Едва Татьяна и Наталья Сергеевна вошли в переднюю, достопочтенная дама приблизилась к невестке. Не выбирая слов, она громко закричала:

— Вы?! Что вы тут делаете?! Вы совсем потеряли стыд, милочка?

Она смотрела на Тату с презрением, словно на насекомое.

— В чём вы пытаетесь обвинить меня, madame? — смело спросила Татьяна, вскинув подбородок.

— Шлюха! — гневно воскликнула Раиса Сергеевна. — У вас хватает совести спрашивать?!

Заметив смятение невестки, madame Игнатьева вновь приблизилась к ней и залепила звонкую пощёчину.

Таня почувствовала, как на глаза навернулись слёзы, но она не собиралась сдаваться.

— Я хочу увидеть Александра! — упрямо произнесла Тата, собираясь обойти свекровь, которая преградила ей дорогу.

— Я не пущу вас к сыну, милочка. И дети… Я позволю вам с ними видеться, ведь всё-таки вы их мать! Но вскоре я позабочусь о том, чтобы император рассмотрел прошение о разводе!

— Вы… Вы этого не сделаете! — побледнев, воскликнула Таня.

— Сделаю, моя дорогая! Я не позволю издеваться над моим сыном!

Наталья Сергеевна, наблюдающая за этой сценой со стороны, решила, наконец, выйти из тени.

— Madame, прошу меня простить, — тихо начала она, — но, по-моему, вы несправедливы к своей невестке. Моя племянница любит вашего сына, и не вам решать, будет она рядом с ним или нет.

Воспользовавшись тем, что Раиса Сергеевна потеряла бдительность, Таня проскользнула мимо неё, направляясь в комнату Александра.

Слезы текли по лицу, но девушка постаралась взять себя в руки.

Распахнув дубовую дверь покоев супруга, Таня тяжело вздохнула.

Ей было больно слышать обвинения свекрови, ведь то, в чём она обвиняла её, было ложью! Но больнее было думать о том, какие муки испытывает Александр.

Войдя в комнату, Таня очутилась в царстве мрака и тьмы.

Мужа она увидела сразу. Граф сидел в глубоком кресле у окна.

Александр почувствовал, что в комнате кто-то есть. Он не мог видеть, но слух и обоняние его не обманывали. Сердце забилось сильнее, ведь легкий аромат сирени сказал ему о том, чтоТатьяна рядом.

— Таня, — чуть слышно прошептал он, боясь ошибиться.

— Я здесь, милый, — отозвалась Тата, приблизившись к мужу. Она долго всматривалась в родные черты. На первый взгляд казалось, что ничего не изменилось. Лишь небольшой шрам украшал правую щеку, и это отнюдь не портило мужественной красоты Александра. Но присмотревшись внимательнее, Таня отметила, что серебристые глаза неосознанно смотрят вдаль, и тогда она поняла, что все случившееся не сон, а самая настоящая реальность, в которой ей предстоит жить.

И Таня была согласна! Главное, что Александр был жив, а остальное не важно!

Приблизившись, она легко опустилась на колени мужа, понимая, что только так он сможет в полной мере понять, что она рядом.

Её ладони ласково касались его лица, изучая каждую морщинку, каждую царапину… Александр не шевелился, но Таня слышала, как сильно билось его сердце.

— Родная, прости меня, — наконец прошептал Игнатьев, на ощупь поймав в плен её ладонь, — я так виноват перед тобой.

— За что, Саша? — удивлённо спросила Таня, замерев в его объятьях.

— За то, что не смог уберечь тебя от Езерского, — хрипло прошептал Александр, — я должен был…

— Милый, тебе не в чем себя винить! — уверенно произнесла Таня, крепче прижавшись к супругу. — Ведь он и пальцем меня не тронул, а это твоя заслуга!

— Таня, я не совсем понимаю… — начал Игнатьев, стараясь понять, о чём ему говорит жена.

— Я попыталась его пристрелить, — сквозь слезы промолвила Тата, уткнувшись лицом в грудь мужа, — я не могла позволить ему…

— Танечка, господи, милая! — шептал Александр, ласково поглаживаю её спину, — тебе столько пришлось пережить одной! Я теперь ни на что не годен… Я…

— Не говори так! — громко воскликнула Татьяна, приложив палец к его губам, — я люблю тебя! Мне всё равно, какой ты, лишь бы быть рядом с тобой! И ещё… Я была всё это время не одна!

— Что… Что ты хочешь этим сказать? — хрипло спросил Игнатьев.

— У нас будет малыш! — радостно шепнула Таня, всё крепче прижимаясь к мужу, а затем выдержав небольшую паузу, сказала:

— Саша, я должна тебе что-то сказать, поэтому я прошу меня не перебивать. Это очень важно!

— Я слушаю тебя, родная, — произнёс Александр, догадываясь, о чём хочет поведать ему супруга.

— Андрей и Настя… Они дети Езерского, — на одном дыхании промолвила Тата, наблюдая за мужем.

— Я знаю, — спокойно сказал Александр, — я давно знал. Но для меня это не имеет значения. Андрюша и Настя мои дети, и изменить это ничего не сможет.

Таня онемела. Она успела понять, что её супруг необычный человек, но это…

— Ты знал? Но отчего ты молчал… Мой обман тяжело простить, и я…

— Потому что я люблю тебя, — не ища красивых слов, произнёс граф.

— Я тоже люблю тебя, — ласково шепнула Тата, — и я уверена, что всё у нас будет хорошо.

Она взяла руку мужа и положила её на свой плоский живот.

— Я тоже хочу в это верить, Танечка, — отозвался Александр, чувствуя себя невероятно счастливым, — но даже если я никогда не смогу видеть…

— Никогда не говори «никогда», Сашенька, — уверенно произнесла Татьяна, — в Петербурге есть много докторов, которые могут тебе помочь…

Александр не дал ей договорить. На ощупь найдя её губы, он коснулся поцелуем желанных уст, понимая, что это всё, что нужно ему для счастья.

Владимирская губерния, Покровский уезд, 1850 год.

В поместье Игнатьевых всё стояло вверх дном. Нынче должны были прибыть гости на празднование в честь помолвки Ангелины. Погрузившись в воспоминания, графиня стояла в гостиной, наблюдая за прибывающими гостями.

Татьяне не верилось, что её золовка, наконец, заживет своим домом. Нельзя сказать, что за последние три с половиной года её отношения с бывшей подругой не изменились. Ангелина больше не пыталась её задевать колкими замечаниями, но и попыток к примирению с её стороны не последовало. Таня понимала, что худой мир лучше доброй ссоры, поэтому старалась поддерживать тот самый хрупкий мир. В жизни графини и без того хватало проблем, чтобы переживать о таких мелочах. Доктора в Петербурге не смогли обещать быстрого возвращения зрения Александру. Наоборот, многие специалисты продолжали утверждать, что её муж никогда не сможет видеть. Но Таня не переставала ждать и надеяться. И хотя порой было нелегко, молодая женщина успешно справилась с ролью заботливой жены. Александр впадал в уныние, и трудно было сладить с ним в подобные минуты. Тата часто плакала в одиночестве, но никогда не показывала своей слабости мужу. Ведь ему и так было нелегко. В положенный срок у Игнатьевых родилась девочка. Лишь взглянув на кроху, Таня мгновенно дала ей имя. Александра. Ведь малышка была точной копией отца. Тёмные волосики и серо-голубые глаза… О большем графиня не могла и мечтать!

Единственное, что омрачало радость молодой матери, было то, что Александр никогда не увидит того, что видит она!

Но вот однажды супруг рассказал ей, что стал видеть неясные очертания фигур, а яркий солнечный свет вновь стал раздражать глаза. Постепенно зрение возвращалось к Александру, и теперь он мог отчётливо видеть всё, что происходит вокруг.

Едва Тата подумала о муже, как на пороге гостиной появился он, держа на руках дочь.

Маленькая проказница весело смеялась, и графиня не смогла сдержать улыбки.

Непоседа Саша была всеобщей любимицей. Даже Раиса Сергеевна, недолюбливающая Татьяну, смогла оттаять, едва на свет появилась Александра.

— Дорогая, Настя и Андрей поспешили встречать Захаровых, — начал Игнатьев, не в силах отвести взор от жены.

Ему не верилось, что он вновь может видеть её, видеть детей! И пусть зрение было не таким четким, как раньше, Александр был благодарен господу, ведь он оказался к нему милостив.

Глядя на Татьяну, светившуюся счастьем, молодой человек покрепче прижал к себе дочь, благодаря супругу за такой драгоценный подарок.