— То есть Дева — твоя внучка? — тихо спрашивает Саид Ахметович, усаживаясь во главе стола. Он тяжело смотрит на меня, потом на бабулю, складывает руки в замок, положив их поверх стола.

— Да. Она дочь моей Лейлы, которая сбежала в Канаду.

— Али! — гремит голос Саида, как рокот грома. Он не смотрит на названного Али, смотрю я и вижу, как мужчины между собой переглядываются. Мужчина с ухоженной бородкой заметно нервничает, делает шаг к столу.

— Этим делом занимался я, отец, — от взгляда Саида Ахметовича, который получает мужчина, хочется провалиться сквозь землю и не выбираться из-под завала.

— Не разочаровывай меня, мой мальчик. Объяснить мне, как ты упустил такой факт?! Почему так халтурно отнеслись к моей просьбе? — «такой факт» выделяется тоном.

— Прости, отец, — я чувствую чужую вину, как свою. До конца не понимаю, что происходит, но каждая клеточка во мне пищит о том, что моя жизнь сейчас решается не силами свыше, а вот этим мужчиной, лицо которого становится все темнее и темнее, а в глазах полыхают нешуточные молнии.

— «Прости»?! — взрывается подобно вулкану Саид Ахметович, поворачиваясь в сторону виноватого. — Просто «прости», Азамат? Что я ему скажу? Придумай для своего брата достоверную причину, почему его отец не выполнил данное ему обещание!

Вот теперь мне самой становится страшно за себя и за всех присутствующих. Гнев этого мужчины убивает наповал. Неважно сколько тебе лет, перед ним ты чувствуешь себя маленькой никчемной песчинкой. Я никогда не встречала таких людей, которые заставляют одним взглядом ощутить всю их власть над миром. Не знаю, чем занимается отец Саита, но не удивлюсь, если на равных руководит с Богом человечеством.

— Вышли все, кроме Девы, — тихо приказывает. Нет нужды повторять дважды, все уходят из кабинета с явным облечение, что обошлись малой кровью. Я нервно собираю подол платья на коленях и мну его. Оставаться наедине с сердитым мужчиной немного боязно, успокаиваю себя тем, что ничего плохого он мне не сделает.

— Я так понимаю, сегодня у тебя помолвка.

— Меня выдают замуж против воли. Я не давала своего согласия на этот брак! — затаив дыхание, смотрю на непроницаемое лицо Саида Ахметовича, сглатываю. Он моя последняя надежда, поэтому я с ним предельно честна.

— Я люблю вашего сына, — сжимаю пальцы, ногти впиваются в мягкую кожу ладони, но морщится почему-то мой собеседник, словно ему больно, а не мне. Постукивает пальцами по столу, разглядывает меня, как экзотическую зверюшку, с которой не знает, как поступить.

— Если вы против моей любви, помогите мне просто сбежать из этого дома. Или дайте позвонить отцу, он меня спасет!

— Я не против то, — сжимает кулак, стучит единожды по столу. — Я ехал сюда, рассчитывая тебя назвать своей невесткой… — я перестаю дышать, не веря услышанному. Совсем не обращаю внимание на то, что предложение не законченно. Саит хочет на мне жениться? Глупо улыбаюсь, тихо смеюсь, смахивая с глаз слезы радости. Это просто невероятно и невозможно.

— Дева, — строгий голос заставляет вздрогнуть. — Ты должна выйти замуж.

— Конечно, я согласна. Уверена, что у нас с Саитом все получится…

— Не за Саита.

— Не поняла, — чувствую себя обманутой, улыбка кривой линией застывает у меня на губах. — Вы же сами сказали, что мне нужно выйти замуж.

— Дева, вы родственники. Понимаешь? — мы смотрим друг другу в глаза, и правда, сказанная только что, оглушает меня, как рухнувшийся многоэтажный дом.

— Вы не можете быть вместе, это противоестественно. Я знаю, в жизни полно случаев связи между братьями и сестрами, но я не поддерживаю такие пары. Кто знает какие генетические побочки могут быть у детей, рожденных в этом союзе.

— Что вы предлагаете? Разлюбить? Забыть? — горечь во рту вызывает спазм тошноты, но я пытаюсь держаться из последних сил. Рыдать перед этим человеком мне не позволяет гордость.

— Поверь мне, я сам сейчас не в лучшем состоянии, чем ты. Саит влюблен. Он полностью в своем чувстве и разумные доводы сейчас не услышит, не примет, в отличие от тебя. Ты мне с первого взгляда показалась очень разумной девушкой.

— Разумной? — из меня вырывается истерический смех. О моей разумности это зря сейчас говорят. Где был мой мозг, когда я кидалась в омут чувств с головой? — Вы сейчас предлагаете мне по щелчку пальцев разлюбить вашего сына и спокойно выйти замуж за другого? Вы серьезно? Любовь дается раз в жизни! — запальчиво выкрикиваю Саиду Ахметовичу в лицо свою боль на сердце.

— Ты ошибаешься, — что-то в его глазах заставляет меня прикусить язык и не спорить. — В девятнадцать лет кажется, что любишь один раз и навсегда, но поверь моему жизненному опыту, что в жизни ты встретишь достойного человека, который заставит забыть первую любовь. Саит тоже встретит. Вам будет сначала больно, вас будет выворачивать от этой боли наизнанку. Эта агония может длиться год-два, потом все притупится. Когда вы будете полностью опустошены, потеряете вкус жизни, вы встретите того самого человека, который вернет ощущение наполненности и умение любить.

Возникает странная пауза. Я смотрю на немолодого мужчину и каждым оголенным нервом ощущаю глубину его слов. Он словно сейчас откровенно рассказал о себе.

— Что вы предлагаете? — обессиленно спрашиваю шепотом, вмиг потеряв запал противиться обстоятельствам.

— Тебе стоит выйти замуж за выбранного родней жениха, прожить с ним год-два, — предложение вызывает горькую усмешку и сопротивление.

— А можно как-то без замужества? Я не хочу быть с этим человеком.

— Я знаю своего сына, Дева, он не отступится, его не остановят слова о родственных связях.

— Вы думаете, что если я стану чьей-то женой, он оставит меня в покое? Испокон веков чужие жены больше привлекали внимание, чем свободные девушки, — полыхающий взгляд голубых глаза, прошедший по моему лицу, оставляет жжение на коже. Я осознаю, что испытывать терпение Саида Ахметовича не стоит.

— Ты выходишь замуж сроком на два года, если не слюбится, разводись. Рекомендую подписать брачный контракт, пропиши пункт с кем остаются дети в случае расставания, если они будут. Я оплачу вашу свадьбу, так что можешь не стесняться в своих желаниях. Приглашения закажем завтра же с утра, — сухой деловой тон бьет под дых, вышибая остатки кислорода из легких. Я поражаюсь контролю этого человека, который недавно как никогда был откровенен со мной.

— Ваша щедрость впечатляет, — иронизирую, пряча свою боль, свое отчаянье. Сейчас мое тотемное животное милый ежик с колючками, который в минуту опасности их выставляет для защиты. — Главное, чтобы эти траты оправдались. Саит не похож на человека, которым можно управлять как марионеткой.

— А я не похож на кукловода, но если потребуется, мне не составит труда превратиться в Карабаса-Барабаса, Дева, поэтому не стоит будит во мне плохого человека, — мужчина, смотрящий на меня в начале разговора то ласково, то с сожалением, то с грустью, сейчас смотрит на меня жестко и бескомпромиссно. От его взгляда становится зябко, словно в кабинет возник сквозняк. А еще понимаю страшную правду: если потребуется, он меня сам лично закопает в лесочке.

Когда был маленьким, я отсчитывал дни до своего дня рождения, ожидая много подарков и праздника. Как правило, мои ожидания оправдывались: приходили родственники, дарили все, что я заказывал и не заказывал, а мама организовывала торжество по высшему разряду, впечатления которого меня потом будоражили несколько дней. Сейчас я чувствовал себя маленьким мальчиком, ожидая от отца главного подарка.

Отца дома нет неделю. Он сразу сообщил, что мое дело не нуждается спешке. Кто бы мог подумать, что я сам добровольно соглашусь на брак, на окольцованную жизнь. Если бы вместо Девы была выбранная родителями невеста, никакой помолвки, потом свадьбы не состоялось. Жениться ради галочки и детей — нет нужды. У отца куча внуков и есть правнуки, толльк мама желает, чтобы я осел поближе к ней, хотя бы в одном городе. Слишком редко мы видимся, и она скучает по мне, несмотря на то, что двойняшки еще живут в родительском доме.