— — — Набросать пару идей, как можно в будущем влезть в брачное законодательство и перекроить его так, чтобы оно мне нравилось» 

— Быть или не быть, — я оторвала второй лепесток, а за ним сразу третий, — Или быть?..

— А что ты делаешь? — я чуть не вздрогнула, встретившись взглядом с Профессором.

Он отошел налить воды в кастрюльку для чая, и я даже не заметила, когда успел вернуться.

— Гадаю, — поделилась я и продолжила обрывать цветок.

— Так кто ж так гадает! Давай хоть на кофейной гуще… с коньячком! — он просветлел, обрадовавшись собственной идее.

Я улыбнулась. Ненадолго его хватило с чаями на травках. Как почувствовал себя лучше, так сразу коньячок.

— Ваша жена просила передать, что у вас давление.

Профессор полез в шкаф под столом.

— А я закушу лекарством от давления! И вообще, я же ради тебя, сам бы я ни-ни! Так ей и передай.

— У-гум, — в целом, от кофе с коньячком я может и не откажусь.

— А на что гадаем хоть? — спросил мужчина, с кряхтеньем усевшись в кресло и поправив на носу свои кривые очки.

Я задумалась, как бы это сформулировать. На раздумья я себе дала пару дней, и они уже заканчивались. Дальше надо уже что-то делать. Что-то отвечать королеве. А в мыслях был какой-то сумбур, и при попытки привести его в подобие порядка, мозг выкручивал финт и подкидывал картинки того, как еще можно было бы с пользой провести время с Вилем.

— Ради чего можно влезть в болото? — наконец выдала я.

Профессор прищурился и тонко улыбнулся. Вряд ли он не понял.

— Ради идеи?

Я усмехнулась, вдыхая быстро заполняющий пространство запах крепкого напитка.

— А если у меня нет идеи?

— Ну у кого-нибудь-то найдется! — вскинул седую бровь он.

— Ради чьей-то идеи? В болото? — я скептически на него посмотрела.

— Тогда из расчета? — предложил старик.

— А если у меня нет там расчета?

— У кого-нибудь — найдется! — весело улыбнулся он.

— Ради чьего-то расчета? — скривилась я и сделала глоток из своей чашки.

— Ну если у тебя там ни идеи, ни расчета, то чего лезть?

— Не знаю… — вздохнула я.

Не знаю, в чем конкретно была моя проблема. В том, что я так старалась обезопасить себя со всех сторон, что запуталась? В том, что, пытаясь работать только на себя, я уже работала едва ли не на всех? И перестала понимать, где мой интерес?

На самом деле я не то что бы не знала, почему так выбило почву из-под ног.

Просто, кажется, пришло время выбрать сторону. Кого-то одного, помимо себя. Раньше таким человеком был герцог Сильбербоа. Но герцога я не то чтобы выбирала, просто он был ко мне так добр, что я захотела быть на его стороне. А сейчас я могла бы быть разве что на стороне Виля, но у него тоже были явные проблемы по этому направлению. Он тоже пока бултыхался, пытаясь разобраться, куда его привели попытки выслужиться.

Вот чьи бы интересы я готова была защищать, как интересы герцога? Не забывая о своей выгоде, но — для кого-то.

На уме была только Яри. Я ей нравилась, в отличие от Его Величества. В отличие от Ее Величества, она меня хоть сколько-нибудь уважала. В отличие от Его Высочества, она помнила мое имя. Она мне нравилась. А еще я была ей нужна. И в каком-то смысле, я ее уже давно выбрала. Вот только у нее пока не было никаких интересов. И никакого влияния. Яри была птичкой в клетке, а не игроком.

Но никому другому мне служить не хотелось. Ни королю, ни королеве, ни Молодому Фронту, ни уж тем более кому-то еще. От Яри сейчас не особо много пользы, и одни боги знают, будет ли когда вообще, но… чем черт не шутит? Если выбирать сердцем, я бы выбрала ее.

Вспыльчивая и несносная грубиянка; одинокий ребенок, не знающий правил; красивое приложение к договору о сотрудничестве с Восточным Княжеством — она кто угодно, но явно не та, кто может дать мне то, что я хочу.

— О, сердечко! — прищурив глаза, рассмотрел на дне чашки Профессор.

Я чертыхнулась. Ну какое, к черту, сердечко?..

— Ну какое сердечко? — не удержалась я и заглянула.

— Ну, это если в моей стороны смотреть… — успокоил меня мужчина, — А с твоей — задница, — я вскинула удивленный взгляд, и профессор стушевался, — Ой, прости, милая! Ягодицы. 

Когда я шла в окончательно монополизированную княжной оранжерею, я чувствовала себя совершенно сумасшедшей. Окончательно поехавшей!

Я не стала ходить вокруг да около, быстро обрисовала ей ситуацию и буквально нависла над ней, облокотившись о столик.

— Где я тебе нужна?! — совсем забыв о приличиях потребовала ответа я, — Здесь или там? Где?

Она смотрела на меня круглыми глазами. Темными почти до черноты. И вдруг расплылась не в улыбке даже, в оскале.

— Везде! — выпалила она, — Но по чуть-чуть.

— Как я тебе по чуть-чуть туда залезу? — вопреки скептической улыбке, я почувствовала какое-то облегчение.

Возможно оттого, что Яри не растерялась. Если бы она начала мямлить, я бы начала думать, как поаккуратнее забрать свои слова обратно.

— Слушай, — зашептала она, хотя вокруг никого не было; я наклонилась к ней поближе, то ли чтобы лучше слышать, то ли завороженная блеском глаз, — Продолжай ходить на Осеннюю улицу, тем более что… тебе же это нравится? — проницательно улыбнулась девчонка, — Да и с графом своим чаще видеться будешь, и Ее Величество не разозлишь отказом. Но не торопись влезать туда с головой! А если не получится… — Яри задумалась, постукивая ногтем по блюдцу, — Если не получится, говори. У тебя все еще висит командировка в Княжество, и твоя кандидатура уже их стороной, — я для себя отметила, что она не сказала «нашей», говоря о родине, — Утверждена. Я позабочусь, чтобы там ждали именно тебя, а не тебя в том числе. Это будет не сложно, если я правильно понимаю ситуацию. Я разговаривала с послом, и мне передали, что «рады, что я нашла подходящего друга», — она скривилась, явно пародируя кого-то, — Я пытаюсь наладить отношения с нашими послами, но какие же они раздражающие, ты бы знала! В общем, если почувствуешь, что теряешь место во дворце за то, чтобы получить его среди этой швали в подвалах — говори. Тебя в срочном порядке пригласят в Княжество на переговоры по этой твоей культурной программе.

На самом деле, об этом я и сама подумывала. Восточная сторона не любит менять переговорщиков, а я им уже приглянулась. Если я задержусь, то Ее Величеству ждать меня у окошка из-за границы не с руки — я удобный вариант, учитывая обстоятельства, но однозначно не единственный и, скорее всего, даже не лучший. Найдет еще кого-нибудь для своих шпионских игр. Но…

— Помнишь, про Виля слухи ходили, что он в немилости у королевы теперь? — напомнила я, — Точнее, это уже не слухи, а всем известный факт. Ну, вроде как, прикрытие. Но что бы там ни было, от двора его отлучили по-настоящему, пусть и на время. А «на время» — понятие растяжимое. Вот и мне такое же прикрытие делать будут, — я даже не сомневалась, что будут.

Пожалуй, это именно то, что мне больше всего не нравилось в этой ситуации. Я не хотела терять ни репутацию, ни связи ради возможности передать королеве, что планируют написать о ней в этот раз и с каким прицелом.

— Так слухи не только она пускать умеет! — удивилась княжна, — Послушай, у моего отца целый гарем, у меня сестер столько, что я порой забываю, сколько…

— Двенадцать, — напомнила я.

— Вот-вот, — ухмыльнулась Яри, — Двенадцать сестер, три мачехи на посту сменилось и еще фавориток, наложниц и рабынь полон двор. И все заперты в одном пространстве. Ты представляешь, какой там гадюшник, и как вертеться надо, просто чтобы выжить? Впрочем, не мне, конечно, — добавила она с какой-то кривоватой улыбкой, — Мне-то еще повезло, я настолько одаренная, что меня берегли, как главное сокровище, даже новые любимицы отца, но…Пришлось в свое время поднапрячься, чтобы создать себе репутацию настолько бешеной и неадекватной, насколько это возможно, чтобы меня не втягивали в их бесконечные рокировки с летальным исходом… — она вдруг засмеялась, — Я даже, кажется, так привыкла, что это стало частью натуры! А может и всегда было. В общем, уж твою репутацию я как-нибудь сохраню. Может от инрижек восточного двора я себя и уберегла, но не видеть их все равно бы не получилось.