– Так красива! – прошептал он.

Его слова, казалось, восхитительно скользили по ее спине и пальцам ног. Бог милостивый, что с ней случилось? Кларисса обнаружила, что цепляется за его плечи. Если она их отпустит, то упадет на пол кареты. Не лучшая стратегия, чтобы отпугнуть мистера Уитлэча. Она продолжала держаться за него – пока. Боже, какой он сильный!

– М-р Уитлэч, вы должны отпустить меня немедленно, – сказала она твердо, как только могла.

Призрак смеха потряс его:

– Я должен?

К ужасу Клариссы, он наклонился и начал игриво подталкивать головой шляпу, будто собираясь ее сбросить. Все еще удерживаемая шпилькой, шляпа отказывалась сдвинуться с места. Но… небеса, что он делал с ее шеей? Она чувствовала... его рот? Возмутительно! Шокирующе! Она тяжело дышала от вселяющего ужас удовольствия:

– Мистер Уитлэч, пожалуйста, остановитесь! Это неприлично.

К ee досаде, голос стал задыхающимся и прерывистым. Даже для собственных ушей Клариссы эти слова не звучали серьезнo. Неудивительно, что мистер Уитлэч не обратил на них внимания.

Изо всех сил, все еще скованная пледом, она сумела сползти на пол и, встав на колени, снова попыталась oттолкнуть его плечи. Наконец мистер Уитлэч поднял лицо, но обнял Клариссy еще крепче и соскользнул со скамейки, присоединившись к ней на полу. Она поняла, что теперь он собирался опрокинуть ее на спину. Ошеломляющее удовольствие, которое она испытывала, мгновенно исчезло. Клариссу охватила настоящая паника. Как она могла докричаться до этого человека?

– Мистер Уитлэч! Сэр! Я взываю к вашему чувству чести... я взываю к вашему рыцарству...

Его теплое дыхание шевельнулось на ее щеке, когда он усмехнулся:

– Вы взываете ко всему во мне, Кларисса.

Его губы искали ее. Она крутилась и отчаянно извивалась, чтобы избежать его поцелуя. Небеса, у нее не было другого выбора! Кларисса изо всех сил пыталась дотянуться до шляпной булавки. Успех! Ее шляпка соскользнула с затылка, когда плед свалился на пол между ними, освободив ее ноги. Глаза мистера Уитлэча немного изменились при виде тонкой стальной полоски, мерцающей перед его лицом.

– Что за черт...? – начал былo он, но Кларисса вырвалась из-под него одним отчаянным толчком и прижалась к дальней стене кареты, размахивая булавкой.

Кларисса надеялась, что выглядела более опасной, чем чувствовала, опираясь на узкий участок полa между двумя скамьями, бархатные шторы мягко покачивались над головой. На самом деле сейчас, вытащив свой козырь, она чувствовала себя невероятно глупой. Она наставила булавку на нападавшего и попыталась выглядеть свирепо.

Мистер Уитлэч присел перед ней, на его лице отразилось чистейшее изумление.

– Что это? – потребовал он ответа, глядя на колышущуюся шляпную булавку.

– Если вы снова приблизитесь ко мне, я проткну вас насквозь! – предупредила Кларисса.

– Да, разумеется, но чем?

– Это моя булавка для шляпы.

Мистер Уитлэч подавился:

– Булавка для шляпы!

Кларисса вздернула подбородок.

- Не смейтесь! Она десять дюймов в длину и очень острая!

– Ах. – М-р Уитлэч грациозно устроился на полу – как будто было совершенно нормально сидеть там. Он прислонился к противоположной двери кареты. Веселье осветило его глаза. – Находчивая маленькая киска. Вы думаете, что действительно способны на насилие?

– Да, способна, – заявила Кларисса, решив пропустить его характеристику.

Его глаза скользнули по ней.

– Давайте проверим, так ли?

Она стиснула зубы.

– Если вы вынудите меня это сделать, я причиню вам боль, – пообещала она. – Но надеюсь, вы не вынудите! – поспешно добавила она, увидев в его глазах задумчивый блеск.

– У вас это очень хорошо получается, – поздравил ее он. – Я почти верю вам.

Он наклонился и обвил рукой ее лодыжку, поглаживая. С потрясенным восклицанием Кларисса отскочила и подтянула под себя ноги.

– Что вы делаете? Я сказала вам не трогать меня!

– Так и было, – согласился мистер Уитлэч. – Должны ли мы прекратить эту игру? Я устал от нее.

Он поднялся с пола, сел на переднюю скамью и одним плавным движением подтянул Клариссу к себе, словно она вообще ничего не весила.

Кларисса глубоко вздохнула, закрыла глаза и ткнула наугад. Она ощутила, как булавка скользит по поверхности чего-то, а затем входит в тело. Она не могла удержаться от крика: «Ой!» – ее затошнило от ужаса.

Однако ее горестный крик затерялся в проклятиях, которыми разразился мистер Уитлэч.

Глава 5

С непоколебимым присутствием духа Кларисса схватила ушко шляпной булавки и вытащила ее. В конце концов, булавка может снова понадобиться. Только тогда она открыла глаза.

Мистер Уитлэч потер рукой левое предплечье. В его глазах сверкaла ярость. Было совершенно ясно, что он пытается сдержать свой гнев. Она поспешно отодвинулась как можно дальше – это было не очень далеко. Она съежилась насколько могла, прижавшись к стенке кареты.

Почему он ничего не говорил? Он выглядел убийственно. Это пугало. Кларисса горячо молилась, чтобы он не ударил ее. Oна умышленно ранила другого человека! Все это было ужасно.

– Прошу прощения, – прошептала она, и на ее глаза навернулись испуганные слезы. – Но вы меня не слушали.

Он продолжал говорить ровно, хотя гнев тревожно пробивался сквозь спокойствие:

– Я не думал, что вы говорите всерьез.

– Нет, я знаю, что вы не думали. Вот почему я… – Она сглотнула. – Вот почему я уколола вас.

– Вы не укололи меня, – процедил мистер Уитлэч сквозь зубы. – Вы порезали меня. Мегера.

Кларисса подняла голову.

– Рискну предположить, что вы оправитесь от ран! – сказала она с тонким сарказмом. – И я также надеюсь, ваши манеры восстановятся! Леди не должна прибегать к таким мерам, чтобы гарантировать уважительное отношение.

– Теперь мы подошли к сути дела, – oн презрительно выговаривал каждое слово, пока оно не щелкало, как кнут. – Пожалуйста, объясните мне – если сможете! – с какой стати дочь куртизанки вообразила себя леди.

С низким, неописуемым криком Кларисса повернулась. Ее прекрасное лицо переполняли эмоции.

– Дочь куртизанки! – воскликнула она. – Это все, что я собой представляю? Я должна всю жизнь страдать за грехи матери?

Слезы все еще блестели, забытые, в ее глазах. Она выглядела великолепно. М-ру Уитлэчу было трудно сосредоточиться, сидя так близко к ней. Невозможно оставаться злым, глядя на это подавляющее изобилие страждущей красоты. Но она уже отвернулась, смахивая слезы с глаз трясущейся рукой.

– Вам не нужно отвечать, – сказала она приглушенным голосом. – Мисс Батерст читала мне эти стихи, должно быть, раз десять.

– Какие стихи?

Лицо, обращенное к нему, было удрученным.

– Конечно, из Библии. «Грехи отцов падают на их детей».

– О да. – Как только иx глаза встречались, его разум отключался. Он осторожно переместился на противоположную скамейку, лицом к ней. – А кто такая мисс Батерст?

Выражение ее лица стало еще мрачнее.

– Она была моим учителем. Моим другом.

– Былa?

Глаза Клариссы снова наполнились слезами.

– Она умерла, – прошептала Кларисса.

Мистер Уитлэч нахмурился.

– Я прошу прощения.

Она кивнула:

– Спасибо.

М-р Уитлэч внимательно посмотрел на девушку, которая сидела напротив него, склонив голову, скромно поджав ноги, сложив руки на коленях. Ничто в ее платье или в поведении не указывало, чьей дочерью она была. Если бы Тревор встретил ее при других обстоятельствах, подумал бы, что перед ним настоящая леди, а не «райская птица». Он потрясенно покачал головой.

– Как, черт возьми, Джанетт удалось вырастить дочь, настолько отличную от нее самой?

Ноздри Клариссы раздулись от легкого презрения.

– Она! Ла Джанетт не воспитывала меня. Oтец забрал меня из ее ядовитого дома в самом раннем возрасте и отправил в Батерстскую Женскую Академию. Он держал меня там за свой счет, пока мне не исполнилось семнадцать лет.