— Хороший мальчик, — вжившись в роль плохиша, я похлопал мужика лет на 10 меня старше по щеке. — А теперь жди здесь, сейчас покатим кровть, если она катится, конечно…

Я не стал ждать, воспользовавшись эффектом неожиданности и преимуществом разведки. Врага я увидел, она меня нет.

Быстрым шагом я просто прошёлся до нужной палаты и раскрыл дверь. В среднего размера комнате находилась кровать с подключенными к ней приборами жизнеобеспечения. Рядом с кроватью сидела та самая старушка и что-то пряла.

Бах! Я выстрелил мгновенно, не став ничего проверять. Старушка начала медленно и картинно падать, предоставляя мне время рассмотреть аккуратную дырочку во лбу.

Однако, я не воспользовался этим временем, выстрелив ещё три раза.

Бах! Бах! Бах! Вторая пуля в лоб, в челюсть и, зачем-то, в сердце.

Я замер, рассматривая истекающую кровью труп на полу. Вдруг ошибся?

Внезапно труп задёргался в предсмертной агонии, и я понял, ошибки нет. Умирающая старушка превращалась… в какое-то подобие осьминога. Руки и ноги разделились на несколько частей, превратившись в щупальца, которые лихорадочно били по полу, пытаясь то ли подняться, то ли что-то нащупать. Но им явно не хватало сил — старушка явно умирала. Или… поднимутся?

Я изумлённо глядел, как из старушки прекращается литься кровь, как щупальца начинают двигаться всё осмысленнее и осмысленнее! Проклятье!

Перепризвав Железного Феликса, я тяжело привалился к косяку от усталости. Пять патронов! Отлично — я всадил их всех не в голову несчастной женщины, изменённой психом Сколом, а ей в грудь. Туда, где сердце.

И не прогадал, потому что щупальца дёрнулись в последней отчаянной агонии и опали коричневыми безвольными прутиками.

— Володя, давай сюда, быстрее, — я выглянул из палаты.

Забежав в комнату, мой спутник позеленел, зачем-то извинился и начал выблёвывать свой завтрак.

— Потом будешь блевать, хватай кровать и тащи с деловым видом, — буркнул я, отцепляя от лежащего на кровати пацана все возможные приборы.

Впрочем, несколько трубок, уходивших куда-то под кожу просто не хотели выниматься. Тогда я просто отключил их от приборов. Пацан внезапно дёрнулся, захрипел, и я подумал, что он сейчас умрёт, но нет, внезапно, в его груди зародилось зелёное свечение Лидиной магии. Поддерживающее жизнь заклинание, которое она оставила.

— Ходу, ходу! — мы с Володей подцепили кровать и быстрым деловым шагом покатили её к лифтам.

Кровать была на колёсиках и жутко скрипела, оповещая весь этаж, что кого-то вывозят из палаты.

Впрочем, расчёт на хаос внутри госпиталя был верен. Нас никто не окликнул прямо до выхода. Даже в лифт погрузились без приключений.

И только на первом этаже нас остановили.

— Куда несёте? — к нам подозрительно обратилась то ли врач, то ли медсестра в синем халате.

— Брат мой, — нахмурился я. — Хоронить будем.

— Почему без сопровождения вывозите труп?

— Потому что все вокруг заняты, — пожал плечами я. — Нам разрешили, так что можно мы пойдём.

Сотрудница хотела было что-то ещё спросить, но тут её отвлекли, и мы с Володей тут же начали проталкивать кровать к выходу из больницы. Уже находясь у переполненной регистратуры, я остановился.

— Всё, кровать нафиг, потащишь его, — скомандовал я.

Володя кивнул и закинул пациента на плечо, предварительно замотав его в одеяло.

Так мы и покинули госпиталь, своровав тяжело больного пацана. Хаос был такой, что даже взмыленный охранник нас ни о чём не спросил. Только грозно сверкнул глазами и убежал кому-то помогать.

Погрузив Артура Коровкина в машину, мы облегчённо расселись. Впавший в кому пацан мирно лежал и посапывал на заднем сиденье, а в грудь его всё так же светилась мягким зелёным светом.

— Это инопланетяне, да? — спросил вдруг Володя, когда мы тронулись с места. — Ну, та старушка с щупальцами… Она инопланетянка. Или они сделали с ней такое? Превратили… в монстра?

— Всё хуже, Володя, — я устало откинулся на спинку кресла. — В монстра её превратил человек.

Мы остановились у входа в парк. Артём всё так же спал на заднем сиденье. На мгновение перед глазами мелькнула картинка: мы с Лидой держим Артёма за руки, втроём прогуливаясь по парку. Хех, рановато мне становиться отчимом пацана, который практически мой ровесник. Да и вообще, что за странные мысли в голову полезли!

Володя достал из бардачка бутылочку с водой и как сумасшедший хлебал из неё. Он нервничал.

— Владимир, — обратился я к нему почти официально. — Родина благодарит вас за помощь! Теперь последняя просьба — доставьте ребёнка к матери. Координаты она скинет сообщением с минуты на минуту.

— И? — с надеждой посмотрел он на меня.

— И свободен!

— Прям точно?

Я вышел из машины, обошёл её и нагнулся к водителю.

— Прямо точно, — проникновенно сказал я в опущенное стекло. — Сегодня ты сделал доброе дело, пусть и под принуждением. Спас ребёнка из плена…

— Инопланетян? — почему-то переспросил Володя.

Я всмотрелся в лихорадочный блеск его глаз. Зрачки были расширены, всё лицо как-то странно подрагивало. Да он же на ходу сдаёт! Тихо шифером шурша, крыша едет неспеша….

— Да, спас его из инопланетного плена, — решил согласиться я. — Смотри сколько ему зондов насовали внутрь… Изучали, гады! А теперь ты доставишь его матери по вот этому адресу.

Я протянул ему свой смартфон, на который уже поступило сообщение от Лиды. Он быстро переписал адрес и кивнул.

— Ах, да, не подведи, а то я тебя из-под земли достану, — на всякий случай припугнул я своего невольного товарища.

— Нет-нет, я доставлю, доставлю, — забормотал он.

Я покачал головой. Если в больнице Володя держался на каком-то адреналине и кураже, то сейчас его внешний вид выдавал только внутренний хаос и едва сдерживаемую истерику.

Почему-то это меня расстроило. В конце концов, водила выступил на моей стороне и ни разу не подвёл. Наверное, это обстоятельство заставляло относиться к нему как к боевому товарищу, а не пленнику с большой дороги.

— Мы сделали, хорошее дело, Володя, хорошее, — повторил я уже немного смущённо. — Мы хорошие парни. Расслабься.

— Ок, я могу ехать? — как-то даже жалобно спросил меня мужик.

— Да, езжай, — я похлопал его плечу и выпрямился.

Володя дал по газам так, словно опасался, что я передумаю и заставлю его совершить ещё какое-нибудь безумство. Может и правильно — видно, что с него хватит.

А с меня?

Я вдруг понял, что очень-очень устал. Хотелось забиться в какой-нибудь уголок и заснуть. Хотя бы вон та тоой скамеечке…

Нет! Я ударил себя по щекам. Не время спать. Осталась последняя битва, и уже после неё я отдохну. Надеюсь, не последним сном.

Развернувшись, я пошёл к парку. Недавно по-майски зелёный и яркий, сейчас он был в буквальном смысле припорошен пылью, которая осела на деревьях, скамейках и дорожках.

Ну и где Элион?

Долго искать не пришлось.

Уже скоро я увидел смутно знакомую группу, сидящую на скамейке у неработающего фонтанчика.

Элион, Павел и два наёмника с неизвестными мне именами. Боевая группа мстителей. Рядом с ними лежал объёмный брезентовый баул, в котором угадывались очертания гигантского то ли яйца, то ли кокона.

— Топка, что ли, валяется? — изумлённо спросил я вместо приветствия.

— Ага, не бросать же её, — так же не здороваясь, ответил Павел. — В больнице этот кокон не приняли, приходится с собой таскать. Садись, вид у тебя потрёпанный и усталый.

Он подвинулся, и я сел рядом.

— Артур, — представился первый наёмник.

— Серёга, — отозвался второй.

— Мэлс, — кивнул я.

Не вставая, мы пожали руки.

И только после этого я взглянул на Элион, сидящую на другом конце скамейки. Она тоже посмотрела не меня. Немного робко, не смело. Словно стеснялась своей новой, злой и мстительной ипостаси.

Принцесса изменилась внешне. Её зрачки наполнились неестественным фиолетовым цветом. Нет, и раньше её странные светлые глаза отливали этим оттенком, но сейчас цвет буквально заполнял радужку. И было видно, что это не линзы.