Никто не мог выдать себя за бастарда Дайнеров, не пройдя через проверку архимага или иного высокопоставленного чародея, способного определять такое родство. А потому зацепиться за оставленный энергетический след он сообразил, что сможет отыскать, если в этих местах недавно был кто-либо из семьи правителей.
Но тогда и поиски следовало бы начать из такого помещения, где они уж точно сегодня бывали, например, из личных покоев, куда по лестницам ещё выше и поспешил своими уже немолодыми ногами пожилой чародей, перебирая мягкой обувкой ступеньку за ступенькой.
Он отлично знал все королевские замки, служа здесь много-много лет, но помнил также и суровый Лердрон с его замком под названием «Львиный Зев». Куда ещё в шестнадцать был взят после успешного прохождения всех курсов и сдачи должных экзаменов в Ордене Серебряного Кристалла, сменив на посту почившего от старости Архея Армельдера, старца-долгожителя, дожившего до ста двадцати шести, любящего на светских приёмах под музыку рассказывать всевозможные легенды и истории прошлого.
Старик прожил вдвое больше, чем в среднем проживали знатные люди Энториона, становящиеся дряхлыми и немощными уже после шестидесяти, а те немногие, кто считались долгожителями помимо Армельдера, уже где-то к восьмидесяти годам доживали последние свои дни. К простолюдинами дела обстояли и того хуже. И хотя Бартареон едва перешагнул сейчас за свой шестой десяток, он уже успел побыть на самом почётном для волшебника титуле аж при трёх королях.
Он застал три последних года правления Веринга Аркхарта, затем, покинув Хаммерфолл, двадцать лет служил в Кхорне при Гекторе Дайнере и остался быть архимагом короля уже при Джеймсе вот уже двадцать два года его успешного правления. Естественно за все эти сорок с лишним лет пребывания в местных замках он хорошо знал все их уголки, а за время жизни членов династии, росших буквально при нём и на его глазах, успел выучить и их определённые привычки.
Вот только сейчас, в столь важный момент, юных Дайнеров, как назло, нигде не было видно. Путь к покоям был неблизким, аристократы всегда мечтали о живописном виде из окна, потому спальни и многие их жилые комнаты, например читальня или учебный уголок, где можно было за столиком у окна практиковаться в чистописании, располагались в замках повыше. И эта черта касалась большинства герцогов, лордов и баронов, которые могли позволить себе замки или хотя бы башни.
Сам он родом был из Унтары, с земли Таурисаз, где проживали потомки некогда правящей ещё до Дай-Го Годзи династии, ныне уже сменившейся на Догаратов. Процветающий край, активно использующий в хозяйстве ужасных ящеров, точнее по большей части наиболее мирных и травоядных из них, славился также знатными кланами щуров, охотящимися на драконов.
Кланы Рин, Фэн, Линь с давних времён подвергались нападениям динозавров и змеев, боролись с драконами, хотя по сути сами залезали своими расширяющимися и осваиваемыми владениями на территории, где те когда-то охотились. Вот чудища по привычки и воровали овец, быков, иногда могли унести и землепашцев, сгрызть цветущие яблони и виноградники, нанося большой ущерб местному сельскому хозяйству.
Так однажды талантливый юный маг, экстерном проходящий курсы и испытания в Иридиуме благодаря своим колоссальным умениям, быстро научившийся использовать собственный дар и внутреннюю силу, был приглашён в родные края Таурисаз, чтобы помочь местному хозяйству избавиться от нападений рогатого красного монстра.
Чешуйчатая огнедышащая рептилия с широкими перепончатыми крыльями и похожими на них крупными ушами, пульсирующими вокруг головы, словно жабо на наряде аристократа, была ввысь в пять с половиной саженей, если вздымалась тушей к небу и вытягивала шею, вставая на задние мощные лапы с крупными когтями, подобными камню.
Дракон скрежетал зубами, поднимал порывистый ветер крыльями, шевелил раздвоенным алым языком и изрыгал волны пламени, пытаясь одолеть выследивших его логово охотников, но победа оказалась за ними, в том числе при активном содействии юного талантливого волшебника.
Он ослеплял чудовище, заливал ему глотку кружащими потоками, концентрируя влагу из воздуха, лупил волнами энергии по туше, ослабляя чешую и делая дракона уязвимым для стрелков и метателей копий, поднимал ответный ветер, переламывая бунтующие крылья и защищал от пламени и порывов магическими капсулами и барьерами тех, кто успевал миновать когтей и зубов загнанного существа.
Поверженная туша была доставлена к деревням на радость жителей, череп в качестве пугала украшал центр крупного поля, отпугивая не столько птиц, сколько служа предостережением остальным драконам в округе. А из кости правой ноги лорд Иширо Моротимару, который и приглашал Бартареона в их земли, при помощи своих умельцев и мастеров сделал этот самый посох, украсив навершие крупным рубином, а также вьющейся змейкой по стрежню ещё инкрустировал россыпь более мелких камней граната, розового аметиста, красной шпинели, рубеллитов и также рубинов.
Вокруг этих камней вилась золотая лента, расползавшаяся особыми магическими символами многозначных узоров среди вырезанных вдоль самой кости рун и пентаклей, покрытых стойкими красками на драконьей крови. А эпифиз кости, её верхняя широкая часть, куда и был вставлен крупный драгоценный камень, был резчиками обращён в когтистую драконью лапу, чьи пальцы и когти, собственно, служили основной окантовкой и оправой, крепко удерживающей крупный самоцвет на своём месте.
Он уже не раз применял его с тех пор, чтобы обуздать и укротить диких созданий, мешавших мирной жизни королевства — нашествия виверн, расплодившиеся громадные пауки в лесах, крупные ящеры и лохматые хищные звери, в том числе и схватки многоглавыми драконами, гидрами и в той же Унтаре несколько стычек с разросшимися огромными осьминогами и кракенами, утаскивающими рыбаков и моряков, заплывавшими в порт, атакующими корабли и гружёные рыбой суда.
Но последние же несколько лет магический посох служил Бартареону по большей части только в качестве опоры. Иногда он мог подняться левитацией в библиотеке, иногда запускать взрывающиеся огненные шары в воздух на открытии турниров, рассыпавшиеся на искры, гаснувшие ещё до момента падения на зрителей, но вот сегодня такой катализатор собственной силу мог послужить ему верой и правдой при отпоре недоброжелателям.
Однако прежде, чем вступать в мобилизованные войска и насылать те же пламенные шары на врагов, предстояло защитить королевскую семью, спрятать в защищённые и секретные помещения, откуда, быть может, тем ещё придётся воспользоваться тайными подземными ходами, чтобы сбежать прочь в случае затяжной и успешной осады. И отыскать детей четы Дайнер требовалось в самый короткий срок, мешкать было нельзя.
В одном из жилых коридоров он увидел свою хорошую знакомую — полную, розовощёкую, и при этом невероятно шуструю и энергичную даму с каштановыми волосами, сплетёнными в две аккуратные косы по краям головы, чтобы те не мешались в делах и заботах. Её чёрно-коричневый костюм горничной с белым фартуком и характерный чепчик могли выдать ряд её обязанностей.
Однако эта бойкая женщина за сорок с небольшим была здесь не просто одной из служанок, а фактически дворецким — главной по горничным и нянечкам, контролирующей весь быт внутри замка: и кухарок, и мажордома, и интенданта с его смотрителями и снабженцами, руководила почти всем, что касалось обслуживания достопочтенных лиц.
В то время, как должность дворецкого в Олмаре была упразднена, чтобы между ним и Нейрис не возникало какой-либо смуты в понимании своих обязанностей. Дворецкий, однако же, оставался всегда в Триграде. Седой, но статный Парменион встречал и размещал гостей, отправлял слуг по поручениям, руководил сервировкой стола и подачей блюд, а если ему был нужен помощник для руководства горничными, кухарками и прачками, когда король что-то затевал в Триграде, то из Олмара приезжала Нейрис, с удовольствием принимая свои обязанности.
Это должно бы прозвучать странно, но ей нравилось заботиться о людях и фактически прислуживать Дайнерам. Она хорошо относилась к этой династии и сложившимся условиям жизни в королевстве под их правлением. Ей нравилась чистота вокруг, она ценила пунктуальность и исполнительность, имела талант руководить различным персоналом и тщательно следила, чтобы те выполняли свои обязанности слаженно и хорошо.
