— Само собой. Что тебя интересует? Дай угадаю — его женщины? Да не тушуйся ты, ничего страшного нет в таком интересе с твоей стороны. Что я могу сказать — с другими он не был таким, как с тобой.

— Даже с невестой?

— И с ней. Это же был бы договорный брак. Среди вервольфов такие не редкость. Скажу начистоту — из-за этого я и ушёл из новой стаи моей семьи. Не поладил с альфой — тот хотел, чтобы я женился на его дочери.

— А она тебе не нравилась? — полюбопытствовала Эвелин, поднося к губам чашку. Сделала первый глоток, второй, третий. Несмотря на две чашки сахара, кофе неприятно горчил.

— Я решил, что свобода мне дороже. Вот и сейчас — я с одной стороны завидую вам с Ридвеллом, с другой сомневаюсь, что хочу того же. Сильные чувства делают тебя уязвимым.

— Может, ты и прав… — задумчиво согласилась девушка. Мысли разбегались, голова стало тяжёлой, так и тянуло задремать, положив её прямо на стол. Странно — ведь кофе должен был наоборот взбодрить.

— Не сопротивляйся, Эви, — услышала она, уже проваливаясь в темноту. — И прости. Ничего личного — у меня просто не было другого выбора.

Эвелин пришла в себя, всё ещё чувствуя сонное оцепенение и неприятную дурноту. У неё появилось ощущение дежа вю — её снова чем-то одурманили, усыпили на время, достаточное для того, что её похитить. Вот только на этот раз это был не какой-то чужак, а Нэйтан Ферриер. Тот, кому Джейден доверял как самому себе и кого считал лучшим другом. Да и у самой Эви не было причин в нём сомневаться.

«Поэтому в прошлый раз нас так быстро нашли, — подумала она. — Мы ведь прятались в его квартире. Как всё просто оказалось, а ведь тогда он тоже изображал из себя жертву нападения… Но почему не убили Джейда? Выходит, Нэйт всё-таки дорожит им и не желает ему смерти. Им, но не мной. Как он сказал — ничего личного?»

Девушка поморщилась от боли в висках и с трудом, точно после долгого сна, разлепив веки, огляделась по сторонам. Она ожидала увидеть ещё какое-нибудь заброшенное здание, как в прошлый раз, но сейчас её темница выглядела куда чище и современнее, чем та предыдущая. Это была спальня. На первый взгляд, в ней не имелось ничего, кроме огромной кровати, на которой и лежала пленница, но, приглядевшись, Эвелин увидела над собой вбитые в стену крюки, от которых тянулись с виду очень прочные металлические цепи, оканчивающиеся наручниками. От этого зрелища её передёрнуло.

Окон в комнате не было, на потолке горели лампочки, создающие приятный рассеянный свет. Пол и стены аккуратно выкрашены в белый цвет. Кровать и постельное бельё на ней тоже были абсолютно белыми, и всё это вместе создавало ощущение стерильной больничной палаты.

«Где я? Что это за место? Меня не приковали, но не просто же так тут эти цепи!»

Поднявшись с постели, Эви подошла к неприметной — и тоже, как можно было ожидать, белой — двери. Толкнула её. Та оказалась накрепко заперта.

«Я снова в плену. Но найдёт ли меня Джейден? Спасёт ли на этот раз?»

Один вид этой кровати пугал её — на память так и приходили слова мужчины со шрамом о том, что он хочет, чтобы Эвелин родила ему сына. Неужели он собирался приступить к воплощению своего плана немедленно? Запереть её в этой комнате, приковать цепями к постели и насильно сделать ей ребёнка?

«Лучше бы Джейд поставил мне метку. Хотя… это ведь не означает, что я смогла бы забеременеть только от него. О таком эффекте он не говорил».

Всё время, пока её везли сюда, Эви находилась без сознания. Последнее, что она помнила, это две чашки на столе и расплывающееся лицо Нэйтана напротив. А ещё его слова.

Как мужчине со шрамом удалось перетянуть Ферриера на свою сторону? Тот сказал, что у него не было выбора. Может быть, его вынудили пойти на это? Угрожали его родным? Ведь неспроста же он пошёл на такой гнусный поступок! На этот раз не таясь, открыто и самолично. Должен быть, действительно не сомневался в том, что Эвелин не вернётся к Джейдену Ридвеллу и не сможет рассказать ему о предательстве лучшего друга.

Глаза защипало. Эви поняла, что плачет, и сердито сморгнула слёзы. Не время сейчас реветь, как глупая девчонка! Она не планирует сдаваться! Только не теперь, когда в её жизни наконец-то появился мужчина, с которым до безумия сильно хочется связать свою судьбу! Проводить с ним ночи, долгие, сладкие. И стать матерью лишь его детей, ни в коем случае не чьих-то ещё.

Стоило об этом подумать, как в замке провернулся ключ.

В комнату вошёл мужчина со шрамом. Эвелин продолжала называть его так, потому что не знала его имени. Однако сегодня он не скрывался за тёмными очками, и она могла увидеть и понять, что это и в самом деле оборотень — только у них радужка такого необычного оттенка, а глаза похожи на волчьи. Но если у Джейда и Джареда ей эта особенность даже нравилась, то сейчас напугала до дрожи. Взгляд этого мужчины был страшным, пронизывающим до глубины души, холодным и жёстким. Эви не сомневалась, что он способен парой движений своих крупных, крепких с виду рук свернуть ей шею. И что ему уже приходилось это делать.

— Вот и наша беглянка, — проговорил незнакомец, усмехаясь так же, как в её сне. Даже подумалось — а вдруг он её и нашёл? Но нет, едва ли. Ему на неё указал Нэйтан Ферриер, он же её сюда и доставил. Точно собака, которая, виляя хвостом, принесла добычу своему хозяину.

— Кто вы? — дрогнувшим голосом спросила Эвелин.

— Для тебя это важно?

— Разве я не должна знать, кому теперь принадлежу? — решив подыграть ему, произнесла она, стараясь не показывать страха.

— Хорошая девочка. Всё-таки смирилась с тем, что станешь матерью моего сына? Что ж, ты многое обо мне узнаешь… со временем. Не сейчас. Можешь называть меня Эйзел.

«Эйзел», — повторила про себя девушка. Имя ему не слишком-то подходило. Явно ненастоящее.

— Это для меня? — осведомилась Эви, кивнув на цепи над кроватью.

— Если будешь послушной, нам они не понадобятся. А тебе придётся быть послушной, Эвелин Линт. Здесь Ридвеллы тебя не спасут.

— Почему вы так в этом уверены?

— Потому что это моя территория и их сюда не пропустят. К тому же они не знают, кто именно меня похитил. Ведь в прошлый раз им ничего не удалось узнать от моих мальчиков, — добавил он, явно подразумевая погибших лугару, которые сопровождали его в тот день.

— А если Нэйтан расскажет? — выдвинула предположение Эвелин.

— Исключено.

— Так вы… его убили?

— Вовсе нет. Он просто ударился в бега. Уехал туда, где твой парень и его брат-альфа его не найдут.

— Как вы заставили Нэйта на вас работать? Заплатили ему? Угрожали его родным?

— Какая тебе разница? — поморщился собеседник. — Забудь Ферриера. Ты его больше не увидишь.

— Очень надеюсь, — заявила Эви. — Я действительно больше не хочу видеть этого предателя. Который подло проник в стаю, где его по-прежнему считали своим, и обманул лучшего друга.

— Возможно, он думал о том, как будет лучше для Джейдена, — хмыкнул Эйзел. — Ему в самом деле будет спокойнее без тебя. Ведь лишь из-за того, что он с тобой связался, его обвинили в убийстве.

Мужчина сказал то, что Эвелин не так давно говорила сама, и эти слова больно хлестнули её, напомнив о том, что так и есть. Джейда могут арестовать. У него на ночь убийства её несостоявшегося жениха даже нет алиби, которое мог бы кто-то подтвердить!

— Джейден так не считает, — произнесла она вслух. — Я дорога ему, несмотря ни на что. И у вас не получится убедить меня в обратном.

Сейчас Эви как никогда была уверена в том, что говорила. Уверена в Джейде Ридвелле. Пусть они были совсем недолго знакомы. Пусть он ещё ни разу не говорил ей, что любит её. Всё равно она чувствовала самое главное — Джейден тот, кто на всё пойдёт ради неё и никогда не предаст.

Именно о такой любви Эвелин мечтала когда-то в детстве и юности. До того, как Джозеф Макферсон набросился на неё, решив, что она не сумеет дать ему отпор. Лишь теперь, после встречи с Джейдом, у неё получилось оставить этот мерзкий эпизод в прошлом.