Дева ворочается, что-то мычит себе под нос. Не шевелюсь, не открываю глаза, крепче ее обнимаю. Наверное, ее мучают кошмары. Моя смелая и находчивая малышкаю. Умница, что придумала способ со мной связаться. Мне, конечно, не очень понравилось то, что увидел. Увидев голую Деву перед мразью, которая ее похитила, сразу понял, что тот не жилец. Я его при любом раскладе убил.

Дева вздыхает и прижимается губами к моей шее, через какое-то время равномерно начинает дышать. Улыбаюсь, борюсь с желанием стиснуть еще крепче девушку в своих объятиях. Кто бы мог подумать, что ее дерзкое предложение в прошлом, провести без обязательств две недели вместе, обернется таким итогом: общим ребенком и одной тайной на двоих. Уверен, малышка никогда никому не признается, что случилось этой ночью и куда пропал Омар.

Мне удается задремать на какое-то время и проснуться сразу же, почувствовав, как Дева пытается незаметно выскользнуть из моих объятий.

— Куда ты собралась? — разглядываю взъерошенную девушку сонным взглядом.

— Надо собираться, забрать Ричарда из полицейского участка, — Дева вымученно улыбается. Отпускаю и не спорю. Сына действительно нужно забрать, пока его не передали опеке.

Спешно приводим себя в порядок, Дева собирает в кучу бутылки из-под пива и пакеты и бумажки из-под сэндвичей. Вместе выходим из номера, отдаем девушке на ресепшене ключ и покидаем отель. Я стараюсь особо не смотреть по сторонам, хожу с опущенной головой, чтобы не привлекать внимание. Все же лицо у меня знатно разбито.

Каждую минуту напряженно ожидаю, что меня кто-то окликнет, обнаружу возле машины патрульный автомобиль. Внутренний мандраж до сих пор не отпускает. Кажется, кто-то да схватит за руку и предъявит обвинения в убийстве. Однако никто не задерживает, благополучно добираемся до городка.

Дева всю дорогу молчит и смотрит в окно. Разговаривать нет желания, в тоже время понимаю, нам нужно многое обсудить. Например, где мы будем жить, в какой стране. Нужжно восстановить мои права на Ричарда, подружиться с сыном, познакомить его и Деву со своими родными. Больше всего жажду показать Рича матери.

— Надо заехать домой, забрать документы.

— Хорошо, — соглашаюсь, сворачивая машину с главной дороги на второстепенную.

Дева бросает на меня вопросительный взгляд, я напряженно смотрю на джипы, стоящие вдоль дороги, напротив дома, в котором мы живем. Сердце пропускает удар, крепче сжимаю руль, лихорадочно соображая, кому эти машины могут принадлежать. Полиции? ФБР? Как они узнали так быстро об убийстве?

— Кто это? — девушка нервничает, кусает губы, с беспокойством разглядывая мое спокойное лицо.

— Не знаю. Без паники, — беру Деву за руку, сжимаю ее. — Все хорошо. Держи себя в руках. Помни, без адвоката мы имеет права ничего не говорить.

— Я боюсь… А вдруг…

— Дева, не надо! — строго обрываю ее на полуслове. Заправив длинные волосы за ухо, подбадриваю ее нежным поцелуем. — Мы все пройдем вместе. Ты у меня смелая и храбрая малышка! — внимательно смотрю в темные глаза, Дева кивает головой, чмокает в губы.

— Вот и отлично.

Первым выхожу из машины, обхожу спереди, помогаю девушке выйти. Переплетаем пальцы, сжимаем ладони и плечом к плечу направляемся к дому, шагая в ногу. Подходя ближе, входная дверь распахивается и выходит…отец. Я сбиваюсь с шага, Дева стискивает руку, подбадривая теперь меня.

— Саит!

Отец сгребает меня в объятия, стискивает до такой степени, что кажется сломает ребра. Удерживая ладонь Девы, свободной рукой обнимаю папу, похлопывая его по спине. Он отстраняется, обхватив мое лицо, заглядывает с беспокойством в глаза, потому медленно изучающим взглядом рассматривает мои синяки, ссадины. Смотрит пристально, считывает с меня всю информацию, которая ему необходима. Вздохнув, опускает руки и переключает внимание на стоящую рядом Деву. Мельком бросает испытывающий взгляд на наши руки, неожиданно подходит к девушке и осторожно ее обнимает. Дева растерянно и вопросительно «что мне делать?» смотрит в мою сторону, робко, почти испуганно приобнимает отца. Тот слегка отклоняется назад, берет ее лицо в ладони и по-отечески целует в лоб, как целует Анну, Алию и всех своих родных девочек в семье.

— Вы нас напугали, — тихо сообщает папа, отшагнув от Девы.

Я хмурюсь. Меня терзают несколько вопросов, один из них: как он и его люди оказались в Англии. Словно прочитав мои мысли, отец усмехается и достается из кармана брюк мобильный телефон, крутит им перед собой.

— Приложение по отслеживанию людей хорошая вещь.

— Ты следишь за мной? — удивленно вскидываю брови. — По-моему я вышел из того возраста, когда за мной требовалось наблюдать! — испытываю досаду и недовольство. Вроде не маленький ребенок, не нуждаюсь в родительском контроле, но похоже отец считает по-другому.

— Когда ты мне не перезвонил после нашего разговора, меня охватило плохое предчувствие. На звонки ты не отвечал.

— Прости, — выдавливаю из себя, осознав, что сам вынудил отца покинуть Дубай и в срочном порядке прилететь в Лондон. — Были важные дела.

— Я так и понял, — иронично замечает Саид Каюм. — Вы, наверное, спешили за документами, чтобы забрать Ричарда из участка.

Дева ойкает и бежит в дом, я остаюсь с отцом наедине. Засовываю руки в карманы спортивных брюк и без улыбки смотрю в потемневшие напротив голубые глаза.

— Зря, Саит, ты так сделал. Ты мог мне позвонить, и я решил бы возникшую проблему.

— Это было бы проще простого, но я не мог терять ни минуты, зная, что моя любимая в опасности. Думаю, на моем месте, ты поступил бы точно так же, — тихо замечаю. Отец поджимает губы, на его лицо набегает тень. Интересно, он когда-нибудь кого-то убивал? Осозанно лишал жизни человека?

— Ты прав. Я поступил бы точно так же, как и ты.

Возникшая пауза и долгий взгляд в глаза заставляют меня внутренне напрячься. Вопросы, секунду назад мелькнувшие в голове, находят ответы. Отец все знает и понимает мое состояние сейчас. Для него не загадка, как я поступил с Омаром. Единственная мысль, крутившая в голове, как на повторе, заставляет не дышать и не моргать: отец не осуждает меня за убийство.

— Саит! — к нам побегает Дева, взгляд ее мечется между мной и папой. — Поехали за Ричардом!

— Да, конечно. Пап, ты останешься здесь или уедешь по делам? — Мне хочется с ним поговорить, выговориться ему, найти в нем поддержку и понимание.

— Да, сынок, я буду тут вас ждать. Езжайте за Ричардом, хочу, наконец, познакомиться с младшим внуком, — его слова заставляют Деву смутиться, меня улыбнуться.

— Мы скоро вернемся.

— Я надеюсь, твой отец надолго не задержится рядом, — бормочет Дева под нос спустя десять минут, как только мы отъехали от дома. Ее нервозность чувствую кожей, как и скрытую неприязнь к моему отцу.

— Он мой отец, Дева. Я не могу взять и перечеркнуть наше родство.

— Даже если об этом попрошу я? — Ее темные глаза вспыхивают, я сжимаю зубы. — По его вине мы оказались в этом дерьме! А сейчас он делает вид, как рад, что мы живы, что все в порядке!

— Дева…

— Нет, Саит, я не позволю этому человеку вновь играть роль Бога в своей жизни. Сейчас он будет изображать из себя доброго дедушку перед Ричем, а потом возьмет и лишит сына матери, а тебя любимой женщины. Однажды он это сделал, и поверь мне, повторит, если потребуется!

Спорить бесполезно, а главное нет смысла, потому что я знаю, каждое ее слово — чистая правда. Отец всегда действует в первую очередь в своих интересах, потом учитывает мнения других. Может именно поэтому его бизнес процветает, в сложные экономические времена выдерживает кризис. Али с каждым годом становится похожим на отца: в поведение, в мировоззрении, в ценностях. Неудивительно, что именно он стоит у руля семейного холдинга.

Семья для Каюмов — это крепость, которая выстоит в любую непогоду и выдержит атаки недругов. Отец сумел вложить в наши головы, что мы, братья и сестры, должны быть рядом друг с другом, должны быть вместе несмотря ни на что. И требование Девы — разорвать отношения с семьей — для меня неприемлемы, потому что это как отрезать свою живую здоровую руку.