— Катюха! Ты меня удивляешь! Не платишь налоги… Ты же просрочила месячный взнос! Что мне прикажешь делать?

— Какой ещё взнос? Я имею право не платить тебе, а выбрать другую крышу. Страховку и местные налоги я внесла вовремя. А у тебя, кстати, есть лицензия? Ты зарегистрировал свою крышу?

Натача медленно повернулась во все стороны. Я смог в своих очках увидеть расклад: из боковых комнат вышло ещё двое накачанных мужичков.

— Подруга! Ты забыла, наверное, что здесь мы хозяева, а не городские хмыри. Здесь все платят налоги мне, я всех здесь крышую. Ты поняла?

— Ты нарушаешь закон, Жорик. Я могу обратиться к своей крыше, чтобы меня избавили от твоих приставаний.

— Ой-ой! Я испугался! Витёк сказал, что у тебя в этом месяце нет крыши…

— Витёк сказал… Ты по-прежнему не заглядываешь в Интернет?

— А что я там не видел? Я предпочитаю баб живьём брать. — Жорик захихикал, потирая ладони. — И мне хватает того, что я собираю в нашем городке.

— А зря! Ты мог бы узнать там кое-что интересное. Например, то, что я вышла замуж.

— А-а-а! Так вон, какая у тебя появилась крыша? Ну, и где твой долбаный муж?

— Эй! — впервые нарушила молчание Натача. — Фильтруй базар!

— Не понял! Кто здесь пикнул? — Жорик зачем-то ухватил Катю за руку и крутанул на месте.

— Не трогай мою маму! — крикнул Миша. Он вырвался от Натачи и начал бить кулачками Жорика.

— Эй, пацан! Успокойся! А не то я тебя успокою!

— Только попробуй! Я позову своих мам, они из тебя макароны сделают… по… по-флотски! — Миша отбежал в сторону и принял позу показного равнодушия. Мне эта поза показалась знакомой. Изабель? Или Корасон?

— Мальчик говорит правду, — спокойно произнесла Натача. — Тебе будет больно об этом вспоминать. Советую быстро линять отсюда. Твой Витёк не поделился впечатлениями о нашем с ним знакомстве?

— Ты кто такая? — развернулся в её сторону Жорик. — Тебе мужики давно мозги не вправляли?

— Натача! Не надо! — крикнула Катя. Её испуганный тон мог встряхнуть кого угодно.

— Да я, собственно… ещё ничего и не сделала.

Мне не было видно лица моей старшей жены, но движения Жорика стали менее уверенные.

— Это кто такая? — спросил он у Кати.

Она задумалась.

— Первая жена моего мужа!

Мягко говоря, формулировка не соответствует положению вещей.

— Это моя мама! — крикнул Миша.

— И моя! — добавила Женя.

— Из детдома, что ли? — уточнил Жорик. Он ничего не понимал.

— Нет! — ответила Катя. — Я же сказала, что это первая жена моего мужа. Она представляет мою крышу. Как и другие жёны. Всего их пятнадцать.

— Опа! — у Жорика округлились глаза. Он, кажется, начал что-то понимать. — Эти… как их? Инопланетники? Космический султан?

Катя кивнула.

— Ну, так бы сразу и сказала! — Жорик запаниковал. Движения его рук стали хаотичными. — Катюха! Ну, ты же понимаешь, у нас всё по понятиям. Я же для порядку. Нельзя, чтобы народ совсем был без крыши. Катюха! Без обид! Я ж для порядку…

— Жорик! — попыталась остановить его Катя. — Мне нужна твоя помощь!

— Нет вопросов! — тем не менее, они все втроём начали продвигаться к входной двери.

Я ощутил, что пришло время появиться. Мы вышли из машины и направились к дому. Отряд Фазиля, в масках, с автоматами, выстроился за нами полукругом. Когда мы подошли, дверь распахнулась, и троица мужичков-здоровячков выскочила на порог. Бежавший первым Жорик чуть не уткнулся в грудь Корасон. Она отшатнулась и выставила вперёд ствол пулемёта. Изабель машинально выхватила из ножен тесак.

— Прошу прощения! — заизвинялся Жорик. — Мы приятели Катюхи. Вместе росли. Мы присматриваем иногда за её домом.

Он собирался смыться.

— Слушай сюда, приятель! — окликнул я его. — Я забираю Катюшу в путешествие. Её несколько месяцев не будет. Ты не мог бы присматривать за домом это время? Я плачу!

Изабель стояла рядом и внимательно изучала выступающие части его лица. При этом она непрерывно игралась своим ножом. Пара братков, сопровождающая Жорика, отодвинулась на безопасное расстояние, якобы, чтобы не мешать беседе.

— Да нет базара! В натуре! — горячо начал уверять меня Жорик. — Всё будет в лучшем виде.

— Ну что же! Деньги мои доверенные лица будут переводить на этот счёт, — я сунул ему одну из платёжных карточек. — И без фокусов! За тобой будут присматривать!

— Без проблем! Всё будет в лучшем виде! — повторил Жорик.

Троица удалилась с максимальной скоростью, которая ещё не позволяла назвать это паническим бегством. Мы вошли в дом.

— Всё в порядке? — спросил я.

— Я же говорила, что это безопасно, — спокойно ответила Катя.

Да-а-а… Она вполне подходила и мне, и моему гарему.

Возвращаясь на Корабль, я отдавал по телефону распоряжения Вайноне.

— Ты осмотришь дом… Да какая разница! Пусть твой архитектор смотрит… Я оплачу затраты… Да, на твой счёт, прямо сейчас.

Мне хотелось, чтобы Катя, вернувшись сюда через время, увидела шедевр.

— Катенька! А, может быть, сделать нечто новенькое? У Вайноны работают хорошие специалисты… На их усмотрение… Как в проекте "Ваш дом"?

— Н-н-нет! Пока что не надо… Мне так привычно.

— Катюша! Ты же начинала грандиозные проекты. Ты же думала, что будешь перестраивать родительский дом?

Я увидел, как она смутилась. Похоже, что-то постоянно не давало ей развернуться. Мечты стали ужиматься…

— Я думала только о ремонте. Что-то изменять собиралась только тогда, когда появятся деньги.

— Это не правильно! Нужно представлять себе, фантазировать, что ты хочешь от жизни. Тогда твоя фантазия сможет заодно подсказать, как обустроить жизнь, как зарабатывать деньги.

— Я и придумала, как заработать на Лютеции…

— М-да! Но теперь мы сможем это делать вместе.

Я обнял её. А с другой стороны её обняли детишки. Корасон, широко улыбаясь, смотрела на нас. У Изабель на лице застыла маска невозмутимости, но глаза были весёлыми. Она откинулась на спинку сиденья и демонстративно уставилась в окно.

Уже на Корабле я спросил у Натачи:

— Какие впечатления о Катином доме?

— Ты имеешь в виду моё мнение о её характере, который проявляется в жилье?

— Какая ты у меня умница! Именно это я имел в виду…

— Мне понравилось… Скромно, рационально, без понтов. И аккуратно. У неё есть чему поучиться.

Последние минуты перед отлётом оказались немного скучными. Всё завершено, подготовлено, сделано. Мы попрощались с Фазилем и Вайноной, с семейством Самойловых. Фостер и Ротштейн позвонили мне напоследок.

Когда я пришёл в командную рубку, Олег с Саль-ялой согласовывали полёт с диспетчерами. Опять нам выделяли "коридор", я перечислял "зелёный налог" и оплачивал услуги диспетчерского центра.

— Ну что, Лейла, порулишь? — спросила Натача.

— Нет! В другой раз! Хелена хотела…

— А вы будете теперь ждать клиента на станции? — поинтересовался я.

— Конечно! — кивнул Марков.

Зазвонил телефон на пульте. Саль-яла сняла трубку.

— Али! Тебя! — она переключила канал на мой аппарат.

— Я слушаю! — сказал я.

— Али! Дорогой!

— Альберт? — я сразу узнал его.

— Ты помнишь своё обещание? — у коменданта Костюка был веселый голос. — Олег тебе укажет причал, он знает. Вы до двадцати часов успеете? Оленька тоже ждёт вас с нетерпением. Мы хотели бы познакомиться со всей твоей семьёй.

— Тогда тебе придётся идти ко мне, — напомнил я. — Мой экипаж никогда не бросает свой Корабль.

— М-м-м… Ну, хорошо! Я это устрою! До встречи! — он отключился.

Мы взлетали почти вертикально. Никаких манёвров, никаких помех для воздушного транспорта. Диспетчер сказал "пространство свободно" и Хелена передвинула указатель вертикальной тяги на пульте. Бортовой компьютер плавно добавлял горизонтальной скорости, было почти скучно. Но чувство покидания обжитого места и погружения в путешествие немного щекотало нервы. Хелена не утерпела первая и включила "Полёт на Венеру". Через десяток минут компьютер пробубнил: