— На это и расчёт!

— Но официального объявления ещё не было.

— Ну и что? — отмахнулся мужчина. — Помолвки всегда заключаются до официального объявления.

Позавтракав, мы вернулись домой. За полгода часть королевского гардероба переехала ко мне, и Авизар без особых проблем выбрал себе костюм. А я провозилась. Да, мы и раньше появлялись с королём вместе, но это были развлекательные мероприятия. А на такую торжественную церемонию я шла с ним впервые, и мне хотелось выглядеть идеально.

В Кетемарском дворце Авизара уже ждали главный министр и глава Королевского совета с самыми уважаемыми лордами Авреи-Десетры. Как только мы вошли в зал, последовали стандартные приветствия, а чуть позже и поздравления. Я нервничала, хотя и не показывала вида. Если бы король не держал меня за руку, точно сбежала бы. Да-да! Вот так трусливо драпанула бы! Но он был рядом и словно укрывал меня своей аурой, ограждая от любопытных, изучающих взглядов. А самое главное не это. Я видела, как мой мужчина радовался, когда нас поздравляли с помолвкой… Наверное, большинство обычных людей не догадывается, как тяжело людям с высоким положением отстаивать своё право на личное счастье. Даже император Сарфоломей не осмелился. А Авизар решился. Он боролся за нас и победил. Для меня это было важно.

После церемонии лорды разошлись, бурно перешёптываясь и наверняка обсуждая королевскую помолвку. Нейл Тестимун уходил последним. Вместо прощания он спросил у короля:

— Ты смотрел те бумаги?

— Да.

— Что думаешь?

— Мне не нравится.

— Что именно?

Нейл озадаченно нахмурился, и при этом выразительно глянул на меня. Я отошла в сторону. Не то, чтобы я его боялась, просто не хотела забивать голову лишней информацией. Всё равно королевские секреты в эфир не пустишь… Кстати, а как же теперь моя работа?.. Похоже, что всё! Отработала! И теперь я попаду на экран не как интервьюер, а как интервьюируемая!

Пока Авизар разговаривал с главным министром, я прохаживалась по галерее королей, думая о своём. Мой взгляд случайно зацепился за портрет, висевший отдельно ото всех. И я знала, кто на нём изображён. Король Ильнур — отец Авизара. Их сходство было заметно невооружённым глазом. Знакомый цепкий взгляд, улыбка, задевающая лишь уголки губ… Я не любила, когда мой король так улыбался.

Тем временем мужчина разобрался с делами и пришёл за мной. Скользнув пустым взглядом по портрету, он предложил:

— Ну что? Пойдём в город?

Странная реакция на собственного родителя. Не считаете?

— Зар, это же твой отец?

— Почему ты спрашиваешь?

— Портрет Ильнура висит отдельно. Его почти не видно. Почему?

Мужчина ответил не сразу.

— Портреты висят в том порядке, в котором правили изображённые на них короли. Так получилось, что Ильнуру досталось это место.

Объяснение, конечно, так себе. Ведь можно было пригласить дизайнера и придумать, как лучше оформить галерею. Но я не стала лезть с советами. Дело это неблагодарное, к тому же о натянутых отношениях Авизара с родителями в своё время было известно всем. Видно, неприязнь не побороли даже Грани. Я в последний раз обернулась на портрет, и мне показалось, что у короля Ильнура взгляд не столько властный, сколько горький.

…Авизар привёл меня на площадь нимф, хотя ни в Виридии, ни в Аврее уже давно не видели представительниц этой расы. Но название сохранилось, и площадь считалась одним из любимейших мест столицы. Пока король, исполняя свой долг, обменивался поздравлениями с горожанами, я любовалась танцем с лентами. Разноцветные полосы переплетались между собой, и венок с цветами плавно опускался вниз. Мужчина, склонившись ко мне, тихо рассказывал, что символизирует Майский столб и венок на нём. Я то краснела, то смеялась. А потом мы пошли загадывать желания.

— Какую ленту ты хочешь поймать? — спросил Авизар.

Я отрицательно качнула головой.

— Загадывай ты. А мне сегодня хочется погладить Майское дерево.

— Ты уверена?

От испытывающего взгляда короля стало немного не по себе.

— Абсолютно. Единственное, в чём я сомневаюсь, это кого хочу больше: сына или дочь?

После моих слов мужчина улыбнулся такой открытой улыбкой, что защемило сердце.

— Тогда пойдём!

Я положила ладони на гладкое дерево и закрыла глаза, мысленно представляя, как кормлю ребёнка грудью, как Авизар укачивает его на своих руках. Так тепло стало на душе!

Рядом послышался весёлый голос короля.

— А ничего так! Красиво!..

— Что?

— Колечко твоё! Очень красиво блестит на солнце!

Я тряхнула головой:

— Как ты утром говорил? «Ну и что? Всё равно узнают?..» Вот и я так думаю!

Но надолго моего оптимизма не хватило. Стоило нам вернуться домой, как зазвонил гилайон.

— Это отец! Я не успела его поздравить, — торопливо шепнула я Авизару и ответила на входящий звонок: — Привет, пап!

— Доча? Ты ничего не хочешь мне сказать?

Ох ты ж, Бездна! Похоже, репортаж с площади нимф уже показали по телевидению и многие сделали правильные выводы.

Я растерянно оглянулась на Авизара, и он тут же подошёл ко мне, прислушиваясь к разговору. Я набрала полную грудь воздуха.

— Пап, тут такое дело… Мне сделали предложение. И я сказала «да».

В трубке повисло напряжённое молчание, а потом последовал короткий приказ:

— Жду! Вдвоём!

АВИЗАР

То, что знакомство будет непростым и не самым приятным, было понятно с самого начала. Поэтому ещё во дворце я переговорил со своей охраной и предупредил, чтобы не вмешивались.

— Ваше Величество, — не сдержался начальник стражи, — вы что, предлагаете стоять и смотреть, как вам угрожают?

— Я тебе больше скажу, Стенли, — хмыкнул я в ответ. — Скорее всего, в Фете меня ждёт хорошая зуботычина. И — да! — не лезьте. Это приказ! Убивать меня точно никто не будет, а с остальным я справлюсь.

Вечером мы с Софи отправились на юг. Нас уже ждали. Кристиан Арно сухо поздоровался и хоть с заминкой, но пожал протянутую руку. Его жена выглядела более доброжелательно и явно робела в моём присутствии. Софи попыталась разрядить обстановку, но после нескольких коротких реплик отца притихла. Наше знакомство сгладил ребёнок, неожиданно появившийся в комнате. Девушка тут же подхватила сводного брата, начала целовать его и играть. Малыш весело засмеялся. И лицо хозяина дома смягчилось.

После поздравлений и вручения подарков Кристиан Арно выразительно глянул на дочь.

— Софи, Раулю пора спать. Уложи его, пожалуйста… А мы пока пообщаемся.

Девушка перехватила тяжёлый взгляд отца, направленный в мою сторону и забеспокоилась.

— Пап, давайте поговорим все вместе!

— У нас мужской разговор!

— Папа!

— Софи! — в голосе мужчины прозвенела сталь.

И девушка послушно ушла наверх, ободряюще улыбнувшись мне на прощание. А мы с будущим тестем — я надеюсь — остались вдвоём. Кристиан Арно нахмурился.

— Вы мне не нравитесь! Не такого мужа я хотел для своей дочери.

Лихо!.. Но я сюда не ругаться пришёл.

— Господин Арно, я люблю вашу дочь. А она любит меня. Я сделаю всё, чтобы Софи была счастлива.

— У вас уже была такая возможность.

Похоже, злопамятность Софи досталась от отца!

— Знаю! Но ваша дочь дала мне второй шанс. Дайте и вы! Ей хорошо со мной!

— Ах, "хорошо"?.. Ну, пойдём… поговорим по-мужски!

Мы вошли в кабинет Арно. Дверь с тихим щелчком закрылась за спиной, и мои инстинкты предупреждающе взвыли. Но в то же время я понимал, что серьёзной угрозы нет. Так, потыкают носом в собственную лужу, и всё.

— Почти восемь лет назад мне позвонила бывшая жена и попросила забрать дочь из столицы. Когда я увидел мою девочку, то едва узнал её, — Кристиан Арно прищурился, нервно постукивая пальцами по маленькой статуэтке на столе. — Мне казалось, я вижу перед собой тень. Софи была настолько раздавлена случившимся, что не воспринимала происходящее… Психологи называют это защитным механизмом.