Кали-Роуз

Мы танцуем под песню «What’s Your Fantasy» от Ludacris, когда я ощущаю другое тело, прижимающееся ко мне, только это по ощущениям похоже на большую, твердую скалу.

Я оборачиваюсь готовая кричать.

— Да, приду… — я замолкаю, когда вижу, что это Эд. Он охватывает мою талию руками и притягивает к себе.

— Есть ли причина тому, почему ты так напугана, что к тебе кто-то прикоснулся? — спрашивает он, наклонив голову.

— Ты очень наблюдательный, — я храбро гляжу на него, прищурив глаза, а затем вспоминаю его прежние угрозы. Я становлюсь ярко красной, когда осознаю, что стою перед ним в том первом платье, которое он не одобрил.

Ох, бл*ть.

Эд пожимает плечами.

— Я должен. Сейчас, ответь на вопрос?

Обхватив его шею руками, я притягиваю его к себе.

— В другом баре был парень, который попытался потереться об меня. Сказала ему отвалить.

Он щурится и тянет меня на себя полностью, прежде чем поднимает. Я оборачиваю ноги вокруг его талии, пока он уносит меня отсюда. По крайней мере, Эд не перебросил меня через свое плечо. Мужчина слегка касается своими губами моих и ухмыляется, прежде чем медленно проводит по ним языком.

— Возможно, это потому, что на тебе надето это? — он указывает на мое платье, и я мгновенно краснею.

— Я… хм. Это все общественное давление, — говорю я лукаво.

— Общественное давление? — спрашивает он и его глаза загораются злобным блеском.

Снова этот его взгляд.

Мне срочно нужны новые трусики.

— Мг… хм-м, — я улыбаюсь и прикусываю нижнюю губу.

— Ты гребанная проблема, знаешь это. Но ты моя проблема.

Эд опускает меня на пол и хватает за руку.

— Мы уезжаем. Если мне придется смотреть, как еще хотя бы один парень пялится на тебя в этом платье, мне придется натравить на них «психа» Джексона (примеч. пер.: имеется в виду американского бойца без правил Куинтона Джексона).

Я уверена, что Эд такой же пугающий, если не больше, как и «псих» Джексон. Мы почти достигаем двери, когда я чувствую, как в моем клатче вибрирует мобильный.

— Дерьмо, мне нужно ответить, — открыв клатч, я тороплюсь выйти через дверь, чтобы ответить без громкой музыки на заднем фоне.

— Алло, — отвечаю я, наблюдая, как Эд медленно приближается ко мне.

— Кали? Это Сара. Мама Картера.

— О. Здравствуйте, Сара. Все в порядке?

— Картер попал в серьезную аварию. Сейчас он находится в больнице.

Шокированная я подношу руку к своему рту, мой желудок ухает вниз.

— Что? Что случилось?

— Не знаю, дорогая. Мы сможем обсудить детали, когда ты приедешь сюда.

Я киваю и смотрю на Эда, по моей щеке стекает слеза. Быстро вытирая ее, я говорю ей:

— Я буду там через пару часов.

Я кладу трубку и Эд хмурится, затем озабоченно прикусывает нижнюю губу.

— Кто это был?

— Это была мама моего лучшего друга, Картера. Он попал в серьезную аварию, и мне нужно уехать. Сейчас.

— Свадьба в воскресенье, — бормочет он.

— Знаю. Я вернусь. Мне просто нужно поехать и узнать, что случилось. Я приеду обратно завтра вечером.

— Я поеду с тобой, — говорит Эд, притягивая меня к себе.

— Тебе не обязательно это делать, — отвечаю я, обнимая его огромное тело.

— Я хочу, мы можем взять мою машину. Сможешь написать Вики сообщение по пути.

Я с пониманием киваю и смотрю на него. Он убирает волосы с моего лица и нежно целует в губы. Мои чувства к нему растут с такой силой, что мне сложно с ними совладать, и действительно надеюсь, что мне не будет больно в конце.

Мы возвращаемся в мой отель и после того, как я быстро переодеваюсь, отправляемся в дорогу, направляясь в Голливуд. Мне дурно. Надеюсь, он в порядке. Эд сжимает рукой мое бедро.

— Все будет хорошо, детка.

Улыбнувшись ему, я поворачиваюсь к окну, глядя на мимо пролетающие деревья.

— Надеюсь. Картер — мой лучший друг и я люблю его, но знаю, что он может быть буйным.

— Он натурал? — спрашивает Эд, искоса глядя на меня.

— Нет, Эд, он настоящий гей.

Мужчина кивает и снова сосредотачивает свое внимание на дороге.

— Так ты танцуешь в Голливуде? Фиби говорит, что ты здесь самая стоящая девушка.

Я приподнимаю брови.

— Да, полагаю так и есть. Я довольно хороша в том, что делаю. Думаю, все это результат тех нескончаемых уроков по балету, на которые мама таскала меня с тех пор, как я научилась ходить. Очень ненавидела их, балет был отстой, но я была хороша… действительно хороша. Однажды, танцевала под песню Timberland «Bounce», а после просмотра «Шаг вперед-2» мне захотелось выучить весь танец, и я это сделала. В этот момент мама застукала меня за танцем, в студии, что была у нас дома. Она почувствовала отвращение ко мне и в наказание, превратила мою танцевальную студию в еще одну гостиную, где тусила со своими друзьями, распивая алкоголь, — я смотрю на Эда и вижу, как он каждые две секунды бросает на меня взгляд, все еще сосредоточенный на дороге.

— Звучит так, будто твоя мать настоящая сука

Я смеюсь.

— Так и было. И по большей степени из-за того, что она постоянно пыталась не отставать от своих жалких Степфордских подруг и церкви. Тогда мои родители были мормонами, но сейчас уже нет. Теперь они совсем другие люди. Совсем не такие как прежде. Мне нравится танцевать, это моя страсть и думаю, что это нечто невероятно красивое — когда страсть превращается в твою работу. Впрочем, я бы хотела, чтобы это просто было мое хобби. Не хочу всю свою жизнь трясти задницей для музыкальных клипов, — я открываю бардачок и достаю оттуда пакет с крендельками, которые Эд положил туда перед нашим отъездом.

— А чем ты хочешь заниматься? — тихо спрашивает он.

— Я всегда хотела стать адвокатом по уголовным делам.

Он смеется и пальцами проводит по губам, прежде чем резко останавливается, увидев, что я опустила глаза.

— Извини, детка, я смеюсь не потому, что думаю, что ты не сможешь это сделать. А из-за того, какой бы это было иронией, будь ты адвокатом, встречаясь со мной.

Я улыбаюсь и с хрустом откусываю крендель.

— Да, наверное. В любом случае, это всего лишь мечта.

— Просыпайся, детка, — сквозь сон слышу я голос Эда.

— Дерьмо, я уснула? — я вытягиваю руки.

— Да, давай, мы на месте.

Расстегнув ремень, открываю дверь. Обойдя машину, Эд подходит ко мне, и мы рука об руку идем в больницу. Это ощущается естественным — как и все остальное с ним. Такое ощущение, что мы вместе уже не один год. Когда подходим к стойке регистрации, замечаю пожилую женщину, печатающую за столом.

— Я здесь, чтобы увидеть Картера Бенсона, — говорю я, нервно барабаня пальцами по стойке.

— Вы член семьи? — спрашивает она.

— Да. Да, мы семья, — не колеблясь, отвечаю я.

— Он в отделении скорой помощи, следуйте красным стрелкам.

— Спасибо.

Мы следуем указателям и подходим к большим дверям. Распахнув их, входим в комнату, где сидят Сара и Роб, родители Картера. Я отпускаю руку Эда и притягиваю их обоих в объятия.

— Это мой парень — Эд, — представляю я небрежно, указывая на него, стоящего рядом.

Только когда я вижу его улыбку, осознаю, как только что его назвала. Не знаю, почему он удивлен — не то, чтобы он оставил мне выбор в этом вопросе.

— Приятно с тобой познакомиться, Эд, — оба, Сара и Роб говорят в унисон. Они — замечательные родители, никогда никого не осуждали. Так что встреча с мужчиной, с нашивкой мотоклуба для них не большая проблема.

— Что случилось? — спрашиваю я у них, присаживаясь.

— Полиция утверждает, что кто-то столкнул его с дороги.

Шокированная, смотрю на них обоих, краска сходит с моего лица.

— Что значит, столкнули с дороги?

— На месте аварии есть улики, свидетельствующие о том, что в ней был задействован еще один автомобиль. Полиция занимается извлечением видеозаписей со спутникового телевидения.