Некоторое время спустя он услышал аплодисменты и сел. Хеб забрался на стол рядом с очагом. Группы людей вокруг луга начали подходить ближе, желая услышать одну из знаменитых историй Хранителя знаний, и Корбан с семьей присоединились к ним.

‘А что ты сегодня услышишь?- воскликнул Хеб.

Из толпы послышались голоса, но прежде чем Хеб успел ответить, Королева Алона вышла на свет костра.

- Это традиция, что Маррок должен выбирать, - сказала она, подзывая племянника и его невесту. Хеб вопросительно посмотрел на Маррока, который некоторое время смотрел в огонь, а потом улыбнулся про себя.

- Расскажи нам историю Камброса, - попросил он.

- Такая трагическая история в такую счастливую ночь?- сказал Хеб, приподняв бровь.

‘Любая история о том, как я родился в этой стране и встретил свою невесту, не печальна, - ответил он, глядя на жену.

‘Он уже пьян’ - раздался из темноты безликий голос, сопровождаемый взрывом смеха.

Хеб поднял руку. - Повесть о Камбросе! - воскликнул он, затем склонил голову, и на лугу воцарилась тишина.

- Наши предки прибыли в эту страну на большом флоте; изгнанники, как они себя называли, были изгнаны с острова Лета после долгой и кровавой войны. Их выбросило на берег далеко к югу и востоку отсюда, и они назвали этот новый мир изгнанными землями. Сокар был нашим королем.

- Вскоре наши предки обнаружили, что они не одни, что земля полна гигантов, выживших после бичевания Элиона. Старая ненависть глубоко укоренилась, и вражда между людьми и великанами не ослабевала на протяжении всех поколений, прошедших после бичевания, когда гнев Элиона привел и людей, и великанов к вымиранию. И так начались гигантские войны, о которых рассказы о победе и печали слишком велики и слишком многочисленны, чтобы рассказать их этой ночью.

- Во время этой великой войны Сокар послал своих военачальников. На запад он послал Камброса, Быка, со своими сыновьями Кадласом и Ардом, чтобы сразиться с Бенотами, великанами, которые жили даже здесь и построили Дан-Каррег.- Хеб помолчал, указывая на крепость высоко над ними. - Великаны были разбиты, отброшены назад, Кадлас и его воины последовали за ними . . .’

Корбан закрыл глаза, представляя себе эту историю. Эта история была ему известна, так как его мама и папа часто учили его истории. Пока Корбан слушал, Хеб рассказывал о кампании, которая победила бенотских великанов и вынудила их отступить на север.

- Тогда великаны собрались для последней битвы на склонах Дан-Ванера, - сказал Хеб. - Беноты в своей гордыне, которая всегда была уделом великанов, вышли из своей каменной крепости навстречу Камбросу Быку и его дружине. Битва продолжалась два дня. Поле битвы почернело от крови, небо потемнело от скопления ворон, прилетевших пожрать мертвых.

‘На исходе второго дня, - сказал Хеб, - когда небо покраснело от угасающего солнца, Камброс и его воины прорвали линию Беноти, и он оказался лицом к лицу с Руадом, их королем. Одни они стояли друг против друга, их щитоносцы были мертвы и валялись на земле вокруг них, и в одиночку они сражались. Руад ударил Камброса своим огромным боевым топором и разорвал его щит. Трижды Камброс проливал кровь Руада, но в конце концов его клинок разбился вдребезги, и он был повержен.’

Корбан слышал, как люди стонут на лугу, видел, как мама вытирает слезы.

- В отчаянии Камброс схватил упавшую с дерева ветку. Когда Руад поднял топор, Камброс из последних сил ударил гиганта по колену, сокрушая кости и сухожилия. Взревев, Руад упал. Камброс вскарабкался на грудь великана и вонзил свой сломанный меч глубоко в сердце Руада. Увидев смерть своего царя, Беноти перестали исполнять свою волю, и битва закончилась.

- Так случилось, что Беноти были разбиты и бежали на север, где они живут до сих пор. И Камброс разделил завоеванные земли между собой и двумя своими сыновьями, Ардом и Кадласом, и жил в мире.- Глядя на Маррока и Фионну, Хеб продолжал: ‘И вот, Маррок Бен Рагор, как ты оказался на этом лугу в королевстве Ардан, с привязанным к тебе Фионной.’

Маррок склонил голову в знак благодарности, Бренин провозгласил тост, толпа стояла, одобрительно ревя.

Корбан долго сидел молча, обдумывая услышанное. Разговор между его спутниками продолжался до глубокой ночи, семьи вокруг них медленно возвращались в деревню или на свои близлежащие фермы и холды. Огонь угас, и звезды стали ярче.

За спиной Корбана послышался гул голосов. Люди смотрели вдаль, на запад, в сторону Баглунского леса. Корбан встал и подошел поближе, чтобы получше рассмотреть его.

Вдали мерцал красно-оранжевый огонек, то поднимаясь, то опадая, как пламя свечи, горевшей на ветру.

Гар подошел и встал рядом с ним.

‘Что это такое?- спросил он конюха.

Гар немного помолчал, потом громко крикнул: - к лошадям, к лошадям!- и пустился в свой прихрамывающий бег по направлению к деревне.

‘В чем дело?- Крикнул ему вслед Корбан.

- Частокол Дарола, мальчик, - крикнул Гар через плечо, - он горит!’

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ 

КАСТЕЛЛ

Дни Кастелла проходили приятно, пока они пробирались к Халстату. Часто Агила спускалась с колонны и некоторое время ехала с ним и Маквином, а после первой ночи Кастелл и Маквин сидели с остальными путешественниками у теплого костра. Кастелл говорил мало, но, тем не менее, наслаждался чувством сопричастности, которое он забыл в политиканстве Микила. На четвертый день их путешествия, сразу после рассвета, на дороге появился всадник, который мчался прямо на них. Это был одинокий воин, одетый в эмблему Тенебраля, королевства далеко на юге. Он отказался остановиться и поесть с ними, сказав, что у него срочное сообщение для Ромара.

В начале шестого дня один из наемников-охранников галопом поскакал вниз по колонне, к привычной позиции Кастелла и Маквина.

- Вождь хочет, чтобы ты поехал с ним впереди, - сказал воин.

‘Что вы оба будете делать, когда мы доберемся до Халстата и эта работа будет выполнена?- Спросила Агила, когда Кастелл и Маквин присоединились к нему.

‘Думаю, пора возвращаться в Микил, - сказал Кастелл. ‘А почему ты спрашиваешь?’

‘Если ты не готов вернуться, я всегда найду для тебя работу, поеду верхом со своим отрядом.’

‘Не знаю, - удивленно ответил Кастелл. На самом деле он не думал о Халстате, но мысль о возвращении к Микилу не наполняла его радостью. Жизнь в дороге, жизнь без присутствия Джаэля, была хороша. ‘Может быть, мы примем твое предложение, - сказал он, взглянув на Маквина.

‘Я не спешу возвращаться к Микилу, - пожал плечами его защитник.

Их путь уже несколько дней шел параллельно лесу Форн. Теперь дорога изгибалась назад, подгоняемая острым отрогом, который прорезал канавку в сторону леса. Кастелл посмотрел на горы, которые в лучах восходящего солнца казались зазубренными сколотыми зубами. Легенда гласила, что этот хребет образовался в руинах бичевания Элиона, когда земля была разрушена и переделана. Говорили, что далеко на севере, за пределами Форна, существовали Лиги опустошения, поля пепла и огромные дыры в самой земле, бездны, которым не было конца.

Повозки следовали по тропинке, которая медленно приближалась к Форну, пока Кастелл не разглядел отдельные ветви, колышущиеся на ветру.

- Агила показал пальцем. - Как только мы проедем этот отрог, тропинка свернет из леса и направится прямо в горы. Оттуда мы последуем за Данвием, поскольку он прорезает дорогу прямо к воротам Халстата.’

- Хорошо, - с чувством сказал Кастелл, и Маквин с Агилой хихикнули.

Когда они приблизились к горному отрогу, резко и неровно поднимающемуся высоко в облака, дорога нырнула в лощину, огибавшую его основание. ‘Это, вероятно, самое близкое место для Форна, - сказал Маквин, когда караван начал спускаться в лощину. - Если только ты не присоединишься к тем, кто охраняет Даль Гадрай.’

‘Для меня это достаточно близко, - сказал Кастелл. Дал-Гадрай представлял собой долину, прорезанную рекой через лес Форн, на восточной границе их родины. Группа воинов, все добровольцы – поскольку никто никогда не был послан туда-патрулировала берег реки, когда она вилась через Форн, в основном для охраны торговых судов, которые использовали реку, но также и для защиты от любых лесных жителей, искушенных забрести в Исильтир. Только те, кто убил одного из хуненов, гигантского клана, который все еще жил в лесу Форн, могли присоединиться к Гадраям, как называли их отряд. Воины Гадраев часто становились защитниками Ромара, короля Исильтира.