Веселитесь искренне, но сдерживайте смех! Бейте в тире из ружья по мишени, прокатитесь на карусели, прибывайте в эйфории от сладкой ваты, расхваливайте сдобные изделия, интересуйтесь овощами и скотом. Особенно аккуратно следует относиться к пожилой части обособленного населенного пункта. Будьте добрым, станьте милым, шутите и пытайтесь заслужить расположения самой вредной и ворчливой старушки, даже если Вы, за притворной улыбкой сжимая зубы, готовы ее задушить. Пожилые и старые люди — это чьи-то родители, бабушки, дедушки, а значит люди пользующиеся авторитетом. Они не только душа упомянутого закрытого общества, но и его глаза, уши, совесть. Не попадайтесь на компромат, обходите интриги, избегайте курьезов, снимите визуально заметное напряжение, примите вид расслабленного человека, но всегда будьте наготове! И знайте, что каждый в этом городе ждет Вашего провала, искренне желает Вам попасть впросак и жаждет Вашего разоблачения. Это не мегаполис, здесь окружающим на Вас не наплевать, они просто хотят Вашей быстрой смерти. Но Вы, назло им, улыбайтесь, показывайте все свои тридцать две бежевые кости, даже находясь на пике раздражения. Улыбка обезоруживает дураков, а в таких городках, уж поверьте, мало приверженцев профессиональной психологии.

Представляя себя новым хозяином унаследованного поместья, я приступил к таксации и за пару часов смог объехать некоторую часть города, не встретив ничего заслуживающего внимания, кроме птичника с возможностью выбора заинтересовавшего вида. Для первого раза достаточно.

Что ж, поглядим, походим, подышим и постепенно подготовим список. Думаю, дня через три я смогу вас порадовать чем-нибудь интригующим.

Вновь перчатка появилась перед маской и, с еле уловимым шипением, погасила горевшую свечку, погружая декламатора в абсолютный мрак. До Дина донесся скрип отодвигаемого стула, тяжелые шаги и щелчок выключения камеры. Запись закончилась.

Пожав плечами, юноша перевел курсор на второй файл, в попытке его запустить, как в тот же момент на экране появилась предупреждающая табличка:

«Нет доступа. Вы можете посмотреть одно видео в сутки».

– Нормально… – обиженно выплюнул Дин, скосив глаза на часы в нижнем углу монитора. – Уже почти одиннадцать часов! Скоро может зайти отец и, с пожеланиями доброго сна, выключить компьютер.

Дин дожидаться не стал.

Четвертый день в школе приготавливал для Дина испытания, не касающиеся его интеллектуальных способностей, хорошей памяти и хитроумной смекалки. Этот день устраивал ему проверку для состояния физического и требовал смелости, ловкости и реакции. Сегодня новичка ожидало известие, совершенно застигнувшее врасплох, так как он был уверен, что инцидент, произошедший в коридоре перед классом информатики, вполне исчерпан и позабыт второй половиной участников, вдруг неожиданно захотевшей сатисфакции.

Что и говорить, тогда Дин собирался попасть под раздачу, добровольно ожидая соперников. Тогда он был собран и силен духом. Но сегодня, после прошествии первой половины уроков, со сладкими мыслями о скором возвращении домой, о поездке на озеро в компании новых друзей, о возможных поцелуях и ласках Зельды, сегодня, в этот ясный и по-прежнему теплый день, он не мог подготовить себя к угрожающей разборке. А таковая приближалась и с каждой минутой наступала на пятки, дышала в затылок, заставляла ладони потеть.

С другой стороны Дин должен был признать честность Коршунов и, может быть, даже восхититься благородством их, казалось бы, сволочных натур. Его могли встретить на пути домой, где-нибудь на Лесной или улице Трампа, весело попинать в три пары ног и выбросить бесчувственное тело в пыльную канаву. Но нет! После химии к нему подошел сам Лестер Маккорт, сам, собственной неуравновешенной персоной! Высокий и мускулистый индеец, наверняка обладавший десятком рукопашных приемов, мог вышибить из Дина дух всего за несколько секунд, но, не смотря на то, что именно с его уст в тот день сорвался намек на отмщение, намерения физически расправиться с неожиданным дамским заступником он не проявлял. Как и всегда спокойный, по обычаю откалывающий пошлые шуточки в адрес одноклассников, Лестер вразвалочку прошелся мимо и, даже не глядя на оппонента, просто известил его о желании своего друга выбить из новичка потроха. Индеец лишь добавил – когда и где – и так же неторопливо проследовал далее.

Но самым худшим в этой неприятной для Дина новости оказалась огласка. Предстоящий бой, о каких почему-то всегда становится известно не только одноклассникам, но и всей школе, уже собирал зрителей. Косясь на Дина все оставшиеся уроки и перемены, ученики потянулись к одному из начинающих местных букмекеров и, в который раз оценивая новичка измеряющими и взвешивающими взглядами, ставили, увы, не на него. На время, на количество кровоподтеков, на страх, что новичок сбежит, даже на какое-нибудь потустороннее вмешательство в виде неожиданного приезда полиции, прихода школьного охранника, или учителя, но только не на победу. Все были заранее уверенны, что победит не Дин, а значит и ставки на победителя не принимались. Разрешалось, конечно, поставить пару вонючих баксов на самого Дина, но никто на подобную глупость не отважился. Однако новости на этом не заканчивались…

Неожиданным было узнать и то, что сегодняшнее выяснение отношений состояло из нескольких участников. Дина посвятили в это сразу же, как только его маленький славный кружок собрался в столовой, сгруппировавшись за одним столом.

– Обо мне, как я уже понял, Рот сумел еще вчера всем растрепать, – раздосадовано начал Свен. – Так что причина известна и более чем ясна. Но Дин, ты-то, черт побери, когда успел этим мерзавцам перебежать дорогу?

– Так-так, – протянула Ида. – Стало быть, второй участник, о котором все трезвонят, ты?

Дин кивнул, задумчиво ковыряя ложкой в картофельном пюре. После встречи с индейцем аппетит ему сегодня изменял. Он кое-как спустил в желудок две сосиски, залил их соком и на этом остановился.

– Если Коршуны решили опустить кого-то в классе, они делают это осторожно, надавливают понемногу, ломают не спеша, чтобы постепенно накачать жертву страхом, подробно донести, кто здесь хозяин, – вступил Альфред, уплетая гарнир. – Поначалу не знающий человек может даже подумать, что они набиваются в друзья и, естественно, расслабляется. Потом они просят оказать им услугу, одалживают, к примеру, денег, затем прессинг нарастает, и понеслось.

– Как же это произошло? – продолжил Свен.

– Это из-за меня! – призналась Зельда. – Только я не думала, что они серьезно и до этого доведут.

– До чего до этого? – не понял Свен. – Дин, ты Пузыря не слушай, Корши лохов не вызывают.

– Я смотрю, у вас в городе умеют развлечь публику, – пробубнил новичок, подпирая кулаком щеку.

– А как же! – отозвался Рот. – Если уж драчка, так массовая, чего каждый день в ристалище бегать. Корши рисуются, дабы другим неповадно было.

– Что же будет сегодня? – с волнением спросила Зельда

– Им решать, – ответил Свен. – У них всегда в ответчиках другие, они вины не признают, молчи или получи, а промолчал – лох, значит, будешь получать все время.

– Эх, – выдохнула Ида, – хороша позиция.

– Но все же? – настояла Зельда, упрямо глядя на Свена.

– Откуда мне знать? – Парень ухмыльнулся. – Сюрпризом будет.

– А помните махач в позапрошлом году, – ввернул Хобб. – Когда Сид кого-то порезал на школьном дворе?

– Его за это и исключили, – подсказал Альфред.

– А кого он порезал? – встрепенулась Ида.

– Не знаю, какого-то пацана из старших, он, вроде бы, школу уже закончил.

– Хобб, а ты на что намекаешь? – со страхом спросила мулатка. – И на кой черт ты вообще вспомнил? На Дине и без того лица нет.

– Да ладно тебе… – отозвался новичок, угрюмо таращась в тарелку.