Основную часть дня юный Вергилий проводил в риторической школе. Но было у него, безусловно, и свободное время. Юноша мог не только беззаботно слоняться по городу, знакомясь с городской архитектурой, но и время от времени посещать разнообразные общественные зрелища — лошадиные бега, гладиаторские игры, театральные представления. Римская столица была полна соблазнов, перед которыми трудно было устоять, особенно неопытному провинциалу.

Лошадиные бега изначально являлись религиозным ритуалом, впрочем, как и гладиаторские игры. Впоследствии их истинное значение забылось, и они превратились в популярное развлечение. Большой цирк, где проводились бега, был сооружён в Риме ещё в царскую эпоху в узкой долине Мурции, лежащей между Палатином на севере и Авентином на юге. По сообщению историка Дионисия Галикарнасского, царь «Тарквиний воздвиг и величайший из ипподромов, который находится между Авентином и Палатином, первым соорудив вокруг него крытые сидения на помостах (до тех пор ведь смотрели стоя), причём под деревянными навесами. Распределив места между тридцатью куриями, каждой курии отвёл одну часть, так чтобы каждый следил за зрелищем, сидя в полагающемся ему секторе. И этому творению со временем суждено было стать одним из поистине прекрасных и удивительных сооружений города. Ведь длина ипподрома составляла три с половиной стадия (около 647 метров. — М. Б.), а ширина — три плетра (около 90 метров. — М. Б.), а вокруг него вдоль длинных сторон и одной из коротких был прорыт канал для подачи воды глубиной и шириной в десять футов (примерно 3 метра. — М. Б.). А за каналом были возведены трёхъярусные портики. И на нижних ярусах были каменные сидения, немного возвышавшиеся друг над другом, как в театре, а на верхних — деревянные. Длинные стороны сближаются и соединяются между собой короткой стороной, которая имеет форму полукруга, так что в целом все три стороны образуют единый портик-амфитеатр в восемь стадиев (около 1480 метров. — М. Б.), способный вместить сто пятьдесят тысяч человек. А на меньшей противоположной стороне, оставленной открытой, находятся арочные стартовые ворота, которые открываются все одновременным снятием стартовой верёвки. И рядом с ипподромом, снаружи, есть другой, одноярусный портик, в котором располагаются лавки и над ними жилища, и около каждой лавки для тех, кто приходит на зрелище, имеются входы и выходы, поэтому нет никакого беспокойства, что столь многие люди входят и выходят»[64].

Через весь ипподром тянулась продольная каменная платформа, разделявшая арену на две части. На платформе размещались статуи, алтари, семь больших деревянных «яиц», которыми отмечали этапы состязаний. Специальные тумбы-меты, вокруг которых поворачивали колесницы, возвышались на концах платформы.

Перед лошадиными бегами проводилась торжественная процессия, которую возглавлял организатор цирковых игр, облачённый в триумфальные пурпурные одежды, с золотым венком на голове и скипетром из слоновой кости в руках. За ним шли его клиенты и родственники, а также музыканты, возницы и жрецы; на специальных носилках несли изображения богов. После завершения процессии начинались соревнования. Колесницы запрягались обычно четвёркой (квадриги) или парой (биги) лошадей. В день проводилось десять или двенадцать заездов, в каждом из которых участвовало четыре или шесть колесниц. Каждый заезд начинался по специальному знаку организатора игр и включал семь кругов по арене. Победителем становился тот, кто первым достигал белой финишной черты. На фаворитов делались ставки, и часто богатая молодёжь полностью спускала на бегах свои состояния.

Колесницы и лошади принадлежали беговым обществам, владевшим конюшнями и племенными заводами, которые обслуживал огромный штат различных специалистов. Первоначально существовало два беговых общества или «партии» (factid), называвшихся по цвету туник возниц «красные» и «белые». При Империи сформировалось ещё два общества: «синие» и «зелёные».

Возницами становились обычно люди очень низкого происхождения. За победу они получали не только венок, но и большие денежные суммы, так что со временем могли разбогатеть. Однако лошадиные бега были весьма рискованным делом, поскольку колесницы часто сталкивались друг с другом или разбивались о тумбы-меты при повороте, что нередко вело и к гибели возниц. Известно, что очень многие возницы уходили из жизни в юности, редко доживая до зрелого возраста. Тем не менее возницы-чемпионы, одержавшие тысячу и более побед, порой сколачивали миллионные состояния и всегда были окружены толпой почитателей. Поэт Марциал даже сочинил эпиграмму на смерть одного из самых прославленных возничих — 27-летнего Скорпа:

Юный Вергилий, без сомнения, с большим удовольствием посещал лошадиные бега в период своего обучения в Риме. Об этом свидетельствуют замечательные строки из его поэмы «Георгики»:

Большой популярностью пользовались и гладиаторские игры. Они произошли от поминальных игр, некогда устраивавшихся этрусками во время похорон знатных людей. Согласно древним верованиям усопший, созерцая бьющихся насмерть людей, не только упивался зрелищем схватки, но и приобретал после этого преданных спутников в подземном мире. Самые первые гладиаторские игры в Риме состоялись в 264 году на похоронах Брута Перы, когда сыновья покойного заставили сражаться насмерть три пары бойцов на Коровьем рынке[67]. Следующие игры, по сообщению историка Тита Ливия, были устроены только в 215 году: «Трое сыновей Марка Эмилия Лепида, бывшего консулом и авгуром, — Луций, Марк и Квинт — устроили погребальные игры в честь отца и вывели на форум двадцать две пары гладиаторов»[68]. Гладиаторские игры очень понравились римлянам. Известный драматург Теренций жаловался, что на представлении его комедии «Свекровь» внезапно разнёсся слух: