– Тогда, может, стоит взять какой-нибудь ватман и накидать туда план мероприятий? – предложила Иоко.

– Будет здорово. Так мы сможем наглядно увидеть, что оставить, а от чего избавиться, – одобрила Яна.

Принесший кофе дворецкий Денис был тут же отправлен за листом бумаги и фломастерами, после чего, заполучив желаемое, мы принялись за мозговой штурм. Написали по центру большими буквами «день рождения», а дальше каждый добавлял свои идеи и мысли, какие конкурсы, элементы, блюда и прочее можно включить в сценарий.

Споря с Максом и Яной о необходимости устроить зажигательное шоу с полураздетыми танцовщицами, я вдруг поймал заинтересованный взгляд Егора, устремлённый на старосту. Похоже, инициативность девушки, вкупе с приятной внешностью, тронули сердце Громова-младшего. И это плохо, потому что Макс тоже заметил, чуть напрягся, сдвинул брови.

– Расслабься, – шепнул я другу. – Мы все знаем, как Яна к тебе относится.

Он медленно кивнул, но не спешил успокаиваться. Впрочем, оно и понятно: конкурент из Егора достаточно сильный. Тут и высокий ранг, и неплохая внешность, и влиятельный род за плечами, который однажды станет под его руку. Для девушки из небедной, но мало значимой семьи, вроде Яны, это отличный шанс устроиться, обрести счастье и жить припеваючи.

И всё же я не верил, что она так легко променяет моего товарища на парня, с которым мы знакомы совсем немного. Потому и не переживал.

– … я говорю, что вы зря решили убрать спиртные напитки! Тогда это превратится не в праздник, а в собрание клуба анонимных алкоголиков, которые мрачно упиваются соком, мечтая о бутылке водки, или хотя бы пива, – ожесточенно спорил я с девчонками.

– Согласен с Мистиком, – поддержал меня Егор. – Там будут не только наши ровесники, но и люди постарше, друзья семьи, которые, уверен, не поймут отказ от алкоголя.

Девушки надулись, но, скрепя сердце, добавили на листок необходимый элемент всех вечеринок.

Хлопнула дверь, раздались равномерные шаги. Мы обернулись, едва ли не вытянулись по струнке, увидев вошедшего. Владимир Громов собственной персоной.

– Добрый день, молодые люди, – с мягкой улыбкой приветствовал он нас. Мы поклонились, в знак уважения к главе рода Громовых. – Вижу, у вас тут яростные дебаты.

– Обсуждаем пятничный праздник, – кивнул Егор. Во взгляде его отца мелькнуло искреннее удивление, но Владимир Иванович быстро с ним справился. Хмыкнул, похлопал сына по плечу.

– Молодцы, продолжайте. Только заберу у вас ненадолго одного молодого человека. – Он взглянул на меня. – Мстислав, можно тебя на пару слов?

– Конечно, Владимир Иванович, – я положил фломастер на стол, кивнул ребятам. – Что-то случилось?

Мы зашагали к выходу из зала.

– Обсудим в кабинете, – предложил Громов-старший. – Поверь, у меня есть, чем тебя заинтересовать.

– Любопытно, – протянул я, гадая, о чем пойдёт речь. Претензий по поводу дуэли у Владимира Ивановича не было. Поводов для сближения между нами, кажется, тоже. Тогда что? Не на войну же он меня собирается отправить, в самом деле?

Кабинет Громова мне понравился. Стильная обстановка, ничего лишнего, каждая бумажка, каждый элемент на своём месте. Видно человека аккуратного, у которого порядок во всём стоит на первом месте. Хороший подход.

– Присаживайся, сейчас Денис принесёт кофе, – Владимир Иванович указал на кресло. Я благодарно поклонился и сел сразу после хозяина кабинета. Погладил украдкой столешницу, проверяя на ощупь, потому что на вид дерево казалось очень приятным, дорогим и необычным. Тактильные ощущения не подвели: текстура дерева под пальцами отозвалась мягким бархатом.

– Нравится? – усмехнулся Громов-старший. Я кивнул.

– Очень. Стоит, полагаю, довольно много?

– Дороже всего остального в этом кабинете, – Владимир Иванович сцепил пальцы в замок. – Знаешь, Мстислав, я очень рад тому, что судьба столкнула вас с моим сыном. То, что вы оба показали на дуэли, произвело на меня впечатление.

– Вы мне льстите, – я вновь ощутил вину, как всякий раз, когда вспоминал драку с Егором. – Ничего выдающегося я не продемонстрировал, а вот ваш сын мог бы здорово меня отделать, успей воспользоваться способностями. Так что, в каком-то плане, бой вышел не совсем честным.

– Если бы он собирался применить свои сверхспособности, Егор бы это сделал, – негромко заметил Владимир Иванович. – Не принижай себя и свои заслуги.

– Простите.

– Не стоит. Мне бы хотелось узнать вот что: ты собираешься участвовать в межшкольных соревнованиях?

– Конечно. Для меня это отличный способ показать себя и найти новых сильных соперников.

– Для моего сына тоже, – покивал Громов-старший. – Он очень любит сражения, на мой взгляд, даже чересчур. Но сильнейшим бойцом не стать без побед над более опытными противниками. Только преодолевая предел человеческого тела, можно стать лучшим. Каждый раз чуть дальше, чуть больше. Ты согласен?

– Пожалуй, да, – чуть подумав, ответил я. – Самое главное, не расслабляться и не переставать считать тех, кто слабее – ничтожествами. Рано или поздно они тоже станут сильными, и, если ты будешь самонадеян, свергнут тебя с престола.

Владимир Иванович слегка удивленно приподнял брови. Затем довольно хмыкнул.

– Интересная позиция. И очень подходит вашему роду. Твой отец такой же, он всегда просчитывает ситуацию целиком на несколько ходов вперед, беря в оборот и то, что происходит вокруг.

– Что вы знаете о моём отце?

Он слегка вздохнул, потер переносицу, собираясь с мыслями, словно не знал, с чего начать.

– Слишком многое, пожалуй. Мы знакомы едва ли не с детства, и всегда соперничали, сколько себя помню. Кирилл уже тогда выделялся среди сверстников излишней сообразительностью. И странным чувством юмора.

Я рассмеялся.

– Он такой. А ещё не очень надёжный отец, ведь я о нём узнал, по сути, совсем недавно. О его роли в своей жизни.

Владимир Иванович качнул головой.

– Похоже на Огнёва.

Стук в дверь, зашёл дворецкий, быстро и точно поставил на стол две чашки кофе, после чего, забрав разнос, удалился.

– Он был настолько целеустремлённым, мне всегда казалось, что уже в то время, будучи ребёнком, Кирилл планировал стать сильнейшим сверхом в мире.

– Но ведь он не сильнейший.

– Кто тебе такое сказал? – ответ Громова-старшего заставил моё сердце забиться в волнении. Действительно, а кто? Это лишь мои мысли, тогда как реальное положение дел по-прежнему для меня остаётся загадкой. И с каждым новым элементом гигантского полотна, представляющего собой мир отца, вопросов становится в несколько раз больше, чем ответов. Сомневаюсь, что когда-нибудь узнаю их все.

– В какой позиции находится мой отец по миру?

– Он второй.

Я застыл, не в силах поверить в услышанное. Второй?! Как такое возможно?

– Но ведь здесь, в Империи, есть ещё четверо сильнейших бойцов! Он один из них, разве нет?

– Из нас, – усмехнулся Владимир Иванович. – Я, Кирилл, его брат, Меньшиков и наш Император. Пятеро сильнейших в Империи, но лишь один из нас зовётся Повелителем Бездны. И неспроста.

– Тогда кто… кто занимает вершину рейтинга?

– По неофициальным данным – российский Император, но на деле – таких людей может быть несколько, и каждый из них претендует на звание сильнейшего. Только взаимоуважение не позволяет им сменить позицию и поставить точку в споре. Так что, надеюсь, появится третья сила, способная свергнуть всех претендентов и занять трон.

Я понял, к чему клонит Громов.

– Вы хотите, чтобы это был ваш сын.

– Не исключаю такой возможности. Чтобы развиваться, и делать это быстро, Егору нужен сильный соперник и стимул. Тогда он сможет достичь высшего ранга до тридцати лет.

– И вы предлагаете мне стать таким соперником?

– Было бы замечательно, – он взял чашку кофе, подул, сделал маленький глоток. – Вы одного возраста, и дух соперничества может послужить хорошим спусковым крючком, как это случилось с нами в то время. По прошествии многих лет конкуренции, мы так крепко сдружились с твоим отцом, что навечно поклялись не причинять вред друг другу и нашим семьям.