губы. Полные, вкусные, сочные.

Эшли прижала Маакса спиной к стене, наслаждаясь его твёрдым телом и мягкими изгибами. Она чувствовала, что сойдёт с ума, если не сделает что-нибудь со своей сдерживаемой похотью. Он превратил её в животное.

— Ты, правда, без одежды? — задыхаясь, спросила она между горячими, отчаянными поцелуями.

Вместо того чтобы ответить словами, он взял её руку, лежащую на восхитительной груди, и опустил вниз. Эшли крепко зажмурилась, не желая, чтобы невидимость мешала ей. Рельефный пресс, нежное углубление на животе, где оказался пупок, а затем лёгкая поросль волос. Неужели он действительно положит её руку туда, куда она думает? И надеялась?

Не прерывая диких, голодных поцелуев, она задела более густую поросль, а затем… Шлангус-длиннитикус. Эшли резко втянула воздух в момент, когда нащупала твёрдый, бархатистый, толстый член.

Маакс издал скрежещущий стон, из тех, что царапают женское сердце.

Эшли задрожала, когда поняла, что лишь частично обхватила его. Она скользнула по твёрдой линии его порочно большого члена и задумалась, когда же достигнет головки?

Маакс снова застонал, на этот раз хрипло, и она чуть не кончила. Как такое вообще возможно? Как будто звук его голоса проник внутрь и окутал её пульсирующую плоть. Это плохо. Она совершенно не контролировала себя, когда находилась рядом с Мааксом. Но сейчас так хорошо.

Она подалась к нему, поцелуи стали требовательнее и жаднее, пока она прижималась теснее. Эшли никогда не хотела заниматься этим с мужчиной, но ей хотелось доставить ему удовольствие, услышать, как он выкрикивает её имя.

Она прижала его член к своему животу, продолжая гладить его, в то время как их языки имитировали ритм тел, стремящихся к одной и той же восхитительной цели: заставить его кончить.

Да. Вот чего она хотела. Заставить Маакса слететь с катушек. Она хотела свести его с ума от похоти. Это было похоже на первобытный инстинкт.

Он потянулся к подолу её платья и быстро стянул белую струящуюся ткань через голову Эшли, оставив её в бледно-розовом лифчике и трусиках. Он расстегнул застёжку на лифчике и снял его. Она сразу же почувствовала его голодный взгляд на своей груди, прямо на затвердевших сосках, как будто он прикоснулся к ней своим разумом. Как он это делал?

— М-м-м-м. — Лишь это он сказал, но этим толкнул Эшли за точку контроля.

«Господи, измени планы».

Она хотела, чтобы он вошёл в неё. Хотела, чтобы он взял её прямо здесь, на кухне, впечатывая до потери сознания в стену. Ей хотелось почувствовать, как его толстый, налитый член проталкивается в её лоно. Хотела, чтобы он использовал её для своего удовольствия. Просто хотела Маакса. Всего его. Всего для себя.

«Я влипла».

Словно прочитав её мысли, Маакс развернул их и прижал Эшли спиной к стене. Затем схватил её трусики и прервал поцелуй. Она почувствовала, как он снова посмотрел на неё, возможно, наслаждаясь задачей снять последний барьер.

— Ты такая… красивая, Эшли. Самая красивая женщина, которую мне довелось видеть. Каждый дюйм, — он сделал глубокий вдох, — совершенство.

Её грудь была слишком большой, а бёдра — слишком узкими. Она всегда ненавидела это в своём теле, но на долю секунды увидела себя его глазами. Она действительно чувствовала себя совершенной, как богиня. Сексуальная, умная, красивая богиня.

Она улыбнулась, но не открыла глаз, зная, что ничего не увидит. Но он был там. Она чувствовала каждое пульсирующее колебание, каждый твёрдый дюйм. О да, этот мужчина тут.

Он медленно стянул её трусики до щиколоток, и она отбросила их, оставшись полностью обнажённой. Эшли хотела сказать, как сильно нуждалась в нём, чтобы он жёстко трахал её огромным членом, но Маакс не дал ей шанса, прижавшись губами к её, заглушая вздохи и стоны. Он приподнял её, и она обхватила его ногами.

— Я хочу тебя, Эшли, — прошептал он ей на ухо. — Думаю, я хотел тебя ещё до того, как встретил.

Она ответила, обняв его лицо ладонями и крепко поцеловав, вкладывая всё желание.

Умопомрачительное предвкушение захлестнуло Эшли, когда Маакс подхватил её под попку. Прервав поцелуй, она затаила дыхание, готовясь к его проникновению, и задохнулась от удовольствия, когда его толстая, горячая головка раздвинула нежные складки и начала медленно входить. Но удовольствия, которое она ожидала, не последовало. Вместо этого почувствовала… неприятные ощущения, словно раскалённое клеймо прижгли к её самому интимному месту.

Эшли вскрикнула, и Маакс тут же отступил, позволив ей опустить ноги. Она оттолкнула его и согнулась пополам.

— Что это было?

— Чёрт возьми, — произнёс Маакс, — я и забыл.

— Забыл о чём? — выдохнула она.

— Мы… — Он неловко замолчал, переводя дыхание, — физически несовместимы. — Он, должно быть, издевается над ней. Она боролась с желанием упасть в обморок. И никогда в жизни не было так больно, словно её на костёр кинули. — Божества несовместимы с людьми, — холодно закончил он.

Она резко вскинула голову. Нет, Эшли не могла видеть его, но он, чёрт возьми, мог видеть её, и она хотела, чтобы он знал, как она раздражена.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной.

— Я не шучу, — сказал он. — И мы не сможем заняться сексом без чёрного нефрита — особого материала, который притупляет мою энергию.

Его слова были похожи на ведро со льдом.

— Н-но разве ты не… — она не могла говорить нормально, — что мы… мы… пара? И-избранная вселенной?

Если он был так уверен, что они должны быть вместе, что это их судьба, то почему они не могут заниматься сексом? Это казалось, мягко говоря, нелогичным. Если только это не наказание за все плохие поступки. В том числе за то, что не спасла свою семью.