«Это все самовнушение, – твердил себе Гидеон, бросая злой взгляд на приближающуюся с каждым шагом громадину, – там мой враг, и я связываю его образ с образом несокрушимых гор. А горы – всего лишь камень. Камень, и ничего больше».

И все же что-то давило на юношу, что-то заставляло его время от времени поглаживать рукоять длинного меча.

По приказу командира отряд забирал сильно на восток, чтобы оставаться вне поля зрения Безымянных – в голой степи все видно на многие мили в округе. Из-за сделанного крюка они потеряли достаточно много времени, но оно того стоило.

Когда отряд достиг гряды в месте, находящемся за полмили до нужной пещеры, Гидеон выслал дюжину бойцов с луками на разведку. Через двадцать минут один из них вернулся с докладом:

– У пещеры было трое часовых. Мы тихо подобрались и всех кончили – те даже пикнуть не успели. Парни остались там – смотрят не выйдет ли кто.

Гидеон кивнул и дал отмашку на начало движения.

К полудню, точно по плану, рыцари достигли подножия горы, внутри которой скрывалось Райдаверское святилище. У пещеры сидели наготове четверо рыцарей. Гидеон слез с коня и окинул взглядом серый выщербленный камень. Повернувшись, он скомандовал:

– Нарданах, взять пятьдесят рыцарей, спешится и за мной. Дариэл, с тремя десятками разведка вдоль гряды на запад, на две-три мили, не больше. Два десятка – отойти восточнее, остаться с лошадьми. Остальным – быть наготове и ждать сигнала, либо действовать по ситуации. Всё, вперёд.

Рыцари молча выполнили приказ. Когда тридцать конников погнали на запад, раскинувшись широкой цепью, а еще двадцать двинулись с лошадьми вдоль гряды на восток, Гидеон, Нарданах и пятьдесят бойцов начали подниматься по склону к пещере. Надев шлем, Гидеон вошел в тоннель и начал медленно пробираться вперед, держась за стенки. Вокруг стояла кромешная тьма, тишина прерывалась только свистящим дыханием рыцарей, бредущих впотьмах по коридору, да тихим шарканьем подошв по камню. Когда впереди замаячил светящийся провал коридора, у Гидеона непонятно почему отлегло от сердца. От облегчения юноша прозевал еще двоих часовых, дремавших у выхода из тоннеля, которые подняли крик и спрыгнули в пещеру, едва услышав шум в темноте.

Чертыхнувшись сквозь зубы, Гидеон проревел сигнал к наступлению и бросился вперед. Рыцари, уже не скрываясь, бросились за командиром, грохоча сапогами по коридору. Когда Гидеон выскочил на узкую площадку, монахи-часовые, так же вопя, уже пересекли зал и вбегали в один из боковых коридоров. Соскочив с террасы на каменный пол, Гидеон увидел, как из проходов выбегают монахи в кольчугах, вооруженные щитами и топорами. Их было примерно столько же, сколько и рыцарей.

Выхватив меч, рыцарь остановился по центру пещеры.

– Сомкнуть строй, – крикнул Гидеон через плечо и почувствовал, как воины встают в ровную шеренгу, молча доставая мечи и поднимая щиты. Через секунду, перед наступавшими Безымянными выстроился строй, в котором правое плечо каждого рыцаря было прикрыто щитом товарища. Из-под треугольных краев щитов хищно блестели стальные жала мечей.

Яростно вопя, монахи бегом неслись на молчаливый строй рыцарей. Секунда – и противники сшиблись друг с другом. Монахи атаковали яростно, но отсутствие выучки и выдержки давало паладинам полное преимущество. Приняв на стену щитов лавину монахов, рыцари ответили мгновенной контратакой. Пятьдесят мечей как один ударили снизу-вверх из-под щитов и пол пещеры омыла кровь. Вопящая и сильно поредевшая толпа монахов откатилась обратно, словно волна, ударившаяся о берег.

– Разбиться! – заорал Гидеон, выскальзывая из строя и бросаясь вперед. Он знал, что рискует, что маневр очень опасен, и общее сражение разделится на отдельные схватки, в которых каждый рыцарь попадет под риск быть окруженным и убитым. Однако число монахов сильно уменьшилось после первого столкновения и Гидеон видел возможность быстрее покончить с ними.

Еще одной причиной его спешки было то, что он заметил, как в один из коридоров дюжина монахов втаскивает тяжелый алтарь, что было очень плохим знаком.

Рыцари беспрекословно выполнили приказ своего командира и бросились вперед, отражая стальными щитами топоры фанатиков, разя и убивая. Рыцари безоговорочно верили своему лидеру.

Бросившись вперед, Гидеон с силой врезал щитом подвернувшегося монаха в грудь, а мечом наотмашь ударил в сторону. В это время рядом с ним возник Нарданах, с короткого замаха разваливший голову своего противника мощным ударом меча. В нестройную толпу монахов по одному врывались серебряные фигуры рыцарей, рубя и кромсая незащищенные ноги, кисти и головы фанатиков. Слабые попытки последних защититься ни к чему не привели – умелые бойцы Гидеона теснили их назад. Звенела сталь, щиты принимали удары топоров и мечей, острые клинки пронзали податливую человеческую плоть. Крики раненых и умирающих, боевые кличи и отчаянные вопли смешались в одну страшную какофонию.

Безжалостная смерть собирала обильную жатву.

Гидеон бился как одержимый, рубя направо и налево. С боков его прикрывали два рыцаря, одним из которых был Нарданах. Сотник уже дважды спасал Гидеону жизнь, отбивая направленные на его командира удары.

Через несколько минут все было кончено. Бросив взгляд по сторонам, Гидеон понял, что несущие алтарь монахи скрылись. Преследовать их было глупо – знакомые с тоннелями фанатики с легкостью скроются, оставив рыцарей блуждать по лабиринту подземных коридоров. К тому же, в самом начале схватки Гидеон улышал грохот обвала.

Убедившись, что больше никто на них не нападет, Гидеон снял с головы измятый шлем и опустился на залитый кровью пол пещеры. Он успел насчитать восемь коридоров, уводящих вглубь гор. Даже с тысячным отрядом было бы самоубийством соваться в подземный город, а уж с двумя сотнями это было полным безумием.

– Доложить о потерях, – через минуту проговорил Гидеон, поднимаясь.

– Потерь нет, командир, – отчеканил снявший шлем Нарданах, – Пятеро человек ранены, но несерьезно и готовы вернуться в строй.

– Хорошо, – кивнул Гидеон, – спасибо тебе, Нарданах. Я сбился со счета, сколько раз ты спас мою голову.

– Это мой долг, командир, – сказал тот, салютуя мечом. На его лице стояло обычное отстраненно-спокойное выражение.

– Так, – задумчиво произнес Гидеон, – почему они унесли алтарь вглубь горы?

– Они увидели нас, – пожал плечами Нарданах, – и решили спасти самую ценную свою реликвию, вот и все.

– Нет, – мотнул головой Гидеон, – они несли алтарь до того, как увидели нас. Камень стоял здесь, – юноша указал рукой на прямоугольный след в дальнем краю пещеры, – а унесли они его вон туда, – он кивнул головой на коридор, где скрылись монахи с ношей, – слишком большое расстояние, чтобы преодолеть его за несколько минут с такой тяжелой ношей, а значит они начали нести его раньше, чем мы появились.

– Что же это значит, командир? – спросил один из воинов.

– А это значит, – тяжело вздохнул Гидеон, – что они переносят святилище в подземный город. Мне, к сожалению, неясны причины их действий, есть только догадки.

– Может, догнать их? – предложил Нарданах.

– Нет, – опять качнул головой Гидеон, – когда монахи зашли внутрь, они обрушили свод.

– С чего ты взял? – удивленно посмотрел на своего командира Нарданах.

– Я слышал, – уверенно сказал Гидеон, – как что-то громыхнуло. Сначала я не придал этому особого значения – было, чем заняться. Но потом я увидел столб пыли, вылетевший из того коридора. Впрочем, можно проверить. Если я ошибаюсь, то у нас есть призрачный шанс догнать их.

– Есть, – проговорил Нарданах, – Лэйс, Лорка, за мной.

Воины вновь обнажили мечи и бросились к коридору. Через минуту они вернулись обратно.

– Вы были правы, командир, – мрачно ответил Нарданах, – они завалили тоннель.

Гидеон задумчиво кивнул, произнеся:

– Проверьте остальные коридоры.

Около десятка рыцарей побежали в разные концы пещеры, но спустя несколько минут вернулись с теми же новостями – все проходы завалены.