Таня пошевелилась, и покрепче прижалась к нему. Длинные ресницы встрепенулись, и вот уже огромные голубые глаза взирали на Александра одновременно со смущением и теплотой.

— Саша, — довольно промолвила девушка, спрятав лицо у него на груди, — я думала, то сон!

Неожиданно отстранившись и опрокинув её на спину, Игнатьев серьезно спросил:

— Желаешь, чтобы я доказал тебе обратное, дорогая?

Тата беззаботно рассмеялась, и, погладив его плечи, сказала:

— Как скажете, господин супруг! — она прижалась к нему всем телом, бесстыдно прося о большем.

— Танечка, не торопи меня, — Александр почувствовал, как начинает терять контроль над собственным телом. Он боялся напугать жену своим напором, но Татьяна, словно искусительница, заставила его лишиться рассудка.

— Мы потеряли два года, — выдохнула Таня ему в губы, — я больше не хочу ждать!

Графиня растворилась в охвативших её ощущениях, самозабвенно отдаваясь мужу, жалея о том, что раньше была так слепа. «Только в этих объятиях хотелось бы просыпаться отныне. Никто не сможет занять его место» — счастливо подумала Таня вновь проваливаясь в глубокий сон.

Езерский не помнил, как вернулся в свой особняк, расположенный на улице Шарло. Поднявшись в кабинет, молодой человек налил себе добрую порцию бренди и, усевшись в глубокое кресло, стал размышлять. Последние два года его жизнь была лишена смысла. Несмотря на старания Изабеллы устроить его брак, молодой человек удачно избегал марьяжа. И пусть он не вёл жизнь монаха, в его мыслях царила только одна женщина. Которая, вероятно, успела забыть всё, что их связывало. Алексей не мог отрицать, что со времени их последней встречи, Татьяна стала ещё краше, но это отнюдь не радовало. Возможно, виной тому были наряды замужней дамы, которые открывали взору то, что, по его мнению, должно быть открыто только супругу. Куда смотрит Игнатьев? Неужели ему наплевать, что на его жену взирает сотня мужчин, любуясь её прелестями?

Впрочем, Татьяна никогда не отличалась скромностью. Только когда она приехала в Петербург из деревни, Алексей смог заметить резкую перемену вкусов. Но, видимо, былое кокетство вновь вернулось к Татьяне Владимировне!

Будь она его женой, он бы смог обуздать её неугомонный нрав. А Игнатьев… Что с такой энергичной женщиной может сделать мальчишка, который позволяет ей крутить собой, как она пожелает?

Алексей был оскорблён в своих лучших чувствах. Татьяна не дала ему объясниться, а ведь он мог на многое открыть ей глаза!

Рассказать о том, как мужинек оскорбил её чуть ли не перед половиной Петербурга, назвав шлюхой… Поведать о его связи с Марией, которая, собственно, и помогла ему добиться желанного…

Езерский надеялся, что бывшая возлюбленная питает к нему былые чувства, но как выяснилось, madame Игнатьева вполне довольна своим нынешнем положением.

Но он не собирался отступать. Если не удастся добровольно получить согласие Татьяны, придётся найти иное решение. Париж — город в котором любой человек может получить желанное, приложив к этому минимум усилий. Алексей был готов на многое, чтобы вернуть ту, что по праву принадлежит ему.

Отправившись за покупками с Марфой, Татьяна желала приобрести подарки для близких. Подвергать мужа подобному испытанию графиня не стала, поэтому в сопровождении горничной совершала променад по торговой галерее Пале-Роаял. Чего тут только не было! Маленькие лавки со всевозможными товарами были гармонично встроены в огромное сооружение, под сводом которого прогуливающиеся могли найти всё, что душе угодно!

Таня с широко распахнутыми глазами взирала на окружающую красоту. Заглянув в несколько лавок где продавались детские игрушки, она выбрала то, что непременно должно понравится её крохам. Марфа несла несколько свёртков, в которые бойкая торговка упаковала яркие пирамидки, кубики и прочие забавы для малышей.

Не забыла девушка о Захаровых, с которыми остались Настенька и Андрюша. Для каждого девушка выбрала милую вещицу, желая сделать приятное. Наконец, зайдя в книжную лавку, Тата собиралась выбрать несколько книг для Юлии Николаевны. Бабушка любила романы, и девушка собралась найти для неё нашумевшие новинки.

Запах новых и старых книг захватил Татьяну с головой. Графиня настолько увлеклась, что не заметила, как в дальнем углу лавки рядом с ней оказался Алексей.

— Алексей Станиславович, вы преследуете меня? — испугано спросила графиня, нервно сжав ладони в замок.

— Таня, я всего лишь хочу поговорить, а ты лишаешь меня этой возможности! Неужели я многого прошу?

Едва её взгляд встретился с тёмными глазами Езерского, Таня встрепенулась. Отметив его сластолюбивый взгляд, скользящий по её телу, молодая женщина почувствовала отвращение.

— Неужели в прошлый раз я не дала вам понять, что наш разговор бессмысленен? — Таня неосознанно покрутила в руках ридикюль, пытаясь не выдавать своего волнения, — Я не хотела говорить вам, но теперь видимо придётся. Я виновата перед вами, Алексей Станиславович. Всё, что было между нами — ошибка. Моя ошибка, и я сполна за неё заплатила.

— Ошибка? — вздернув правую бровь, поинтересовался Алексей. — Неужели тебе понадобилось столько времени, чтобы это осознать?

— Да, ошибка, — уверенно заговорила Татьяна, — Я была благодарна тебе Алёша, за всё, что ты собирался сделать для моей семьи, но то чувство… Это не любовь! В моём сердце всегда был только один мужчина — мой муж.

Езерский вновь прошёлся взглядом по изящной фигурке. Элегантный наряд из темно-голубого батиста украшенный розовыми лентами не скрывал манящих изгибов совершенного тела, заставляя вожделение затмить рассудок. Он живо представил, как обнаженная Татьяна извивается в объятьях Игнатьева, отдавая всю себя без остатка. Глаза резко потемнели, превратившись в два чёрных угля, а руки сами собой сжались в кулаки.

— Ты ещё наивнее, чем я думал, — наконец промолвил Алексей, совладав со своей похотью, — как можно любить человека, который оскорбил тебя перед сотней людей, при этом не испытал и капли стыда?

— Довольно! — повысив голос, воскликнула Тата, но тут же прикрыла ладошкой рот, — чтобы вы ни сказали, это не изменит моё отношение к мужу! Я последний раз попрошу вас оставить меня в покое, а ежели вы этого не сделаете, то я всё расскажу Александру!

Графиня собиралась отправиться прочь, но Езерский резко схватил её за плечи, притянув к себе.

— Что ты расскажешь, Таня? Как отдалась мне и стала падшей женщиной? Или поведаешь ему о том, как бесстыдно просила меня овладеть тобой? — Езерский не скрыл кривой усмешки, заметив яркий румянец, вспыхнувший на щеках Татьяны.

Но смятение madame Игнатьевой было недолгим. Оттолкнув от себя мужчину, Таня не стала медлить и секунды. Позабыв о книгах, она поспешила покинуть лавку.

Глядя ей вслед, Алексей убедился в том, что следует действовать по ранее придуманному плану. Выйдя из торговой галереи, молодой человек направился к своему экипажу.

Велев кучеру ехать, в заведение Madame La Fontaine, находившееся на улице Шоссе-д’Антен, Езерский злобно усмехнулся.

Слова Татьяны в который раз ранили его самолюбие. Ради неё он был готов на всё! И что получил взамен? Нелепые извинения и ледяную холодность.

Слишком гордая и упрямая, Татьяна по-прежнему влекла его к себе. Только теперь он знал, что она так же порочна и лжива как остальные женщины.

Экипаж плавно остановился, и Алексей поспешил вовнутрь. Снаружи храм любви ничем не отличался от остальных домов, находившихся в этой части города. Но стоило попасть в одну из броско обставленных комнат, и становилось понятно, что это за место. Фрески украшали высокие потолки и стены, а сама постройка окунала посетителей в атмосферу храма Афродиты. Стены комнаты, в которую поднялся Алексей, были расписаны сценами из «Тысячи и одной ночи», а мебель с восточным акцентом могла когда-то принадлежать падишаху.