— Да, лично. Не поленился спуститься вниз, — раздраженно бросила Альба. — Можешь спросить барона Траффорда, он видел, как мы говорили.

— Удивительно, что он ничего не сказал, — Дор потер рукой подбородок. Никто из слуг не доложил ему о визите маркизы. Он узнал о нем от конюха, который поправлял подкову лошади Альбы. Та хромала, и девушка попросила парнишку, который встретил ее разобраться, что с ней. Об этом стоит подумать на досуге.

— Имей уважение к его возрасту.

— А как он объяснил тебе, что не хочет, чтобы ты здесь переночевала?

— Плохим настроением. Ты что, не знаешь Дамьяна? — горько усмехнулась Альба. — Для него самое главное это его эмоции. На других людей ему плевать.

— Ты могла подняться ко мне, — тихо сказал Дор. — Ты ведь знаешь, где мои покои.

— Находиться в дороге, было приятней, чем в твоем обществе, Дор. Или ты давно не слышал, как неприятен мне? — холодно сказала Альба и ее слова тонкими ледяными шипами вонзились ему в душу.

— Прости, что потревожил тебя, — сказал Дор и поклонился. Альба демонстративно отвернулась, предпочитая не прощаться. — Долгих лет тебе, Альба.

И, не дожидаясь, ответа девушки, герцог вышел из спальни.

Стонвон, тюрьма Черного отшельника

Мариан шел по тюремному коридору. Здесь каждый камень, каждая песчинка вопили свою трагичную историю. Атмосфера была пропитана болью и страданием. Черные сгустки негативной энергии клочьями висели в воздухе, переливаясь всеми оттенками тьмы. Пахло серой и раскаленным железом, а также кровью и гниющей плотью. Чародей поморщился и машинально потер нос. К нему снова вернулись сомнения. Что, если он ошибся? Если это было не его видение? Такое бывает, когда один чародей может случайно перехватить то, что предназначалось другому. Особенно, если оба ищут решения одной и той же проблемы. Он покусал губы. В памяти всплыл запах, который он почувствовал в спальне короля. Это не давало ему покоя, впрочем, как и логичного объяснения тоже не находилось.

— Почему именно в тюрьме? — спросил Дор, тяжело шагая рядом.

— Я видел его лицо, когда он прижался им к решетке. Над решеткой был символ тюрьмы Черного отшельника, — пояснил Мариан. Дор многозначительно протянул «А-а-а-а-а». — Понимаю, что для тебя это неубедительное объяснение.

— Мне только непонятно, как с таким колесом событий в голове ты не можешь увидеть, куда делся король, — со скепсисом произнес Дор. — У тебя есть его вещи, ты знал его лично — в чем сложность?

— В пологе, которым он закрыт.

— Ты знаешь, кто его закрыл? — взволнованно спросил Дор. Мариан покачал головой. — Получается, это магическое похищение?

— Нет, — ответил Мариан, глядя вперед. Его взгляд уперся в кирпичную стену, которая почернела от крови. Он лгал, вернее, не так: он не озвучивал правду, которая ему самому казалась бредовой. Тот, кто мог поставить такую защиту, был мертв. Чародей мог бы сомневаться в смерти этого человека, но он сам видел тело, а потому… Он был в полной растерянности. — Это может быть обычным похищением, просто кого-то попросил замести следы.

— Но ведь у тебя есть подозрения? — продолжил допытываться Дор.

— Нет, — ответил Мариан. Они шли мимо камер, в которых сидели заключенные, и им вслед летели оскорбления и ругательства. Чародею казалось, что в него кидают горстями колючих черных искр. Они царапали его кожу, и ему казалось, что если он сейчас посмотрит на свои руки, то увидит там кровоточащие ссадины. Он покосился на Дора. Тот ничего подобного не ощущал, и чародей позавидовал ему. Иногда ему хотелось отключить свою силу, чтобы не страдать из-за ерунды.

— Не верю, — с усмешкой ответил Дор. — Скорее, боишься ошибиться.

Мариан ничего не ответил. Он остановился у последней камеры и стал вглядываться внутрь. Человек лежал, привалившись к стене. Почувствовав внимание к своей персоне, он дернулся, и цепи зазвенели.

— Это он? — спросил Дор, пытаясь протиснуться к решетке. Но плащ не дал ему это сделать, и он отошел в сторону.

— Похоже, да, — ответил Мариан и жестом подозвал тюремщика. — Кто он и за что сидит?

— Его зовут Лейф Безродный, — бодро проговорил тот. Он был низкого роста, с большими усами, похожими на кренделя и писклявым голосом. — Его арестовали за грабеж, три убийства и поджог. Через два дня пойдет на виселицу.

— Это точно то, что нам надо? — с сомнением спросил Дор. В нем говорил незамутненный видениями здравый смысл и в другое время Мариан согласился бы с ним. Это было слишком опасно. Но он знал, что должен был поступить именно так.

— Я хочу на него посмотреть, — сказал Мариан, и его голос дрогнул от волнения.

— Эй, а ну подошел сюда! — взвизгнул тюремщик, и Мариан поморщился. Ему показалось, что по его ушам прошлись тупым напильником. Снова звякнули цепи, но пленник не шевельнулся.

— Господин Лейф, — строго сказал Мариан, — вы теряете шанс пропустить свой поход на виселицу.

— Хотите казнить меня в своей постели? — подал голос заключенный. Он у него был хриплый, обволакивающий и совсем не похожий на тот, который был у короля. Дор подавил смешок.

— Ну если мы сможем договориться, я найду для тебя такого умельца, — пообещал Мариан. Тюремщик бросила на Дора тревожный взгляд.

— Вы не выглядите так, чтобы ради вас надо было кого-то ограбить, — приближаясь к решетке, проговорил Лейф. Мариан впился взглядом ему в лицо. Оно было обветренное и заросшее. Длинные засаленные волосы доставали до плеч. Разило от него, как от городской помойки. Но все это меркло перед тем, что он действительно был внешне очень похож на короля Дамьяна. Конечно, его надо было отмыть, причесать и одеть нормально…Но даже сейчас можно было с уверенностью сказать, что парень подойдет на роль королевского двойника.

— У нас другое предложение, — сказал Мариан. Хотя на деле никакого предложения быть не могло. За Лейфа уже все было решено.

— Мы его забираем, — сказал Дор и протянул тюремщику заранее приготовленные бумаги. — Давайте впишем его имя и покончим с этим.

Тюремщик растерянно посмотрел сперва на Дора, а потом на чародея. Развернул бумагу и отошел к месту, где был ярче свет.

— Нам нужна будет крытая карета с решетками, — тихо сказал Мариан и знаком попросил Дора отойти в сторону. — И охрана. Во дворец его сейчас нельзя, нужно время, чтобы натаскать.

— Отвезем его ко мне, — сказал Дор. — Проведет эту ночь в моем замке, а там решим. По крайней мере, приведем его в приличный вид. Что до охраны… Люди Бальтазара через час будут здесь.

Мариан кивнул. Обернулся и посмотрел на тюремщика, который шевеля губами, читал документ о помиловании. А потом посмотрел на Лейфа. В глазах того горела злорадная усмешка и, чародею стало от этого не по себе.

Лейф был похож на хищника. Каждый его жест, взгляд выдавал в нем дикое животное, готовое в любой момент броситься на свою жертву и уничтожить ее. В нем бушевала злость и обида на весь мир, которые он даже не пытался скрыть. Мариана этот тип настораживал. Он каждой клеточкой чувствовал опасность, исходящую от этого человека. Словно сама смерть стояла у него за спиной и давала свое благословение. Чародей попытался заглянуть к нему в память, но не смог прочитать ее. Увидел лишь обрывки событий и то, с каким удовольствием он совершал свои преступления, особенно разбойные нападения и шантаж. Ему нравилось ощущать власть над людьми, подчинять их себе. Среди этого на долю секунды Мариан смог выхватить лицо девушки. Она была красивой. Ее светлые волосы трепал ветер, простое белое платье ладно облегало фигуру. Чародей не понял, кем приходится Лейфу девица, но точно знал, что она имеет для него огромную важность.

Лейфа под охраной и в цепях, привезли в замок к Дору. Тот распорядился приготовить подвальное помещение, где бы самозванца привели в порядок и озвучили то, что от него хотят. Он сопротивлялся и сыпал ругательствами, пока его вели, и лишь немного остыл, когда увидел еду и новую одежду. Дор решил, что присоединится к ним позже: ему надо было уладить какие-то дела.