— Котик, давай за маму.

Подношу к губам сына сваренный кусочек морковки, сын сжимает губы и мотает головой, размахивая руками. Что-то привлекает его внимание за моей спиной, перестает устраиваеть выкрутасы. Я сразу запихиваю несчастный кусок моркови ему в рот, он жует, но потом вспоминает, что надо выплюнуть.

— Давай попробую я, — вдруг подает голос Саит, — Когда двойняшки были маленькими, мама доверяла мне их кормить. Сейчас мне удается даже упрямых племянников накормить. Жены братьев говорят, что у меня талант ладить с детишками.

— Пробуй, — с удовольствием уступаю свое место Саиту, предвкушая наблюдать сцену кормления сына отцом и украдкой вытирать слезы умиления.

— У тебя есть блэндер, чтобы измельчит? Может ему не хочется есть именно кусочки. Я прав, парень? — обращение к сыну забавное, судя по насупленным бровям Ричарда ему совсем не нравится дядя перед ним. Прикусываю изнутри щеку, не собираясь вмешиваться в отношения двух родных мне людей.

Измельчаю овощи, передаю Саиту тарелку и ложку. Мне хочется верить в сказку, что вот сейчас отец и сын, глядя друг другу в глаза, установятся связь между собой, который не было с первого дня зачатия. Увы, мечтам не суждено сбыться. Ричард ложку первую взял, наверное, подумал, что дядя дает что-то вкусное. Однако понял обман и выплюнул на Саита, которые не ожидал от ребенка такой подставы.

— Вот засранец! — ругается, беря протянутые мной бумажные полотенце. — А тебя смешно! — возмущается, сердито поглядывая на сына.

Ричард зачерпывает в ложку овощную жижу и дергает рукой. Всю содержимое тарелки вдруг оказывается на Саите. Он вскакивает, судя по стиснутым зубам, злится. Мне лишь бы не расхохотаться в голос, рукой показывая, где находится ванная комната. Когда Саит скрывается, смотрю на сына, тот обсасывает ложку и невинно хлопает глазками. Если бы это был пятилетний ребенок, подумала, что сделал умышлено, но Ричу два. Всего лишь два года, и он не может сознательно делать такие пакости.

— Футболку только в стирку, — бубнит Саит, я оборачиваюсь и заставляю себя дышать. Голый мужской торс сбивает с толку. Отвожу глаза в сторону, но они так и норовят вернуться обратно.

— Не смущайся, разглядывай сколько душе угодно, — насмехается надо мной Каюм.

Я злюсь на себя и начинаю убираться на кухне, поглядывая на притихшего сына. Скоро он начнет тереть глазки и нужно будет его уложить на дневной сон. Присутствие Саита не напрягает, я ведь ждала его приезда. Мы обязательно поговорим, как раз Ричард не будет нам мешать.

Наведя порядок, беру на руки слегка сонного сына. Он тут же доверчиво кладет головку мне на плечо, я целую его в макушку. Мне до сих пор сложно самой себе простить, что оставила его совсем крохой, пусть с добрыми, но чужими ему людьми. Пусть и было решение продиктовано серьезными опасениями. Я боялась, что Саид Каюм, узнав о существовании внука, просто его у меня отберет. Влиятельные люди с большими деньгами с легкостью могут повернуть в свою пользу закон. Любыми путями.

Не удивляюсь, когда присаживаюсь на кровать в спальне, вижу Саита. Он жадно следит за каждым моим действием. Аккуратно раздеваю почти заснувшего сына, кладу его на середину кровати, накрываю его одеяльцем. Ричард шарит ручками возле себя с закрытыми глазами, я ложусь рядом с ним. Сразу же хватает меня за грудь, вздыхает. Потребуется некоторое время так неподвижно лежать, пока он крепко не уснет. Любая попытка тихонько уйти карается капризным плачем, а если Рич не поспит, то потом будет выносить мозг своим нытьем.

Я чувствую на себе изучающий взгляд. Прикрываю глаза, представляя, что Саит не глазами меня трогает, а руками. Воображение играет со мной злую шутку, неожиданно возбуждаюсь. Испуганно смотрю на заснувшего сына, боясь его разбудить своим частым и потяжелевшим дыханием. Медленно отползаю к краю кровати, Ричард причмокивает губками, но не просыпается.

Встав на ноги, поправляю на себе одежду и только после этого поворачиваюсь к Саиту и попадаю в плен его горящего взгляда. Я успеваю только сделать глубокий вдох, прежде чем он толкает меня к стене и хищно набрасывается на мой рот. Целует жестко, выбивая почву из-под ног. Цепляюсь за его плечи, жадно принимая алчный поцелуй, трясущимися руками гладя его напряженные плечи.

Боже. Как я по нему скучала. Как же он мне необходим.

— Только не здесь, — шепчу ему в губы между поцелуями.

Саит отстраняется от меня с ошалевшими глазами, хватает меня за руку и вытаскивает из спальни. Через минуту мы оказываемся в соседней комнате, которую использовала как гардеробную и гладильную одновременно.

Как только мои губы вновь оказываются в плену, я забываю обо всем на свете. Главное вот этот миг в настоящем.

Стукаемся зубами, кусаем друг друга. Одержимы друг другом. Воздух вокруг нас тяжелеет. Тяжелое дыхание Саита касается моего лица. Смотрит на меня темным взглядом, эта темнота меня пожирает, забирает в плен. Взгляд блуждает по моему лицу, останавливается на губах. Я прикрываю глаза. Он рядом, он со мной, что будет потом, неважно. Сейчас главное то, что я и он хотим одного и того же: принадлежать друг другу.

Саит стягивает с меня футболку, откидывает ее в сторону. Сдвигает чашечки бюстгальтера, накрывает горячими ладонями грудь, сжимает соски. Рвано дышу, сильнее жмурюсь. Возбуждение охватывает все тело, в ногах появляется невообразимая слабость. Я прикусываю губу, глухо стону от жесткой ласки груди. Ощущение, что нахожусь в миллиметре от источника высокого напряжения.

Он трогает меня. Жадно оглаживает груди, перекатывает между пальцами соски, проводит ладонями по бокам, опускает ладонь на пуговицу джинсов. Одно движение и вот Саит стаскивает с меня штаны, скользя по моим ногам. Я мычу, прикусываю губу. Каждое его прикосновение отдается внутри меня, заставляет низ живота напрячься.

Когда Саит выпрямляется, дергает меня на себя, впиваясь в мой рот требовательным, бескомпромиссным поцелуем. То ли пытается мне показать, кто тут главный, но я не собираюсь быть лидером, то ли пытается наказать за то, что пережил.

Я покорно подчиняюсь его напору, обнимаю за плечи, ощущая животом его эрекцию. Дерзко царапаю ноготками напряженные плечи, оставляю борозды на спине, рука смещается вперед и опускается на возбужденный член, натягивающий ткань брюк. Саит шипит мне в рот, накрывает мою ладонь своей и сильнее ее сдавливает. Вздрагиваю, чувствуя возбуждающую эйфорию от мысли, что ему хочется тоже моих ласк. Он вдруг расстегивает ремень, дергает молнию ширинки. Я вздрагиваю, когда моя ладонь оказывается на горячем и тяжелом члене.

— Сожми, — приказывает шепотом, я послушно сжимаю и слышу тихий стон. Ободренная реакцией, проявляю инициативу. Саит не мешает мне, только тяжело дышит, грудь часто вздымается и опускается. Я хочу его. Хочу ощутить его член в себе, ощутить эту наполненность до краев.

Саит обхватывает мое лицо ладонями и впивается в мои губы, заставляя задыхаться. Если умру, то лучшей смерти и не придумаешь. Я ведь так часто умирала после нашей с ним разлуки, удивительно, что находила силы воскрешать. Потом жить заставлял Ричард.

Я принадлежу Саиту. Безраздельно, без сомнений. Куда он пойдет, туда и я за ним, как на привязи, как околдованная и очарованная. Без него никак. Разве без воздуха живут? Нет. Так и я, без него теперь не смогу. Существовать не хочу. И чтобы его в голову сейчас не пришлось, я исполню все его желания, даже самые постыдные.

Саит резко отстраняется и внезапно толкает меня на не застеленную кровать. Тело покрывается мурашками от холода. Сквозь полуприкрытые ресницы наблюдаю, как Саит вытаскивает из кармана презерватив, поспешно снимает с себя оставшуюся одежду. Мой взгляд останавливается на вздыбленной плоти, которая попадает в плен латекса. Я облегченно вздыхаю, как только Саит ложится на меня, раздвинув мои ноги в стороны.

— Я скучала… — шепчу ему в губы, чувствую давление во влагалище. Дрожу от предвкушения.