Сандалии, чёрт побери.

Это было странно и неловко, но когда-то я была немного повернута на его ногах. Они были такими мужественными. И такой идеальной формы. И такими… невероятно сексуальными.

И вот он был здесь, демонстрируя их мне, словно это был сущий пустяк.

Мне хотелось его ударить.

И заставить его надеть носки.

А самой записаться к психотерапевту по поводу этого странного фут-фетиша.

— Я принёс еду, — сказал он вместо приветствия.

Принюхавшись, я протянула руку и взяла пакет с китайской едой.

— Ням-ням.

— Не знаю, насколько она хороша. Весь полёт сюда я гуглил места поблизости, но их оказалось слишком много. В итоге, я заставил таксиста "Убер" выбрать за меня, и тот сказал, что это его любимая забегаловка с едой на вынос.

Логотипа нигде не было.

— И откуда эта еда?

— "Голубой Лотос".

Мой желудок заурчал.

— Это, и правда, хороший выбор.

Улыбка вновь появилась на его лице.

— Может тогда добавить ему ещё чаевых?

Пройдя в кухню, я начала расставлять на столе всё это огромное количество еды.

— Он узнал тебя?

Я почувствовала, как он равнодушно пожал плечами.

— Кому какая разница.

Посмотрев на него через плечо, я не могла не согласиться с ним. Кому какая разница? Он приехал сюда не ради них. Он приехал ради меня.

Э, ради песни.

— Где Бреннан? Ему надо приготовить тарелку?

— Э, нет, он сегодня не придёт.

— Серьёзно? И как тебе удалось это провернуть?

Он облокотился о столешницу, встав напротив меня, и взял сервировочную ложку, которую я ему протянула.

— Я, как бы, сказал ему, что уволю его, если он хотя бы подумает о том, чтобы поехать со мной.

Я моргнула и уставилась на рис, не зная, как реагировать на это заявление. И что чувствовать. И что думать.

— Уверена, ему это не понравилось.

Кай издал горловой звук.

— Нет, не понравилось. Но, если честно, я попросту не могу работать, когда он стучит по клавиатуре всю ночь напролёт. Я не могу думать, когда он стоит над душой.

— Это аргумент.

— Нам надо двигаться дальше, — добавил он. — Поэтому я здесь.

Я повернула голову и встретилась с ним взглядом.

— Двигаться дальше?

Его взгляд упал на мои губы — "Русский Красный". Он сглотнул, его кадык поднялся наверх, а затем опустился.

— Да.

У меня по спине пробежала такая быстрая дрожь, что внизу моего живота тут же разгорелся пожар.

— Шорты вернулись.

Почувствовав странное желание защитить себя, я сказала:

— Сейчас лето.

— Лето.

— Хорошо, что ты заметил.

Он ухмыльнулся, и его взгляд беззастенчиво прошёлся по всей длине моих ног, начиная от кончиков пальцев и поднимаясь всё выше, и выше.

— Было сложно не заметить.

Я легонько ударила его по плечу тыльной частью руки.

— Я не то имела в виду.

— Ты хорошо выглядишь, Кло. Не уверен, говорил ли я тебе это. Но ты, хм, уже далеко не та Девочка-Железные-Зубы.

Это было не то прозвище, которым он обычно называл меня, но именно так меня звали всю мою среднюю школу. И мои ярко-рыжие волосы и веснушки совсем не спасали положения.

Я запрокинула голову и рассмеялась.

— Ну, спасибо, самый сексуальный мужчина по версии журнала "People". Из твоих уст это особенно круто.

Он тоже засмеялся и последовал за мной к столу в гостиной с тарелкой полной риса и тофу.

— Я занял второе место. Но спасибо, что напомнила.

Мы сели вместе за стол и одновременно распаковали свои деревянные палочки.

— Уверена, это был серьёзный удар по твоему эго. Как ты вообще восстановился после этого?

Его глаза блеснули, и он сказал:

— Как-то справился.

Протянув руку, я подёргала его за короткую постриженную бороду, которая когда-то была его фирменным знаком.

— У тебя новый образ. Может быть, в этом году у тебя будет больше шансов.

Он потёр своё лицо с таким выражением, что мне показалось, что сам он всё ещё привыкал к этому образу.

— Да, я давно уже об этом подумывал. Думаю, ты меня вдохновила, и я решился.

Я схватилась рукой за грудь, словно была перепуганной неопытной девочкой. Но его слова нелепым образом удивили меня.

— Я? И как же я тебя вдохновила?

Теперь была его очередь подёргать меня за мои кудри.

— Я искал тебя в толпе все эти пять лет. Я искал ярко-розовые волосы. Прямые. Голубые. Цвета сахарной ваты, с такими… — он сделал плавное движение рукой. — Волнами, которые тебе делали. А ещё бирюзовые. Фиолетовые. Серебряные. Я ни разу не подумал поискать рыжие.

Я улыбнулась, посмотрев на свою вкусную еду. Таксист "Убер" знал, о чём говорил.

— Ты всё равно не нашёл бы меня. Меня не было в той толпе, где был ты.

Он снова потянул меня за волосы.

— Твоя ошибка.

Я искоса поглядела на него.

— Может быть.

После этого мы сосредоточились на еде, разделив спринг-роллы и китайские пельмени. Мы поговорили о парнях, и о том, чем они занимались. Малькольм только что расстался с какой-то актрисой, с которой у него были серьёзные отношения. И был опустошён. А она уже встречалась с кем-то другим. Грэй снова начал учиться и брал онлайн уроки, которые мог совмещать с турами. Теперь его стиль жизни стал более спокойным, потому что ему надо было писать статьи и сдавать тесты между выступлениями. А вот Пит вообще не изменился.

Я также спросила про Кэйда, но с ним не случилось ничего такого, о чём я уже не знала. Он был одинок. И он был упрямым. Он был предан группе и только группе.

Эти парни были трудоголиками. У них не было никакой жизни за пределами группы. Они либо писали музыку, либо записывали музыку, либо играли музыку.

Сейчас они, казалось, были счастливы, но я переживала, что в будущем их мнение могло измениться.

Неужели они не скучали по семьям? По жизни? По хобби?

Чёрт, даже Бреннан умудрился жениться, и у него даже родились дети. Даже он знал, что жизнь не может заключаться только в работе.

Но вместо того, чтобы сказать ему всё это, я собрала наши с Каем тарелки и унесла их в раковину.

— Думаю, мне надо почистить зубы, прежде чем мы начнём. Либо я буду всю ночь плеваться в тебя рисом.

Он жестом указал мне на коридор, ведущий в мою спальню и ванную.

— Валяй. А я пока приготовлюсь…

Он указал на моё пианино в углу. Моим соседям не нравилось, когда я играла поздно вечером, но я всем им написала, предупредив их о том, что буду работать над новым проектом. Я уже была готова разыграть карту "Кая Портера", если кто-то из них начал бы ругаться со мной, но все оказались не против.

Вернувшись из ванной, я увидела, что Кай склонился над пианино и наигрывал спокойную нежную мелодию. Я никогда в жизни не слышала, чтобы он играл. Раньше он мог только нажимать на отдельные клавиши, так как у него были весьма ограниченные познания о том, как функционировал этот инструмент.

Когда я увидела, как осторожно и медленно он играет, что-то необратимое произошло с моим сердцем. Слёзы тут же подступили к моим глазам, и я не могла отделаться от желания упасть на колени и зарыдать.

Его гитара стояла прислонённая к стене, забытая и покинутая. Вместо этого его чарующая мелодия поднималась на самый верх моего лофта с его высокими потолками, рассказывая историю, которую я не знала, и оставляя в моей душе неизгладимый отпечаток.

Когда его голос присоединился к мелодии, мне пришлось обхватить свою шею рукой, чтобы удержать голову на своём теле.

Его хриплый голос напевал слова песни, которую мы написали с ним вместе много-много лет назад. И только тут до меня дошло, что я всё-таки знала мелодию, которую он сейчас исполнял. Я никогда не играла её так, но это была та самая мелодия. Слова слетали с его губ, точно молитва, преклоняясь перед огромной и трагичной любовью.