Дор бросился вслед за Марианом, но барон швырнул ему под ноги стул, и он едва успел отпрыгнуть назад. Слуга принес барону меч и тот ловко выхватил его из ножен.

— Вы не вовремя приехали, молодой человек, — сурово проговорил Траффорд. — Я не рад видеть вас в своем доме и считаю ваш визит вторжением. Причем варварским. А значит, имею полное право применить против вас оружие.

— Неужели вы думаете, что это сойдет вам с рук? — усмехнулся Дор. Он начал жалеть, что не взял с собой гвардейцев.

— А кто об этом узнает? — держа обнаженный меч обеими руками, сверкнул глазами барон. — Вы не испортите мой план, Дор. Я вам не позволю.

— Мариан не даст графине уйти, — сказал Дор, не особо веря своим словам. — Вы проиграли, барон.

— Вы даже не знаете, что я задумал, а уже говорите о проигрыше? — рассмеялся барон. — Скоропалительные выводы никогда не приводят к истине.

— Вы хотели сказать, приводят очень редко, — Дору хотелось молиться, чтобы Мариан вернулся как можно скорее. Он не спускал глаз с барона, ожидая от него коварства. Да, он не мог к нему приблизиться, не рискуя жизнью, но его меч вполне мог пробить ему грудную клетку. Именно туда сейчас было нацелено его острие и Дор снова увернулся.

— Раз уж вы настроены так решительно… — оказавшись на безопасном расстоянии, начал Дор. — Может расскажете, что вас связывает с графиней Локк? Или вам приятней называть ее Матушкой Дрю?

— Рени смелая женщина, отваживавшаяся бросить вызов тому, что уже не служит хорошему, — сказал барон и Дор уловил в его голосе восхищение. — И я готов защищать ее, пока мое сердце бьется.

— Поэтому вы дали свой кинжал, чтобы Кордия убила Мариана? Не слишком ли глупо со стороны такого стратега, как вы?

Барон рассмеялся и расправил плечи.

— Вы сами себе ответили, Дор. Я стратег, я никогда ничего не делаю просто так. Ведь вы сейчас здесь. Вы попались.

— Мятеж — ваших рук дело? — двинувшись к барону, спросил Дор. — Вы хотели, прикрывшись им, занять трон?

— Интересно, но чересчур хлопотно для пожилого человека.

— Вы убили Дамьяна? Это была месть? Ведь он так жестоко обошелся с вашей семьей за то, что ваш племянник убил его сводного брата на дуэли?

— Я очень долго искал силы в себе простить этого сопливого мальчишку, который так кичился своей короной…Который оказался еще более гнилым, чем его отец. Оставить его на троне было преступлением. А позволить ему родить наследников и продолжить род проклятых королей — бесчеловечно. Да, я желал ему смерти и был готов вогнать кинжал ему в сердце, но его кровь не на моих руках, к сожалению. Так же, как и вы, я не знаю где он и жив ли еще.

— Вы лжете.

— Я не обязан быть честным с вами. С вами, глупым мальчишкой, который слеп и не думая, следует установке отца. Которому все равно на своих людей и даже свою любимую женщину. Как решил король, так и будет. Вы трус, Дор. Вместо того, чтобы взять ответственность на себя, вы изображаете из себя саму справедливость и честь, сваливая все на других. Я никогда не смогу уважать вас. Впрочем, вам все равно, я думаю. Людям, которые не умеют бороться, чхать на чье-то мнение.

— Вы смолчали, когда Дамьян приказал казнить вашу жену, когда отправил на войну вашего сына, который там погиб. Ваш племянник…Он клялся, что не имеет отношения к убийству, там было много спорных моментов, и я склонен думать, что его подставили. Но вы защитили его? Вы не вступились ни за кого из своей семьи и после своих ошибок судите мои? — сказал Дор, чувствуя, как в нем закипает ярость.

— Я дал себе такое право, — ответил барон и сделал выпад. — А теперь защищайтесь, если хотите получить шанс.

Драться на мечах со стариком не особо радовало Дора. Он знал, что намного сильнее и ловчее, чем барон. И что согласие биться с ним, равносильно убийству, а он не хотел проливать кровь этого человека. Закон должен был решить насколько тот виновен. Но барон резко атаковала его. Не давая возможности отступить. Он отбил его удар и тишину разорвал лязг стали. По тому, как уверена была рука барона и что он даже не запыхался, Дор подумал, что, пожалуй, поторопился с выводами.

— Графиня Локк преступница, — сказал Дор, когда их мечи снова схлестнулись. — И что бы она ни задумала, я найду способ ее остановить.

— Попробуйте, — улыбнулся барон.

— И ее сообщников тоже.

— Даже если это разобьет вам сердце?

— Даже если это убьет меня, — отбрасывая от себя барона, процедил Дор. — Графине не удастся посадить на трон своего сына!

— Вы будете очень удивлены, когда узнаете правду! — поднимаясь, сказал барон. Его волосы растрепались, из носа потекла тонкая струйка крови. Он слегка пошатывался, но был готов опять драться. Дор был удивлен, что они так близко подходили друг к другу, но барон не пострадал. Хотя, он не касался его, может быть, в этом дело.

— Мариан не случайно выбрал именно его? Все было подстроено?

— Если выживете, сами докопаетесь! — ответил барон. Его лицо стало красным, грудь тяжело вздымалась. Он устал и хотел все скорее закончить и безрассудно бросился на Дора, когда тот выставил вперед меч. Острие врезалось в его тело и прошло между ребрами. Он охнул и дернулся назад.

Забывшись, Дор подхватил его и опустил на пол, чтобы меч не причинил ему еще большей боли. От халата барона пошел дым и послышалось шипение.

— Быть храбрым — это навык… — прохрипел барон и его голова завалилась на бок. Дор отпустил его и сделал шаг назад, вытаскивая меч из убитого. Позади кто-то всхлипнул и обернувшись, он заметил трех слуг, которые видимо, наблюдали за происходящем. Они стояли в тени, и он их прежде не замечал. Глянув на мертвого барона, он ощутил опустошение. Нет, его не мучила совесть. Ведь поединок был честным, но так или иначе, он только что лишил человека жизни и от этого ему было горько.

Пошатываясь, Дор вышел на крыльцо и сел на каменную ступеньку. Положил рядом с собой окровавленный меч. На улице рассвело. Небо было серым и мутным, свет казался грязным и пыльным. Дор закашлялся, думая, как ему представить смерть барона для суда. После гибели сводного брата Дамьяна, дуэли были запрещены. Так что произошедшее, скорее всего, прировняют к убийству. Если бы были свидетели… Но их не было, а слуг никто слушать не станет.

Хромая, во двор вошел Мариан. Он бросил на него вопросительный взгляд и Дор едва заметно кивнул.

— Графиня Локк та самая девушка с рисунка слуги, — сказал Мариан. — И я упустил ее.

— Мне тоже нечем похвастаться.

— Поехали во дворец, — сказал Мариан, опираясь локтем на согнутое колено. — Здесь уже ничего не исправить.

Во дворец Дор вернулся разбитым и усталым. Он послал генерала Клавеля и гвардейцев, чтобы те обыскали замок убитого барона и занялись организацией похорон. Он мысленно репетировал, что скажет судье о том, что случилось. Если бы речь шла о смерти простолюдина или кого-то из низших сословий, ему даже бы объясняться не пришлось. Но сейчас все обстояло иначе и могло привести к большим проблемам для него. Дор даже замер от этой мысли. А что, если этого и добивался Траффорд? Он же стратег, вдруг он пожертвовал жизнью ради своего плана? Тяжело вздохнув, он вошел в покои. Первое, что бросилось ему в глаза — это коробка на столе. Он заглянул туда и увидел пачку писем. Записка от кого-то из следователей гласила, что это переписка леди Мальвины с первым лордом Кассии и ему все это надо прочесть.

Устало опустившись на стул, Дор потер пальцами виски. Мариан сославшись на срочные дела, оставил его одного, а ему хотелось, чтобы он был рядом. В его присутствии ему даже проще думалось, словно так он разделял ответственность за принятое решение с ним на двоих. Похоже, барон был прав…Дор вздохнул и потянулся к письмам.

Леди Мальвина была откровенна в своих письмах, которые не успела отправить. Описывала обстановку во дворце, последние сплетни и политические планы на будущее, которые Семерка верных должна была держать в тайне. Для чего-то она использовала шифр, что-то писала прямо, словно забывала о том, что ее сочинения могут попасть в руки недоброжелателей. В том, что спасти ее от участи на плахе не удастся, Дор понял, прочтя третье письмо, а также пачку тех, что прислал ей первый лорд Кассии. По тому, как они выглядели, по пятнам и заломам на бумаге, Мальвина часто их перечитывала.