Ильин лично был знаком с начальником староярского участка. Полковник Никитин, в своё время, не слабо так попортил ему кровь. Война с ним стоила Ильину огромных денег и даже одного инфаркта, но окончательно победить этого правдолюба Михаил смог, только получив дворянский ярлык. С тех пор, «старый друг» не рисковал лезть к нему и ушёл срывать своё бессилие на школьниках, рисующих граффити на стенах.

Потом полиция Староярска влипла в скандал с вольниками. И, судя по тому, как стражи порядка выступали против казаков, Алексей Никитин опять решил поиграть в крутого шерифа. Михаил наблюдал за конфликтом со стороны, потягивая газировку и жуя попкорн, в душе предвкушая конец жизни наглеца, посмевшего когда-то ему перечить. Но вмешался, Его Превосходительство, князь Анненков-Барисеев, поставленный Долгорукими управлять городом и закончил локальную гражданскую войну прежде чем она началась. Но похоже, что милость князя Никитин воспринял, как свою личную победу и осмелел, решив снова начать копать под своего давнего врага.

Похищены были всего несколько образцов оружия, финансовые убытки меньше чем минимальные. Но в такой ситуации смотреть надо глубже. Украденное — улики, которые могут со временем вывести на него. Но Ильин боялся не Никитина. Сейчас они слишком разных весовых категорий и надоедливого полковника Михаил воспринимал лишь, как мелкого кусачего комара. Гораздо более серьёзные последствия могли его ждать, с другой стороны.

— Ваше благородие, на связи герцогиня Долгорукая. — сказал адъютант, когда они ехали домой.

Чертыхнувшись, Ильин надел шлем виртуальной реальности и, спустя несколько секунд загрузки локации, оказался напротив Валерии Долгорукой.

— Я недовольна, Михаил. — строго сказала она. Ильин не стал задаваться глупым вопросом: «Как она узнала?». Старая Знать всегда в курсе всех действий своих протеже. Было бы желание, а способ найдётся.

— Уверяю вас, ваша светлость, у меня всё под контролем. — заверил её Ильин и едва сдержался, чтобы не усмехнуться. Он столько раз выслушивал такие объяснения у собственных облажавшихся подчинённых, прежде чем подвергнуть наказанию, а теперь сам оказался в этой роли.

— Тебя ограбили. — молодое, прекрасное лицо Долгорукой, отшлифованное в виртуальном редакторе внешности, не выражало эмоций, но Ильин чувствовал исходящий от неё нарастающий гнев — Похищены ценные образцы оружия. Запрещённого оружия. Ты знаешь возможные последствия. Так, что ты имел в виду под: «у меня всё под контролем»?

— Я уже знаю тех, кто меня обокрал — ответил Ильин — И приложу все силы, чтобы вернуть украденное. Наша маленькая проблема, вскоре будет решена.

— Надеюсь, для твоего же блага. — сказала Долгорукая, к удивлению Михаила, не ставшая интересоваться личностью воров. Но добавила к сказанному ещё кое-что, когда она говорила, то её глаза сузились:

— И запомни ещё кое-что: это не наша проблема, а твоя.

Долгорукая исчезла, а Михаил снял шлем и задумчиво откинулся на кресле машины.

— Разворачивайся. — приказал он водителю. Шофёр затормозил и обернулся через плечо.

— Куда едем, ваше благородие?

— В полицейский участок. Надо указать одному правдолюбу на его место.

— Сын мой, не думал, что ты так быстро решишь вернуться.

Отец Алексий был приветлив, как и всегда. Сергей застал время, когда храм ещё посещают прихожане, поэтому старый священник приветствовал его без привычных фамильярностей.

— Дома скучно. — ответил Сергей.

— Ну здесь молодой и горячей крови уже точно весело не будет.

— Здесь по спокойнее. А «скучно» и «спокойно» — слова имеющие, кардинально разный смысл.

Старик кивнул, согласившись с утверждением.

— Но здесь молодой горячей крови, как ты, точно никакого веселья. — подметил отец Алексий и тут же добавил — Ну раз уже ты здесь, то не поможешь старику?

— Конечно.

Священник сделал шаг почти вплотную к Сергею и сказал почти шёпотом:

— Я тут занялся разбором своих старых записей. Нужно отсортировать их по годам.

— Святой отец, вы знаете, я всегда рад помочь вам, но я едва умею читать. Я могу, что-то перепутать.

— Не перепутаешь, сын мой. — я уже разделил свои записи по столбцам, связал верёвками и сверху приклеил номера. До десяти считать ты хотя бы умеешь?

Сергей кивнул.

— То-то же. Про засунь мои записи на полки. Я уже старый, мне трудно стоять на табуретке и держать кипы бумаг.

— Хорошо.

Спустившись в подвал, Сергей действительно увидел множество тетрадей, сложенных в десять столбов. С задачей отца Алексия он справился довольно быстро, но когда он взял последнюю кипу бумаг, то случайно задел локтем твёрдый прямоугольный предмет, завёрнутый в бумагу. Тот упал на пол и отскочив залетел под стол.

Убрав бумаги на нужную полку, Сергей достал предмет из под стола и обнаружил железный край на месте где порвалась бумага. Проиграв борьбу с любопытством, он сорвал «чехол» и немного удивился. В руках он держал блок памяти. Здесь человек хранит воспоминания, которые при воспроизведении визуализируются в формате видеофильма. Странно было видеть эту вещь в коллекции отца Алексия. Сам блок памяти был устаревшим, современные модели размером не превышали маленькую флешку, но сам факт использования даже такой технологии человеком, который предпочитает бумажные книги и рукописи печатному формату, провоцировал лёгкое изумление.

Наверняка, здесь что-то особенно ценное для отца Алексия, раз уж старик решил сохранить эти воспоминания в цифровом виде.

Повертев устройство в руках, Сергей случайно нажал на одну из кнопок. Что-то щёлкнуло и сверху открылся маленький экран, подобно крышки ларца.

Сергей судорожно оглянулся на выход из подвала. Он был заперт. Несвойственное его возрасту детское любопытство, боролось с здравым смыслом. Как в тех древних детских мультиках, когда на одном плече сидит чёрт, а на другом ангел. Но единственное на что хватило совести Сергея, так это спрятаться с блоком памяти в дальнем углу комнаты за старым, пыльным диваном. Видно сегодня, его «ангел» попал в пробку и не смогу вступить в конфронтацию с нечистым.

— Только быстро гляну и выключу. — твердил себе Сергей.

Включив устройство и подождав, пока экран загрузится, он увидел там всего один файл. Запись, датируемая 27 августа 2249 года. Сергей плохо знал историю, но выстроил логическую цепочку, что если сейчас 2299 год, то запись сделана примерно пятьдесят лет назад. Гражданская война. Может быть запись, как-то связана с теми событиями. Сергей решительно вздохнул и воспроизвёл видеозапись.

На экране Сергей тут же узнал стены этого храма, но что-то было не так. Приглядевшись в маленький экран, юноша разглядел нити дневного света, проникающие внутрь храма через пулевые отверстия в стенах. По среди храма, на полу сидел отец Алексий. На видео он был ещё молод, но похож на себя нынешнего, как две капли воды. Такая же длинная борода, только чёрная, без седины, худое тело и всё такой же пронзительный взгляд. И вместо библии, держал в руках винтовку. Держался отец Алексий устало и обречённо, что прямо говорило о недавнем бое, закончившимся не в пользу священника.

«Патроны кончились, батюшка?»

В кадре появился ещё один человек. Высокий мужчина в наглухо застёгнутом кожаном пальто, на голове фуражка с красной звездой.

Отец Алексий медленно встал и посмотрел в глаза человеку.

«Так точно.» — ответил он вялым и отрешённым голосом.

«Не ранены?» — спросил собеседник, но в его голосе не было ни капли заботы о состоянии священника.

«Никак нет. Жив пока»

Их беседа была вежливой, как будто разговаривают два старых друга, но Сергей, даже сквозь экран видел холод между ними.

«Не надо было в красноармейцев стрелять, батюшка.» — сказал человек в коже и, обойдя священника стал расхаживать по храму.

«Как же так?» — рассуждал он — «Служитель Бога, а за ружьё взялся?»

«Виноват.» — сказал отец Алексий без тени раскаяния в голосе — «Гнев разум застил.»