В свою квартиру он больше не возвращался, его никто не видел. Покинуть город он тоже не мог, Бухарин-11 и раньше строго охранялся, а после инцидента там был введен беспрецедентный по строгости пропускной режим. Кроме участкового, имеется еще один свидетель исчезновения Цветметова, стоявший в ту ночь в оцеплении рядовой вооруженных сил.
Но, к сожалению, мы не смогли допросить его. Рядовой, как выяснилось, совсем не говорит по-русски, и мы так и не смогли найти переводчика, который бы понимал его язык. Я вынужден констатировать, что мы не смогли обнаружить никаких следов Цветметова или выяснить, куда он делся.
— Никаких следов, — с наслаждением повторила Плазмидова, — Слыхали, Топтыгин? Один пособник Гриба уже растворился без следа. Как бы нам не пришлось на следующем собрании выслушивать биографию без вести пропавшего профессора Топтыгина. Вы, я надеюсь, средство от грибка ногтей не пили?
— Ну хватит, — вмешался генерал Бидонов, — Когда выступали вы, товарищи ученые, ни один сотрудник КГБ вас ни разу не перебил. Поучитесь вежливости, не перебивайте докладчика. А если хотите задать вопрос — поднимите руку и дождитесь моего разрешения. Продолжайте, товарищ майор.
Майор кивнул:
— Итак, линия Цветметова никуда нас не привела. Я бы вообще признал тот факт, что Гриб попал к Цветметову, чистой случайностью, если бы не его странное и необъяснимое исчезновение. Перейдем теперь ко второй линии — к умершей родственнице Цветметова, которая по моему предположению и является первой владелицей Гриба.
Майор сменил диапозитив. На экране появилась очень плохая по качеству размытая фотография женщины неопределенного возраста. Женщина была замотана в платки, вся в черном, как будто она носила траур, взгляд был диким, волчьими и злым.
— Атипова Анна Михайловна, по одним документам 1903 года рождения, по другим — 1904, — доложил майор, — Родилась в Ростове-на-Дону. Русская, крестьянка, беспартийная. С 1921 года по 1924 состояла в сектантской сельскохозяйственной коммуне «Откровение». Не поддерживала практически никаких контактов с собственной многочисленной родней с 1918 года, близко общалась только с младшим братом Атиповым Александром Михайловичем, 1910 года рождения, пропавшим без вести во время немецко-фашистской оккупации Ростова-на-Дону. Близких знакомых также не имела, никогда не состояла в браке, детей нет.
Нам не удалось выяснить, где Атипова находилась и чем занималась в период с 1924 по 1939 год. Достоверно можно сказать лишь то, что она никогда не вступала в колхоз, и, как следствие, имела право свободного перемещения по стране. Я полагаю, что отсутствие данных об этом периоде жизни Атиповой свидетельствует о том, что она с 1924 по 1939 год работала в некоей коммерческой артели. Но это лишь предположение.
С 1939 года Атипова работает железнодорожным рабочим на станции «16 километр» Октябрьской железной дороги в Ленинграде. С октября 1941 после прохождения курсов работала водителем на Кировском заводе в Ленинграде. В 1942-1943 годах служила в Ленинградской армии ПВО, в 1943 году получила звание сержанта. В апреле 1943 года была задержана Ленинградским УНКВД, однако в том же месяце освобождена. Причина задержания, как и причина освобождения, неизвестны, поскольку большая часть документации, касающейся деятельности Ленинградской госбезопасности во время блокады, на данный момент утеряна.
В декабре 1943 года эвакуирована из блокадного Ленинграда, согласно имеющимся документам в состоянии «острого полиавитаминоза». Для тех, кто не знает, — тогда так называли истощение от голода. С января 1944 года проживала в городе Мантиметса, который в 1947 стал закрытым и режимным, а два года назад, в 1984, был переименован в Бухарин-11.
С того же 1944 года работала уборщицей в НИИ № 20. На пенсии с 1968 года. До 1956 года проживала на территории НИИ № 20 в бараке для временных рабочих. К сожалению, барак был снесен в том же году, поэтому нам не удалось осмотреть бывшее жилище Атиповой.
С 1956 года проживала в собственной квартире, в том же году награждена медалью «За оборону Ленинграда». Два года назад, в мае 1984 года, опрошена дознавателем милиции по поводу того, что собака Атиповой по кличке... Простите, товарищи, но из рапорта слов не выкинешь... По кличке «Суслов» покусала соседа-пенсионера Атиповой. Никаких мер в отношении Атиповой ни по поводу клички ее собаки, ни по поводу покусанного пенсионера принято тогда не было.
Скончалась в собственной квартире в начале мая этого года, смерть зафиксирована участковым милиции в присутствии свидетелей 5 мая. В качестве причины смерти указан обширный инфаркт, вскрытие не проводилось. Исследование эксгумированного трупа Атиповой не выявило ничего интересного, эксперты сошлись во мнении, что смерть наступила по естественным причинам.
И это вся информация, которая у нас есть по поводу Атиповой. Неизвестно, каким образом, по какой причине и когда Гриб оказался в ее квартире. Где именно Атипова хранила Гриб также достоверно неизвестно, но результаты обследования ее жилища позволяют предположить, что банка с Грибом долгое время стояла на балконе квартиры Атиповой, вместе с солениями и домашними заготовками.
Таким образом, единственным, что может теоретически связывать Атипову и биологическую аномалию, названную нами «Грибом», является факт работы Атиповой уборщицей в НИИ № 20. Однако эта линия была отработана нами самым тщательным образом, и, к сожалению, ничего не дала. Деятельность НИИ № 20 с самого дня его создания в 1944 году отлично задокументирована и находится под пристальным вниманием органов госбезопасности. Я практически со стопроцентной уверенностью могу заявить, что НИИ № 20 никогда не разрабатывал каких-либо субстанций, подобных Грибу.
Действительно, «двадцатка» занималась биологическим и химическим оружием, однако ничего похожего на Гриб там никогда не производилось. Из этого неизбежно следует вывод, что Атипова получила Гриб не из «двадцатки». Гриб попал к ней от некоего другого неизвестного нам источника.
Топтыгин поднял руку, генерал Бидонов кивнул.
— А скажите, товарищ майор, не зафиксировано ли случайно факта... скажем так, знахарства Атиповой? Она не занималась народной медициной?
— Я понимаю, что вы имеете в виду, профессор, — ответил майор, — Вы спрашиваете, не лечила ли Атипова детей Грибом. Вынужден ответить, что какие-либо контакты Атиповой с детьми или медициной в течение ее жизни не выявлены. Насколько нам известно, она никогда не занималась ни знахарством, ни народной медициной и ни разу в жизни никого не вылечила.
— Хм... То есть она просто хранила Гриб, не зная что это такое? — спросил Топтыгин.
— Ответа на этот вопрос у меня тоже нет. Но я полагаю, что — да. Хотя и не уверен. Атипова могла хранить Гриб, понимая, что он представляет собой. Просто она по некоей причине не использовала его аномальных свойств.
— Мудрая женщина, — заметила Плазмидова, — Но у меня другой вопрос. Как вы сказали, удивительные свойства Гриба были вероятно обнаружены Цветметовым в ночь инцидента в Бухарине-11. Иначе говоря, Гриб впервые проявил себя, когда у нас протекло ВТА-83, и погибло около двадцати тысяч человек. Вы полагаете этот факт просто совпадением, товарищ майор? Вы не находите это совпадение несколько странным?
Майор призадумался, его квадратная челюсть напряженно задвигалась, а лоб наморщился. Он ответил лишь спустя несколько секунд:
— Если честно, я не понимаю, к чему вы клоните, товарищ Плазмидова. Это странное совпадение, я согласен с вами. И тем не менее, я не могу уловить никакой связи между инцидентом в Бухарине-11 и обнаружением Гриба. Так что вынужден признать это совпадением, да. Согласно промежуточным результатам расследования причин утечки ВТА-83, авария произошла из-за неисправности автоматической системы чрезвычайных протоколов. И я не вижу никакой связи между протоколами и Грибом.
— Я тоже не вижу, — прокаркала Плазмидова, — И я не о ваших кривых протоколах сейчас толкую.
