Войдя в покои, Дор замер на пороге. У окна, закинув ноги на стол, сидел Бальтазар. Он выглядел задумчивым и немного небрежным. Увидев герцога, он бросил на него взгляд и тут же переключился на свои ногти, словно ничего важнее их для него сейчас не существовало.

— Вот уж не думал, что тебе есть у кого пропадать по ночам, — сказал Бальтазар.

— Что ты здесь забыл? Кто тебя пустил сюда?

— Ой… Не начинай. Ваше Высочество, ну ведь не первый раз уже! — поморщился Бальтазар. — Новость у меня есть. Не особо приятная, требующая интимности.

— Все так плохо? — вздохнул Дор и у него заныло под ложечкой. Должен же быть лимит у неприятностей! Ведь нет ничего бесконечного. Или есть?

Бальтазар швырнул на стол сложенный вчетверо лист со сломанной печатью. Еще не взяв его в руки, Дор понял, кто его писал. С тяжелым сердцем он взял письмо в руки и быстро пробежал глазами. Не поверил прочитанному и перечитал еще раз.

— Миленько, правда? — белозубо улыбнулся Бальтазар.

— По какому праву ты решил, что должен вскрыть письмо принцессы Дилены? — вскипел Дор. — С каких пор тебя стала волновать королевская переписка? Я не давал тебе таких поручений.

— Но ведь как вовремя это произошло, — с невозмутимым видом, ответил Бальтазар. — Разве бы ты иначе узнал о предательстве невесты короля и ее сговоре с врагами?

— Это еще ничего не доказывает, — сказал Дор и снова перечитал письмо. В том, что почерк был схож с почерком принцессы он не сомневался, но говорить об этом с бывшим разбойником не хотел. Особенно, после всего, что произошло с его участием.

— Я бы на твоем месте, как можно скорее избавился от такой гостьи.

— Ты не на моем месте.

— У тебя ко мне какие-то претензии? — поднявшись, спросил Бальтазар и шагнул к герцогу. — Если так, озвучь. Возможно, я смогу все объяснить.

Раньше бы Дор повелся на такое предложение, но не в эту ночь. Он бросил на Бальтазара холодный взгляд и прошел к окну, чтобы распахнуть его. Ему вдруг стало тяжело дышать и перед глазами поплыли алые искры.

— Ты не знаешь, где Мина? Не смог найти ее, и никто мне не сказал, куда она могла пойти, — проговорил Бальтазар, не в силах скрыть тревогу.

— Я не слежу за твоей сестрой, — небрежно ответил Дор и вспомнил мертвую Мину. — Наверное кто-то поручил работу.

— Она служит только Кордии, — напомнил Бальтазар. — У нее нет других обязанностей во дворце. Ты ведь только ради этого забрал ее сюда.

— Почему бы тебе не спросить об этом у Кордии?

— Или у ее новой служанки? — уточнил Бальтазар, глядя Дору в глаза. — Не держи меня за идиота, хорошо? Я все замечаю и всегда в курсе дел.

— Что заставило тебя вскрыть письмо принцессы Дилены?

— Тот, кто его доставлял, — сказал Бальтазар и покинул покои герцога, оставляя его в неизвестности, кто был курьером, словно желая наказать за то, что он скрыл от него правду о Мине. Дор мог бы позвать слуг и приказать задержать своенравного разбойника, но не стал этого делать. Его подозрения на его счет начали обретать форму. Стянув с себя маску и шляпу, он швырнул их в дальний угол. Расстегнув рубашку, герцог упал в кресло. Ему нужна была передышка, чтобы понять, что делать дальше.

Мальвину Дор застал в ночной сорочке и чепце. Она выглядела заспанной, но в глазах уже отражался страх. Еще бы, ведь Дор никогда не приходил к ней в спальню на рассвете!

— Что…что случилось? — пролепетала Мальвина, позволяя ему войти в покои и закрыть за собой дверь. Ее служанка спешно приглаживала платья, испуганно таращась на герцога.

— Вон! — приказал Дор и девушку тут же как ветром сдуло. Он перевел взгляд на Мальвину, которая нервно потирала руками плечи, забыв о своем статусе. В другой ситуации герцога бы это позабавило, но сейчас он был слишком зол, чтобы смеяться. — Ты понимаешь, что своим молчанием подставила под удар всех?! Ты должна была принестись ко мне быстрее ветра, после того, как увидела Кордию и, поняла, кто она!

— Я хотела дать ей шанс быть честной. В конце концов, она дочь первого лорда и достойна этой малости с моей стороны! — вскинув подбородок, сказала Мальвина. Она уже взяла себя в руки и вернула себе самообладание.

— Ты понимаешь, что будет с Аталаксией, когда станет известно, что дочь первого лорда живет во дворце короля Дамьяна?! Ты об этом подумала?! — громыхнул Дор и хрусталь на полках дрогнул, издав тихий гул.

— Ее отец очень любит Кордию, — тихо сказала Мальвина. — Он очень страдал, когда она пропала. Долго искал ее, никак не мог смириться с тем, что не знает ее судьбы. Не думаю, что произойдет катастрофа, когда он узнает, что девочка жива. Напротив, будет очень счастлив.

— Ты сказала ему, — обреченно проговорил Дор. Мальвина шумно сглотнула и сделала шаг назад, словно испугалась того, что он может ее ударить. Дора это задело, потому что при всем своем имидже чудовища, он бы никогда не поднял руку на женщину, даже если бы был взбешен до крайности.

— Я не могла промолчать, — прошептала Мальвина.

— Как давно ты это сделала?

— Вчера, — тяжело дыша, сказала Мальвина. — Я поняла, что Кордия сама никогда не отважиться вернуться к нему, поэтому решила взять это на себя. Он должен знать, что его дочь жива.

— С какой тьмы тебя волнует душевное состояние первого лорда?! — проорал Дор, задыхаясь от негодования. Он прикидывал, успеет ли он перехватить гонца до того, как проклятое письмо будет доставлено. — Ты о своем короле подумала? О других людях, которым придется расплачиваться жизнями за твое откровение? Если уж так не терпелось порадовать этого тирана, могла бы посоветоваться со мной или Марианом!

— Да с чего мне думать об этом самозванце? — крикнула Мальвина. — Скоро весь этот фарс вылезет наружу и люди узнают, что настоящий король мертв! Эта агония не может длиться долго…

— Мертв? С чего ты это взяла? — очень спокойно спросил Дор, внимательно наблюдая за побледневшей Мальвиной, которая замерла на месте и только глаза ее нервно бегали, словно она соображала куда ей можно было бы спрятаться. — Он исчез. Или ты присутствовала при его смерти и поэтому уверена в этом?

— Дор, не сходи с ума! Это всего лишь предположение. Логичное между прочим! — голос Мальвины стал тонким и дрогнул на последнем слове.

— От чего же? — вскинул брови Дор. — Крови в покоях исчезнувшего короля не было. Не было никаких предположений, что он умер.

— Если бы ты сам так думал, то Лейф бы уже умер и кормил ворон, — небрежено сказала Мальвина.

— Ты понимаешь, что этих слов достаточно, чтобы отправить тебя в темницу, как заговорщицу? — понизив голос, сказал Дор.

— Ты не сделаешь этого. У тебя нет доказательств.

— Следствие разберется.

— Ты не можешь так поступить со мной!

— Могу конечно.

— Дор, прошу тебя!

— С сегодняшнего утра ты под домашним арестом! — рявкнул Дор и направился к выходу. Что-то тяжело ударило ему в спину, и он обернулся. На полу лежали осколки разбитой вазы. Ткани плаща смягчили удар, но ему все равно было больно. Он посмотрел в перекошенное от злости лицо Мальвины и заметил в ее глазах слезы. Она прижала руку к губам, стараясь не расплакаться. В коридоре послышался шум и Дор выглянув, увидел Штефана. Тот шел шатаясь, его швыряло от стены к стене, словно он двигался по палубе корабля в сильный шторм. Лицо было окровавлено, рубашка на груди порвана и белая ткань стала бордовой. Он волочил за собой меч, который чертил острием каменный пол, издавая пронзительный звук. Увидев Дора, Штефан вытянул руку, словно хотел схватиться за воздух, его повело в сторону, и он упал на колени.

— Что произошло? — подойдя к нему, спросил Дор.

— Я не смог ему помочь, — разбитыми губами пробормотал Штефан и завалившись набок, отключился.

Кордия позволяла себе тонуть. Когда вода смокнулась над ней, она перестала казаться ей ледяной. А может быть, все дело было в том бальзаме, которым натерла ее Грета, перед тем как она вошла в озеро. Он согревал ее, окутывал невидимой шалью, не давая панике взять верх над разумом. Широко