— А ну прекрати! Иначе я ему мозги вышибу! — приказал Драгунову Костя, приставив к голове священника дуло его же собственного ружья.

Сергей сдался. Он отпустил Драговича и поднял руки, признавая поражение. И сразу получил удар от оправившегося Глеба. Следом пришли в себя атаман и Лёня. Последний, вытащив изо рта кляп обрушился на Сергея потоком ругани.

— Ублюдок! За эту тряпку во рту, я выбью тебе все зубы!

Глеб и Лёня принялись избивать Сергея.

— Перерезать бы тебе горло, да так быстро ты не отделаешься! — злорадствовал Костя. Он наблюдал за зрелищем, не сводя прицела со священника — Жаль я не могу присоединиться.

Атаман с трудом пришёл в себя и остановил молодых казаков, только для того, чтобы самому швырнуть юношу о стену.

— Сколь верёвочке не виться, а конец всегда один. — пропел Костя. Не сдержавшись, он отвлёкся от связанного пленника и, подойдя к Сергею, ударил того по лицу прикладом.

— Пристрели его. — коротко сказал атаман — Пора закончить с этим и успокоить наш народ.

— На нём мой силовой плащ. — воскликнул Лёня — Целься ему в голову.

— Спасибо, капитан Очевидность. — по язвил в ответ Костя и прицелился — Смотри на меня, Драгунов. Я хочу, чтобы ты видел того, кто тебе вышибет мозги!

Сергей покорно поднял взгляд. Его красивое, волевое лицо сейчас напоминало кровавое месиво. Нос сломан, а левый глаз заплыл, но второй смотрел на своего палача с неестественной смесью равнодушия и решимости.

— За Аркадия!

Пропустив ещё один удар, Сергей всё-таки не выдержал и повалился на горячий песок.

— Держался ты долго. — сказал Касим — Я бы похвалил тебя, но будь я хоть немного серьёзен, то свернул бы тебе шею за первые секунды боя. Своими силами ты бы не продержался и минуты.

Касим говорил на своём родном арабском языке. За год пребывания в «плену» Сергей сам не заметил, как стал понимать чужой диалект едва ли не лучше, чем родной русский.

Сергей упёрся ладонями в землю, тщетно пытаясь поднять своё измученное тело. Но смог лишь перевернуться на спину. Касим склонился над ним.

— Что, уже выдохся? — издевательски спросил он, оскаливаясь белозубой улыбкой, контрастирующей с смуглым лицом и угольно-чёрными волосами — Даже свои слабаки у нас долго не живут, а ты принятый чужак.

Если он таким образом хотел напугать Сергея, то у него ничего не вышло. «Бледнокожий» был настолько истощён физически, что и внутренне чувствовал себя пустым. Сейчас он был неспособен даже на самые обыденные эмоции, включая страх.

— Но можешь не волноваться. Пока ты под моей ответственностью, а значит, даже если ты сам не сможешь встать, то лично поставлю тебя на ноги.

В подтверждение своих слов, Касим грубо схватил Сергея за шкирку и рывком поднял.

— Запомни: на войне не существует такого понятия, как «честный бой». Враг воспользуется любым преимуществом, которое у него будет. Он не станет тебе поддаваться потому что ты слабее. Не отбросит в сторону своё оружие, потому что ты сам безоружен. И не прикажет своим товарищам не вмешиваться, потому что ты был настолько глуп, чтобы ввязаться в бой в одиночку. Любой твой враг — зверь. А победить зверя можно только став ещё более кровожадным, диким и хитрым зверем.

За мгновение до того, как казак нажал на курок, Сергей ухватил дуло и резко наклонил ружьё вниз. Поэтому, при выстреле, пуля разбилась о складки силового плаща. После Сергей схватил вольника за грудки и перекинул через себя. Затем, прежде чем тот успел опомнится, ногой впечатал казачью голову в пол. Брызнула кровь и по доскам растеклись мозги с осколками черепа.

Всё произошло настолько быстро, что остальные вольники не успели ни то что с реагировать, но даже понять, что происходит. Когда поняли, то Сергей уже успел из ружья прострелить голову ещё одному противнику.

«Раз,… два» — считал Сергей каждую смерть от своих рук. Вся рефлексия и сострадание потеряло смысл, когда эти твари посмели использовать отца Алексия, чтобы добраться до него.

Оставшиеся два вольника успели спрятаться по углам в последний момент перед тем, как Сергей чуть не «снял» третьего.

— Вам ребята лучше сдаться. — вдруг подал голос отец Алексий — Вы этому мальчику не ровня.

— Нет. — твёрдо заверил Сергей — Живыми я их не отпущу.

Сказанное наложило гнетущий эффект из-за чего один из уцелевших вольников не выдержал и высунулся из укрытия, став беспорядочно стрелять из многозарядного арбалета. Свою «атаку смертника», он сопровождал отчаянным воплем. Сергей машинально пригнулся. Залп стрел на «подавление» мешал точно прицелиться, и потому только последняя пуля магазина попала в голову.

«Три».

Услышав лязг затвора, атаман Драгович понял, что у Драгунова закончились патроны и наконец-то показался из укрытия держа шоковую дубину в одной руке и нож в другой. Увидев его, Сергей пренебрежительно отбросил ставшее бесполезным ружьё.

Говорят, что смотря в глаза человеку, можно его полностью изучить. Виктор Драгович не верил в это, ибо за свою долгую жизнь он много раз встречался взглядами с разными людьми. Но сейчас, смотря в глаза Сергею Драгунову, атаман увидел всё через что тот прошёл за свою короткую жизнь. Десять лет бесконечной войны за собственное выживание. Внешность, пусть и крепкого, но молодого юноши была обманчивой. Под ней была душа умудрённого годами ветерана. Драгович понял, что недооценил этого человека, считая себя опытным старым солдатом, только потому что родился почти сразу после Гражданской войны и прошёл десяток другой учений, не покидая безопасных территорий станицы.

— Господи, благодарю тебя. — едва слышно зашептал — За то, что позволил рабу своему прожить всю жизнь в спокойствии и безопасности. Что защитил мою семью от холода и голода, не дав им познать лишений черни.

Обречённо, подобно смертнику, Виктор бросился на Сергея, но уже через несколько секунд лежал обезоруженный и избитый на полу, рядом с телом Кости.

Сергей помедлил, но не из-за сочувствия. Он отвлёкся, чтобы снять со стены трофейную саблю убитого ранее Аркадия Кравченко.

Когда Сергей замахнулся светящимся клинком, то атаман смиренно закрыл глаза, отдаваясь на суд противника.

«Благодарю» — ещё раз помолился, на сей раз про себя — «Спасибо тебе, Господи. За всё»

В последние мгновенья, в мыслях атамана, перед глазами возникла его семья. Любимая жена и пять красивых дочек. И младшая Настя, которая без заботы отца не выживет в этом жестоком мире. Теперь уже Драговичу придали сил предсмертные воспоминания. Он отклонил голову, и раскалённое лезвие, вошло в пол, вместо лица отрезав ухо. Старый казак, находясь под адреналином битвы, почти не почувствовал боли. Перекатившись, атаман вскочил на ноги и побежал вверх по лестнице прочь.

Отец Алексий посчитал было, что Сергей, одержимый боевой яростью, ринется следом и тот действительно на пару секунд завис в стойке хищника, приготовившегося к броску. Но затем немного успокоился и подошёл к привязанному священнику, чтобы освободить того от пут.

— Спасибо, сын мой. — поблагодарил отец Алексий, потирая красные от верёвок запястья — И прости, что втянул тебя в это. Эти ироды прижали меня к стенке. Я был поражён тем, как ты не дал себя поймать в ловушку.

— Раньше вы никогда самостоятельно не связывались со мной через Сеть. Поэтому, я с самого начала почуял неладное. Обычно, люди вашего возраста изменяют привычкам только в самом крайнем случае. Ваша просьба о помощи не входила в этот «крайний случай». Ну и притворно спокойное поведение я узнаю всегда. Сложив в уме «два плюс два», сразу понял, откуда ветер дует.

— Надо же. — искренне восхитился старый священник — Твоя проницательность просто поражает.

Сергей выразительно приподнял бровь, намекая на то, что священник знал его лучше многих, и такой исход, предполагал изначально. Потому он и помог вольникам организовать ловушку, ибо догадывался, что в капкан попадут те, кто его поставил.