– Что же, как скажете, – кивнув, юноша подозвал к себе охранника, который караулил у дверей. – Сообщите султанше, что приехали Михримах Султан и ее сын султанзаде Мехмет.

– Нам было велено, если вы приедете раньше ожидаемого, сразу же проводить вас во дворец, – ответил охранник и, поклонившись, повернулся спиной, видимо, намеренный их проводить.

Переглянувшись с сыном, Михримах Султан вместе с ним и Гюльшан-калфой последовала за слугой. Волнуясь, она вошла в просторный и светлый холл, который был обставлен в соответствии с изысканным и тонким вкусом хозяйки дворца, и увидела ее саму.

В это утро Эсма Султан занималась обычными делами – раздавала слугам приказы, готовя дворец к приезду гостей и в частности к сегодняшнему ужину с семьей старшей дочери своего мужа – Сельминаз-хатун. Та тоже жила в столице – Давуд-паша, не желая с ней расставаться, пристроил зятя при дворе – и часто приезжала с мужем Искандером-пашой и детьми в гости.

Эсма Султан царственно сидела на тахте у окна в красивом платье цвета золота, и также золотые украшения богато на ней переливались. Она обсуждала с Фидан-хатун предстоящие дела относительно ужина. Посмотрев в сторону открывшихся дверей, она ожидала увидеть слуг. Но глазам своим не поверила, когда им предстала невысокая худенькая женщина в скромном облачении, которую она сразу же узнала.

– Михримах?.. – султанша в потрясении округлила глаза и, поспешно поднявшись, направилась к улыбающейся подруге. Та сняла с головы платок, явив собранные в простоватую прическу светлые волосы. – Аллах, это действительно ты! – все еще не веря в происходящее, Эсма Султан со слезами на глазах обняла ее.

Обычно прохладный взгляд Мехмета потеплел, пока он наблюдал за их трогательной встречей.

– Здравствуй, Эсма! – растроганная Михримах Султан выпустила подругу из объятий и, тоже сдерживая слезы, вгляделась в ее изменившееся с годами лицо. – Время тебя ничуть не испортило. Ты только краше стала, хвала Аллаху.

Эсма Султан признательно улыбнулась и с любопытством посмотрела на стоящего рядом юношу. И сердце ее на миг замерло. Он был поразительно похож на своего отца. И думать о том, что Михримах могла забыть мужа, каждый день видя его черты в лице сына, было глупо. После короткой заминки султанша радушно улыбнулась ему.

– Рада снова видеть тебя, Мехмет! Столько лет прошло с тех пор, как я видела тебя в последний раз… Ты помнишь? Вы с матерью приезжали к нам в гости, когда ты был еще совсем маленьким.

– У меня остались довольно смутные воспоминания. И я прошу простить меня за это, – даже с той же прохладной манерой, как у Искандера-паши, заговорил султанзаде. – Но я тоже рад нашей встрече, султанша. Надеюсь, мы с валиде не сильно вас обременим своим присутствием в вашем дворце? Полагаю, что это ненадолго. Как только я получу назначение, мы вас оставим. Известно, как скоро вернется повелитель?

– Недавно я получила письмо от Давуда-паши, и в нем он сообщил, что после подписания мирного договора с испанцами на каком-то греческом острове, название которого я ни за что не выговорю, они с повелителем отправятся домой. Полагаю, что ожидать их стоит не раньше, чем через месяц.

– А где же Нермин? – оглядевшись в холле, изумилась Михримах Султан. – Я очень хотела бы и ее увидеть.

– Она у себя, – ответила Эсма Султан, не переставая улыбаться, и обернулась на свою правую руку. – Фидан, сходи, позови ее. И пусть нам принесут шербет, – повернувшись обратно к гостям, султанша приобняла подругу за плечи и подтолкнула к тахте. – А мы пока присядем.

Старшая сестра всегда относилась к ней с холодом. И так, словно чувствовала свое превосходство над ней, Нермин. Да и, мягко говоря, трудные взаимоотношения сестры с ее валиде также отталкивали Нермин от Сельминаз. К тому же, та была весьма и весьма неприятной особой с завышенным самомнением и любовью к колким замечаниям.

Учитывая все это, нетрудно было догадаться, какую реакцию вызовет у Нермин грядущий ужин в обществе сестры и ее семьи. Искандер-паша не в пример жене был человеком достойным, порядочным и всегда доброжелательным. Он никогда не позволял себе опускаться до недостойного поведения. Иногда Нермин искренне сожалела о том, на ком он был вынужден жениться. По его глазам было видно, что в браке паша счастья не обрел и явно им тяготился.

У них родилось двое сыновей – Ферхат и Эмир. К счастью, мальчики росли под присмотром отца, а не матери. Ее таковой назвать было трудно. Сельминаз не любила детей. Это стало ясно с того самого момента, когда она после родов отказалась сама заботиться о новорожденном сыне и отдала его кормилице и сиделкам. Она всегда раздражалась, когда он плакал, и испытывала омерзение, когда ему нужно было поменять пеленки. Второго ее сына постигла такая же участь расти отдельно от матери.

Искандер-паша оказался настоящим сокровищем для своих сыновей. Он дарил им всю ту любовь, которую они не получали от матери, заботился о них, наставлял и всегда находил время, чтобы посвятить его играм и прогулкам с ними. Это, верно, был лучший из возможных отцов, преданный своей семье и долгу перед ней. Он смог прожить в браке с нелюбимой и презираемой им женщиной больше пятнадцати лет, чтобы у его детей было подобие семьи. И за одно это заслуживал уважения.

С племянниками Нермин была дружна – она хорошо ладила с добрыми и воспитанными мальчиками. Родись те девочками, то, вероятно, они стали бы добрыми подругами, но вышло как вышло.

Нермин перебирала свои платья, не зная, какое выбрать к ужину, когда в ее покои вошла Фидан-хатун. Обернувшись на нее, девушка положила одно из платьев на свою кровать поверх кипы других.

– Что такое, Фидан?

– Эсма Султан велит вам спуститься в холл. Прибыли Михримах Султан с сыном.

– Уже?.. – ошеломилась Нермин и растерянно осела на кровать как была – в сорочке и с нечесанной головой. – Но я совсем не готова! – сокрушенно выдохнула она.

– Мне прислать служанок? – подавила улыбку Фидан-хатун.

– Да, и поскорее, пожалуйста, – засуетившись, ответила Нермин и стала лихорадочно перебирать платья, лежащие на кровати, в поисках подходящего.

Уже спускаясь в холл, Нермин помедлила перед дверьми. Она нервно поправила нежно-розовое платье с кружевными вставками на груди и рукавах, после чего, вздохнув, вышла к гостям. Матушка сидела на тахте вместе с очень приятной внешне женщиной со светлыми собранными волосами, которая выглядела просто и безыскусно.

Здесь же был и молодой человек, и он определенно был не меньше симпатичен, чем его мать. На последнюю он, к слову, вовсе не был похож, отличаясь темными волосами и другими чертами лица.

– А вот и Нермин! – Эсма Султан озарилась улыбкой, заметив дочь, которая робко направилась к ним. – Познакомься, дорогая. Это Михримах Султан и ее сын султанзаде Мехмет.

– Добро пожаловать, – оказавшись под взглядами гостей, Нермин смущенно улыбнулась и поклонилась. Она почувствовала, как румянец опалил ее щеки. – Я рада знакомству.

– Я тоже очень рада, Нермин, – ласково улыбнулась ей Михримах Султан, сразу же показавшись девушке приятной и доброй женщиной. – Ты так подросла, да хранит тебя Аллах, и стала истинной красавицей. Похожа на своего отца, Давуда-пашу.

– Благодарю вас.

Султанзаде Мехмет, поймав короткий смущенный взгляд Нермин, вежливо ей кивнул и произнес «султанша» в знак приветствия.

– Что вы? Я вовсе не султанша. Всего лишь дочь паши.

– Раз так, прошу меня простить, – сдвинув брови на переносице, тут же отозвался озадаченный Мехмет. – Я не знал, что это так, и не хотел вас обидеть.

– Я понимаю и нисколько не обижаюсь, – рдея румянцем, покачала русоволосой головой Нермин. – Все хорошо.

Эсма Султан и Михримах Султан быстро переглянулись, заметив, как смущены их дети обществом друг друга.

– Вы, верно, друг друга не помните? – решила сгладить неловкость Эсма Султан. – В детстве вы часто играли вместе, когда Михримах Султан приезжала к нам в гости много лет назад.