Я опускаю взгляд на его губы… Устоять будет сложно…

Но я справлюсь.

– Ты такая соблазнительная, – не отрывая от меня глаз, тихо произносит Ник, – откуда в тебе это?.. Откуда в тебе всё это?.. – он проводит рукой по моим волосам, убирая локоны с лица, – Я хочу поцеловать тебя… но не хочу влиять на твои воспоминания. Хочу, чтобы ты помнила.

– Поцелуй, – шепчу, глядя на его губы…

– Ты ещё слишком слаба, – качает головой блондин, – я не могу пользоваться твоей слабостью. Через час тебе станет лучше...

– Я хочу, чтобы ты воспользовался моей слабостью, – превозмогая себя, выдыхаю.

Взгляд Ника темнеет.

– Ты не понимаешь, о чём просишь, – произносит он и плотно смыкает челюсть.

– Не хочу понимать, – пытаюсь качнуть головой, но тут же морщусь от головокружения.

– Лежи, – он вновь проводит рукой по моим волосам и наклоняется, осторожно целуя меня в лоб.

Я только этого и жду…

Стоит Нику наклониться надо мной, как я слегка приподнимаюсь и касаюсь губами кожи его шеи. Кадык блондина дёргается, а сам парень застывает, словно не веря… или пытаясь продлить это мгновение?.. Затем отрывается от моего лба, чуть наклоняет голову и смотрит в мои глаза. Напряжённо смотрит.

Да, адепт Послушников, тебе будет тяжело.

Посмотрим, выстоишь ли ты против искушения.

Твоё личное испытание начинается…

– Больше так не делай. Даже если сильно захочешь, – напряжённо произносит он, не отрывая от меня сосредоточенного взгляда.

– Было сложно… бороться с собой, – отвечаю едва слышно, с удовольствием замечая, как в жизнь возвращаются краски.

Мои тонкие тела приходят в норму.

– Чтобы не приходилось бороться... – негромко протягивает он, нажимая на какую-то точку на шее, – я тебя усыплю; спокойной ночи, Мара.

Нет! Не на…

Открывать глаза не хочется. Мне очень хорошо… так хорошо, как никогда не было. Тепло, уютно, – я словно защищена со всех сторон. Дыхание Ника щекочет мне темечко, но я даже не думаю отстраняться: его руки, обвивающие мою талию, его ноги, переплетённые с моими ногами – всё это создаёт ощущение правильности.

Наверное, так и должно быть у всех влюбленных...

Вот только я не была влюблена, да и Ник, скорее всего, тоже. Он лечил мои тонкие тела, практически уничтоженные Сэмом, а я принимала его помощь, поскольку ничего другого мне не оставалось.

Догадка о его сути слегка смешала мои карты: блондин был необходим мне совсем по другой причине. Контроль над школой, над умами учащихся – вот к чему я стремилась, и вот для чего мне нужен был самый желанный парень среди старшеклассников. Всё это повысило бы меня в иерархии учеников, приближая к трём королевам, а вскоре я забрала бы и их места, сконцентрировав всё внимание учеников на своей персоне.

Я уже давно поняла, что эта школа подпитывает ведьм, являясь источником их силы. Если я займу их место, она будет подпитывать меня. Это практически неиссякаемый колодец энергии, к тому же – совершенно легальный: это тот дармовой корм, который сам идёт в руки властителя всех умов. Энергетический вампиризм на добровольных началах, если хотите. Потому мне просто необходимо было укрепить свой социальный статус, чем я и занималась все это время, пытаясь сблизиться с ведьмами. Конечно, круг мне тоже нужен. Но я могу обойтись и без официального ритуала, поскольку смогла замкнуть книгу на себе, активировав проклятие Антона. Мне не нужно было подтверждение извне: крестная Ниты дала ответы на все вопросы – гримуар больше не слушает русоволосую ведьму, он выбрал новую хозяйку. Так что эта проблема была решена; осталось ещё три, среди которых числится полное подчинение учеников и установление контроля над их энергией. В первый школьный день процент моего влияния был равен единице… уверена, сейчас там не менее тридцати процентов.

Но проверить не могу и не смогу…

Не пока Ник считает меня простой смертной…

Переворачиваюсь на другой бок, разворачиваясь лицом к парню. Слишком красив. Слишком правильные черты лица. Слишком теплая и светлая энергетика. Почему я раньше не догадалась?.. Потому что перед глазами стояла картина взрослого мужчины с бледными глазами. Но это ведь естественно, что до Послушника нужно доучиться! А всё моя бестолковая беспечность… Ну, ничего, мы сможем обернуть эту ситуацию мне на пользу...

Рука на моей талии неожиданно оживает, теснее прижимая меня к телу блондина.

Окккееей… Между нашими лицами не остаётся ни сантиметра: мы буквально дышим друг другу в губы. Его ладонь начинает медленно спускаться с моей спины на попу, и вот тут у нас реально возникает проблема, название которой: а что, мать его за ногу, дальше?.. Парень был абсолютно готов к продолжению, вот только я точно знала, что блудить адептам монастыря было строго запрещено, а помимо этого… Ник совершенно точно спал. И, похоже, мало соображал, что делает. Бедняжка. Помочь ему, что ли? Но мне вроде как запретили его касаться – он сам и запретил… Вот только… я же не виновата, что моя рука сама вдруг случайно оказалась на его груди?.. И тем более я не виновата в том, что она начала неспешно спускаться по этой самой груди вниз, притормозив лишь на узкой полоске теплой кожи – между футболкой и джинсами парня. Мягко провожу подушечкой пальца по напряженному прессу... напряженному?.. Дыхание блондина становится тяжелым и прерывистым, – я даже подумываю остановить свои руки: лапушке явно хватит и этих пуританских прикосновений, как вдруг резко оказываюсь на груди парня, в то время, как его жадные до моего тела руки уже во всю осваивают запретную территорию под моей юбкой… Ого! А воздержание-то до добра не доводит! Медленно провожу кончиком носа по нежной шее блондина, ощущая его возбужденный пульс… В моё бедро уже основательно упирается его достоинство, а его пальцы уже давно находятся там, где им быть строго запрещено. Мальчик мой, как ты вообще до этого держался?! Ныряю рукой между нашими телами, желая накрыть ладонью взбухшую плоть, как сильная рука резко перехватывает моё запястье, а карие глаза раскрываются…

Нику потребовалась пара секунд, чтобы понять, где находится его вторая рука, и насколько удачны все её манипуляции…

– Мара, прости, – слегка охрипшим после сна голосом произносит Ник, поправляет мою юбку (это стягивая её ровно на один сантиметр вниз, ага) и осторожно снимает меня с себя, перекладывая на бок.

Лежу, с лёгким любопытством следя за всеми его действиями.

– Дай мне пару минут, – не глядя в мои глаза, просит блондин и поднимается с постели, а затем и вовсе выходит из спальни.

Осматриваюсь: просторное светлое помещение, с книжным шкафом во всю стену и угловым компьютерным столом…

Больше здесь ничего не было.

– Любопытно, – приподнимаясь на локтях, бормочу – впрочем, не планируя слезать с кровати.

Мне здесь, знаете ли, понравилось.

Даже то, что на стенах не было ни картин, ни фотографий, не бросалось в глаза так сильно, как отсутствие письменного стола. Полагаю, Метельский, как и я, игнорирует домашнее задание или делает его в школе… Ни за что не поверю, что в его квартире (или доме? кто знает, где я вообще?) есть отдельная комната «для уроков».

Пока я предаюсь своим умозаключениям, Ник успевает вернуться (по видимому из ванной, поскольку его волосы были слегка всклокочены и сверкали капельками воды, словно он умывал лицо). Он осторожно подходит к кровати и садится на край, глядя на меня внимательными карими глазами.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает мягким голосом.

– Странно, – честно отвечаю, – словно… обновлённой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И это действительно так. Понятия не имею, что он сделал с потоком энергии внутри моего тела, но чувствовала я себя замечательно!

– Мне нужно задать тебе несколько вопросов, но перед этим… я должен извиниться, – он чуть поджимает губы, опуская взгляд на простынь между нашими телами.