— А такие есть? — удивился я, так и не сумев вспомнить, встречал ли я кого-то подобного.

— Вполне достаточно, ведь не у всех есть достаточно средств для оплаты хорошего целителя. Проще в таком случае воспользоваться помощью врача и зелий.

— Вполне логично, — задумался я, вновь подхватил девушек и перешёл на тропу лешего.

— Помедленнее! — голос Эффирионы остался где-то позади.

Слова Эффирионы заставили меня задуматься о госпитале. И ведь впрямь в Халаэлении ничего такого нет. С другой стороны, зачем нужна больница, когда зелья и заклинания способны решить любую проблему. Ан, нет, для кого-то это было важно. С другой стороны, можно сделать жителей герцогства достаточно обеспеченными, а заодно заняться регулированием цен. Я как подумаю о всякой экономике, политике и прочих вещах, сопровождающих правителя, то мне становится плохо. Поэтому тут мне помогут Элси, Руона и Элли. Хотя Совесть тоже изъявила желание поработать в данной сфере, что было удивительно.

За этими мыслями я не заметил, как оказался во дворце. Я сразу же ощутил Нари и переместился к ней. Цензурных слов у меня не было, сам виноват. Рядом с моей целительницей стоял Эллеон, который увидел окровавленную сестру без сознания и Эффириону, тщетно попытавшуюся спрятаться за меня. Да как так то?

Культ безмолвного бога. Исследователь. Воспоминания.

Касель Рошан

Когда люди, эльфы или орки верят в своих богов, поклоняются им, приносят дары: это воспринималось мной и Арком, как некая игра, правда, в которую играют не только дети. Боги не участвовали в нашей жизни, точнее в тот момент, когда мы жили, поэтому такое для нас было в новинку. Наверное, можно понять, когда разумные верят в того, кого можно встретить, как Нари или Хеллу, но в этом случае, с которым мы столкнулись сейчас…

Культисты обращались к какому-то безмолвному богу, энергии которого я совсем не ощущала. Я думала, что это могла быть ловушка, чтобы выманить нас или ещё кого-то, но нет. Нас до сих пор не заметили.

Все фанатики были облачены в темные балахоны с капюшонами, которые полностью скрывали их тела, но по моим ощущениям большинство из них явно было людьми. Сейчас они проводили явно не самый хороший ритуал, учитывая, что перед одним из них на каменном столе лежала обнаженная девушка, руки и ноги которой были привязаны к каменным шипам.

В руках культиста был темно-фиолетовый нож с весьма неприятным энергетическим фоном. Несложно было догадаться, что целью культистов было человеческое жертвоприношение. Подобного допустить я не могла, да и сердце Сильверии билось очень быстро, выдавая её эмоции. Она полностью меня поддерживала, так что мы могли атаковать без сомнений. Разве что, я хотела ещё немного послушать, о чем они говорят. Возможно, эта информация поможет Алексею и Хелле идентифицировать непонятного бога, которому приносят жертвы и который не откликается на мольбы тех, кто к нему обратился.

— Мы — рабы твои, безмолвный владыка, — голос был искажен, так что сложно было понять, принадлежал голос мужчине или женщине. — Откликнись же на наши мольбы. Многие годы мы взывали к тебе и приносили самое ценное, что у нас осталось. Прими же в жертву одну из нас и даруй исцеление нашим землям, — кинжал опустился вниз, чтобы пронзить сердце беззащитной девушки, но был остановлен нами.

Сперва я хотела всех перебить и вытянуть из них жизнь, но Сильви предложила иную идею. Думаю, это сказалось влияние Алексея, потому что идея понравилась даже мне. Правда тут Сильверии пришлось взять под контроль голос, всё же религиозные темы ей были знакомы, после долгого времени пребывания в стенах Святого Васда.

— Внемлите мне, смертные, — обратилась к ошарашенным культистам Сильверия, пока я забрала себе нож, который исчез в инвентаре. На мне же, видимо, сказалось влияние Совести. Теперь не всегда могу спокойно смотреть на что-нибудь интересное. С другой стороны я лишь сваливаю на неё то, что всегда было присуще и мне. Ведь мама учила меня исследовать мир. Вот и здесь кинжал заинтересовал меня. — Я услышала ваши молитвы. Долгие годы меня сковывала энергия проклятого Атт Халара, но я всё же смогла выбраться из этого заточения. И что же я теперь вижу? Вы убиваете других. Вы думаете, что мне нужны чьи-то души? Тогда вы серьезно ошибаетесь. Я поддерживала вас, присматривала за вами, пока не попала в лапы Атт Халара, и как же вы мне отплатили? Оскверняете меня кровью невинных людей, — Сильверия вполне могла так говорить, ведь видела печати смерти так же, как видела их я. И как минимум на одном культисте такая печать была, правда какая-то необычная. — Я… разочарована в вас. Так что уже не могла молчать.

— Не может быть, — прошептал глава культистов, лишенный своего кинжала. — Ты же просто моя… выдумка.

— Не ожидал, что можешь встретить бога, — Сильверия слегка обернулась на главу фанатиков. Думаю, страшно от такого взгляда стало бы и мне. — Так получи же то, что заслужил.

— Не-е-ет! Это всё обман! Убейте её! — закричал главный культист искажённым голосом. Что это вообще такое? Почему есть какие-то помехи в его голосе?

— Не дадим в обиду главу, — сказал кто-то, и все начали активировать заклинания смерти. О, какие интересные жители в этих местах.

Естественно, что подобные атаки никак не навредят нам: в нас сейчас соединены Жизнь и Смерть. И крепче такой связи между стихиями ещё стоит поискать. Их слабые заклинания развеялись ещё до встречи с нашим барьером. Шутка была интересной, но теперь предстоит моя работа.

Особо сражаться даже не было смысла, я попросту вытягивала немного энергии жизни из культистов, заставляя их терять сознание, и лишь с главой такой фокус не прошёл. О, а этот главарь тоже использует барьеры. Тогда я попросту решила вытянуть жизненные силы, прикоснувшись к нему. Вот только я совсем забыла, что сейчас не в призрачной форме, поэтому, схватив главаря, коснулась его губами. Тьфу. Алексей говорил, что эта способность делает меня похожей на каких-то дементоров, но описывать мне их почему-то не стал. Мне удалось забрать немало жизни у этого человека. Силы стали покидать его. Он рухнул на колени и капюшон слетел. Так это еще и женщина!

Так, Сильверия, не заставляй меня смущаться ещё больше, это всего лишь способность. Их жизненные силы мы заполучили, так что теперь они не представляют угрозы, и мы сможем узнать больше, но сперва освободим девушку.

Я разрезала путы льдом, и пленница смогла сесть, сжавшись в комочек. Я сняла балахон с главы и накрыла им бывшую пленницу, теперь ей не будет холодно и может её удастся немного разговорить.

— Госпожа, почему вы не приняли мою душу? — моё выражение лица в этот момент вряд ли можно было описать словами. Разочарование, удивление и сожаление сплелись в нём вместе.

— Потому, что я не богиня пыток и зверских жертвоприношений, — вздохнув, ответила я. — Вам не приходило в голову, что как-то странно просить исцеления у тех, кто требует взамен кровавую жертву?

— Пока вы не сказали об этом, я как-то не обращала на это внимания, — задумалась девушка, уткнувшись головой в согнутые колени. — И я теперь не знаю, что делать. Как мне жить одной?

— У тебя не осталось семьи? — спросила я, хотя уже понимала ответ.

— Все они лежат вокруг, и я не понимаю, почему вы оставили жизнь лишь мне, — сказала она, со слезами в глазах посмотрев на меня. Беру свои слова назад. Такого ответа я не ожидала.

— Я не убила их, а лишь заставила заснуть на время, так что можешь не волноваться, — сказала я, после чего добавила. — А теперь расскажи мне, что тут происходит.

— Госпожа… — немного замялась жертва, но всё же собралась и продолжила. — Мама говорила, что придумала вас, чтобы собрать вокруг себя обедневших крестьян, убегающих от разбойников с запада. Она сказала, что хотела создать символ, который помог бы нам пережить всё это. Но время шло, а ничего не менялось, людей становилось больше, и начались недовольства. Они предлагали сместить лидера. Поэтому пришлось всё сделать более мрачным и, в конце концов, разыграть жертвоприношение. Мама сказала, что пару раз проведет по мне ножом, смазанным какой-то жидкостью. Моя кожа пропитана другим раствором и при соприкосновении получается нечто похожее на кровь. Вы мне можете дать нож, и я продемонстрирую.