– Понимаю, – кивает он, а затем его «озаряет», – Чёрт, ты все ей рассказала!

– Не всё! – тут же предупреждаю его, вытянув руку вперёд, – Лишь обрисовала её задачу.

– Ну, ты красотка, – коротко хохотнув, Сэм спрыгивает с барной стойки, – Да, Мара, признаюсь, я впечатлен. Даже не могу сказать, что мне больше интересно: правда о том, зачем ты сюда пришла, или описание процесса "прохождения всех препятствий".

– И то, и то – весьма занимательно, – скалюсь в ответ, затем и сама поднимаюсь на ноги, – Слушай... перед тем, как уйдёшь, я хочу спросить.

– Ну, спрашивай, – «позволяет» парень.

– Расскажи мне про ваше воздержание.

Эм, я старалась задать вопрос как можно проще, чтобы он не привлёк лишнего внимания?

Да, я старалась задать вопрос как можно проще, чтобы он не привлёк лишнего внимания...

– Точнее, про воздержание Послушников, – добиваю сама себя.

– Что именно тебя интересует? Не становятся ли они геями? – фыркает Сэм, вновь хохотнув от души.

– Геями? В смысле… Нет, я не про это, – качаю головой, пытаясь понять смысл сказанного, – СТОП! Так вы можете вести половую жизнь?!

– Это не возбраняется – если ты уже Послушник, – подняв одну бровь вверх, отвечает Сэм, – ученикам не рекомендуют избавляться от девственности, поскольку гормоны могут сбить с пути и забить голову глупостями. К тому же, когда мы открываем чакры, нам и без того тяжело вытерпеть первые три этапа. Секс ещё больше усложняет процесс обучения, потому он неофициально запрещён. Проще говоря, как только ты начинаешь потакать прихотям своего тела, вернуться на путь развития духа уже почти невозможно.

– Ясно, – протягиваю, задумываясь над иронией ситуации…

– Не забивай свою милую головку всякой ерундой, – мягко улыбается Сэм, глядя на меня, словно хищник на жертву, – Единственное, о чём ты должна помнить – это о том, что я никаким обетом не скован. И что "потакать прихотям своего тела" – девиз моей жизни.

– Я поняла тебя, чудовище, – в очередной раз закатывая глаза, произношу, стараясь скрыть улыбку (я уже говорила, что в ореоле своих грехов он чудовищно обаятелен?..), – а теперь иди, куда собирался. Мне нужно побыть одной.

И когда мы начали общаться так, словно мы пара?!

Настоящая пара...

– Я позвоню в течение дня. Лучше ответь, – серьёзно предупреждает Сэм, в глазах которого на секунду появляется знакомый опасный огонь.

Тиран.

– Отвечу, не переживай, – отмахиваюсь от него; дожидаюсь, когда за ним захлопнется дверь и…

Громко выдыхаю.

Я иду по лезвию ножа. Реально. Слишком много людей уже посвящено в мою тайну. Слишком много людей знают обо мне лишнее. Слишком много людей могут подставить меня (даже ненароком) и выдать Послушникам.

Откровенный перебор со словом «Слишком».

А во главе всех этих умозаключений вопрос: могу ли я доверять Сэму?

А ещё…

Машинально касаюсь ладонью края татуировки…

Нет, это просто невозможно… это же невозможно? Иду к рюкзаку, достаю телефон и набираю заученный наизусть номер, как телефон вдруг неожиданно оживает, сигналя мне о новом сообщении. Хмурясь открываю смс от… Сэма.

«Совсем вылетело из головы. Мара, постарайся не делать глупостей»

Хмыкаю, полагаю, что на этом финал, как мне приходит новое сообщение:

«Для тех, кто в броне: НЕ ВЫХОДИ ИЗ ДОМА!»

А вот это уже перебор, мой хороший! Фыркаю вслух, выхожу из меню смс, намереваясь позвонить по старому номеру, как до меня доходит…

Он же специально выводил меня на разговор о произошедшем на вечеринке. И вернулся, готовый к моим расспросам, лишь бы получить ответ на свой собственный вопрос: умирала я или нет. Как, должно быть, он наступил на горло собственной гордости, когда вошёл в мою дверь с десертом в руках... А его слова о планах на день? Он же планировал провести всё время до ужина в моей квартире...

Не для того ли, чтобы защитить, в случае появления Послушников?

Моя догадка требовала проверки, и я тут же настрочила Сэму:

«Ты поехал к Нику?»

Метельский должен был знать об обстановке в городе.

«Да. Сиди в квартире»

Ха! Естественно не буду! Но… Мне что, приятно, что он за меня переживает?..

Эта мысль почему-то согревает меня. Странное чувство. Опасное.

Встряхиваю головой и набираю номер. Длинные гудки мне становятся ответом. Я была уверена, что он возьмёт… Этот человек был единственным, кто знал о том, что я сделала – и то, лишь потому, что моя татуировка набита его рукой. Алексею было около тридцати пяти, когда я пришла к нему в тот день: пришла, помня наказ от матери «связаться с этим человеком, если что-то пойдёт не так». Всё пошло хуже, чем «не так». Маму убили. А я, по заранее составленному плану действий на случай неудачи – скрылась от глаз ведьм, спряталась и просидела в убежище три дня, пока город обыскивали Послушники. А когда три дня истекли, я позвонила по заученному наизусть номеру и сказала, где меня можно забрать; однако, у Алексея было своё мнение на этот счёт: он продиктовал мне адрес и сказал прийти днём, когда на улицах полно народу, и когда мне будет проще всего затеряться в толпе…

Длинные гудки…

Набираю номер вновь.

Длинные гудки…

Он не спрашивал «как я», когда я завалилась в его мастерскую, мокрая от дождя, голодная и напуганная до смерти. Он спросил лишь, успела ли мать обучить меня. И, дождавшись моего кивка, предложил горячей еды, тёплый плед на раскладном диване и… книгу с рисунками татуировок. Для "развлечения". По крайней мере, так думала я. Когда спустя неделю почти треть моего тела была покрыта черными и красными причудливыми узорами, Алексей заставил меня призвать дух матери, чтобы я знала путь и была более неуязвима, чем она, когда решу встать на него… К слову, этот странный русоволосый мужчина не сомневался, что я пойду той же дорогой, что и мама. И в тот момент, когда по его команде я вселила её дух в своё тело, Алексей закончил тату, а я отключилась от дикой боли во всём теле.

– Так кем же ты был для неё?.. Другом? Союзником? – бормочу, глядя на экран смартфона.

Затем стремительно пересекаю расстояние до шкафа и переодеваюсь в свою обычную одежду. Лёгкая свободная майка и черные рваные джинсы быстро сменяют форменные блузочку и юбочку. На ноги надеваю кеды – так будет удобнее сбегать в случае необходимости. Волосы забираю в высокий хвост, а глаза скрываю за большими солнцезащитными очками.

Хорошо, что я прекрасно помню адрес его мастерской. Решаю добраться до него на автобусе – так будет проще затеряться в случае слежки. Хотя… какая слежка? Послушники не знают о моём присутствии в городе, а Сэм отправился к Нику выяснять, как идут поиски напавшей на меня ведьмы.

Пока еду в душном транспорте, думаю о событиях пятилетней давности. Пытаюсь анализировать поведение взрослого мужчины, заселившего демона в тело тринадцатилетней девочки… и не могу. Не могу понять, как такое вообще возможно?! И, раз он сделал это, значит, мама дала ему подобные указания. В тот момент, когда всё происходило, я мало что понимала: знала лишь о том, что маму предали, и что я должна отомстить за её смерть. Но сейчас, рассуждая над событиями тех лет, я реально захожу в тупик… Как я не подумала над тем, что мужчина – мужчина! – проводит колдовской ритуал?! Всем известно, что ведьмами становятся только особи женского пола. А Послушниками – особи мужского.

Проще говоря: ведьмаков не существует.

– Зато бывают такие, как Сэм, – бормочу, прикрывая глаза; поворачиваю голову к окну, игнорируя настороженный взгляд старушки на соседнем сидении.

Да, разговариваю вслух! Вот только это меньшее, что должно вас волновать, когда вы сидите рядом со мной!

Прислоняюсь лбом к стеклу. Конечно, я лукавлю. Алексей дал мне выбор. Уйти из мира ведьм навсегда, забыть о своих способностях, о том, что моя мать была убита, о том, что моё имя больше мне не принадлежит, и жить «счастливо» где-нибудь на окраине страны в какой-нибудь приёмной семье или интернате… или отомстить. Что говорить? Для меня никогда не существовало первого варианта. Даже тогда, испуганная, растерянная и обозлённая на весь мир, я выбрала путь мести, не задумываясь. Но почему взрослый умный мужчина не остановил меня? Не «направил на путь истинный»? И почему, чёрт возьми, я сейчас об этом задумываюсь?! Неужели всё дело в том, что заглушенные Сэмом силы больше не туманят мой разум? Вновь встряхиваю головой и тихонько выдыхаю. Быть простой смертной намного сложнее, чем я думала. Лишних мыслей в голове на порядок больше, а собранности и сосредоточенности на цели – на порядок меньше.