Выпутаться из подобной завязки смог бы разве что Гудини.

Оставалось еще довольно много веревки.

— Теперь что? — спросила она, отступая. — Свяжем ноги?

— Может, пока не стоит. Определимся с более насущными вопросами.

— Например?..

— Поднимем Пегги в фургон, найдем Донни — и смоемся отсюда к чертовой бабушке.

— Хорошо.

— Нужно еще решить, что все-таки делать со Снегом. Либо мы берем его с собой, либо оставляем таять под тутошним солнышком.

— Связанным?

— Думаю, да.

— Нет, — отказалась Кэт. — Плохая идея. Нам нельзя бросать его живым. Если не убьем — значит, берем с собой и держим за ним глаз да глаз.

— А потом? — поинтересовался я. — Сдадим его копам?

— Я разве что-то говорила про копов?

— Но если мы не собираемся разделаться с ним…

— В полицейском участке он мигом выболтает всё про Эллиота.

— Как тогда поступить?

— Что-нибудь придумаем. Пока давай прикинем, как его в фургон затащить.

— Не кажется мне, что мы его даже вдвоем сможем от земли оторвать, — усомнился я.

Кэт потянула за веревку. Руки Снеговича трепыхнулись.

— Эй, громила, встать не желаешь? — крикнула она.

— Он, по-моему, тебя не слышит.

— Давай тянуть.

Вернув нож за пояс, я взялся за веревку и пристроился позади Кэт. Кое-как мы привели Снега в сидячее положение.

Он, казалось, абсолютно никак не реагировал на тот факт, что его куда-то кантуют. Голова седого бандита безвольно повисла на шее, взгляд уткнулся в песок под коленями.

— Поднимайся, Снег! — скомандовала Кэт. — Вставай же, ну. Мы отведем тебя в фургон.

Он в ответ просто сидел, все так же буравя глазом землю.

— Ну-ка, подержи. — Кэт протянула веревку мне. Я принял моток и потянул свисающий конец на себя, заставив руки Снега подняться и выпрямиться.

Кэт извлекла нож у меня из-за пояса и пошла к нему.

На ее приближение он не обратил ровно никакого внимания.

— Что ты хочешь сделать? — спросил я.

Она не ответила сразу. Лишь зайдя Снегу за спину, Кэт сообщила:

— Я собираюсь потыкать в него лезвием, если он не поднимется.

— Вам лучше подняться, мистер Снегович, — заметил я.

Снег сидел сиднем.

— Мне считать до десяти или нет? — спросила Кэт.

— Давай, почему бы и нет.

— Один, — сказала она.

Снегович не шелохнулся.

— Пустая трата слов, — вздохнула Кэт. — Десять.

И, резко наклонившись, она воткнула нож в правое плечо Снега.

Это его пробрало.

Запрокинув голову к небу, он завопил.

Кэт рванула на себя нож и отступила, встав за его левым плечом. Снова занесла лезвие. Держа его наготове, она стала ждать, когда Снегович успокоится.

Когда вопль смолк, он жадно глотнул воздух и задрожал.

Кровь стекала с его плеча сразу в трех направлениях — на бицепс, грудь и спину.

— Теперь-то ты встанешь? — осведомилась Кэт.

Вместо внятной речи у него из горла вырвалось тоненькое «И-и-и-и-и!». Он попытался вскочить, но со связанными руками далось это ему непросто. Я счел нужным помочь — потянул на себя веревку.

Очутившись на ногах, он замотал головой, явно желая выяснить, что Кэт делает у него за спиной. Глазом он видел только одним — левым. Кэт теперь была по его правую сторону, и поворота его головы не хватало, чтобы увидеть ее, пусть даже краем зрения. Он задрожал. Не то — в ярости, не то — в страхе.

Меня поразила столь трогательная реакция.

Пока он пытался выследить Кэт, я оттащил его к задам фургона и провел к распахнутой пассажирской двери.

— Залезай, — приказал я.

— Нет, погоди, — сказала Кэт. — С ним внутри фургона могут возникнуть сложности. Он — здоровенный мужик, сильный. Так почему бы нам не привязать веревку к фургону и не заставить его идти следом? Так он будет на безопасном расстоянии от нас.

— Замечательный план, — отметил я.

Словно на поводке мне приходилось тянуть Снеговича следом за собой. На меня он обращал мало внимания — куда больше его нервировала Кэт, шедшая неотступно следом.

Я привязал веревку к погнутому заднему бамперу, оставив Снегу люфт в пять-шесть метров. Потянул веревку несколько раз — посмотреть, крепок ли узел.

Снег Снегович выглядел жалким и напуганным. Он продолжал трясти башкой из стороны в сторону, в пустопорожних стараниях углядеть за Кэт.

Она явилась пред его очи, встав прямо напротив. Увидев ее, он попытался отковылять на безопасное расстояние. Веревка не позволила.

— Чего ты боишься? — спросила она.

— Не режь меня!

— Ты боишься боли? Странно, тебе же нравится причинять боль другим?

Он помотал головой.

— А что насчет Донни? Ему нравится, когда делают больно?

Снег помотал головой еще раз.

— Вот что я тебе скажу. Будешь вести себя тихо — я тебя больше не трону. Начнешь доставлять неприятности… — она выразительно покрутила ножом перед его глазами. — Будешь хорошим и послушным?

Он горячо закивал.

Кэт отвернулась от него и шагнула ко мне, держа нож в отставленной руке.

— Возьми, пожалуйста.

Я взял, вытер лезвие о песок под ногами и заткнул нож за пояс.

Пока мы шли вдоль борта фургона, Кэт сказала тихо:

— Лучше за ним следить.

— Ты его напугала.

— Он, по-моему, придуривается.

— Видела бы ты его лицо, когда ему нож в плечо приехал. Такое выраженьице сложно скроить по заказу.

— Лучше перестраховаться. Если он выпутается, нам ловить будет нечего, Сэм.

Мы оставили фургон позади и подошли к распахнутой дверце машины Кэт. Пегги все еще лежала на спине, ногами в салоне. Мало что в ее облике изменилось с тех пор, как мы видели ее в последний раз.

Кэт склонилась над ней, взяла за руку, пощупала пульс.

— Живая, — констатировала она.

— Значит, надо забрать ее отсюда.

— Может, попробуем привести ее в чувство?

— Как? Ножом в плечо?..

Кэт бросила взгляд через плечо и ухмыльнулась мне.

— Док, могу я начать?

— Не с этой пациенткой, ассистент, — поморщился я.

— Я сбегаю к фургону и захвачу ей воды.

— Давай лучше я.

— Я управлюсь быстрее — знаю, где что лежит. — Сказав это, Кэт выпрямилась, развернулась и побежала к фургону. Поравнявшись с пассажирской дверцей, она запрыгнула на ступеньку, широко распахнула ее и скрылась внутри.

Я бросил деликатный взгляд на Пегги. Вздохнул. Наклонился, ухватился руками за подол ее платья и потянул на себя. Не то, чтобы меня это как-то волновало, но каждый раз невольно натыкаться глазами на ее вагину было, наверное, не слишком прилично. Тем более, девушка без сознания и поправить ситуацию не может. Так что поправил я. Платье собралось под ее спиной в гармошку и вытянулось с трудом, но в итоге я кое-как восстановил некое относительное приличие.

Заступив ей за голову, я сунул руки ей под мышки и потянул на себя, пока ее ноги не выпали из салона.

Пятки Пегги ударились о землю довольно крепко. И, надо полагать, болезненно. Но боль не заставила ее придти в себя.

Кэт выпрыгнула из фургона. В руке у нее была бутылка простой питьевой воды. Она побежала навстречу мне.

С моей позиции Снега не было видно.

— Он в порядке, — сказала Кэт, наверное, поймав мой беспокойный, ищущий взгляд. — Сидит там, сзади. Ты ее сдвинул?

— Попробовал. В качестве инициативы.

— В качестве инициативы мог бы подхватить ее на руки и отнести в фургон.

— Думаю, придется.

— Придется, если она не придет в сознание.

Кэт склонилась над Пегги, свинтила пробку с бутылки воды.

— Придержи ей голову, хорошо?

Я оторвал затылок Пегги от земли. Одной рукой Кэт аккуратно приоткрыла ей рот, другой — наклонила бутылку. Вода плеснула на сухие, растрескавшиеся губы девушки. Кэт чуть изменила наклон, чтобы струя попадала внутрь.

— Вроде как назад не идет, — отметила она.