Три недели спустя

— Ты уверена, что тебе будет хорошо там одной? — спрашивает Кэт.

Улыбка растягивает уголки моего рта, пока я застегиваю молнию на чемодане. Я борюсь, пытаясь удержать телефон между плечом и ухом.

— Да. Я обещаю. Это всего на семь недель.

— Это целых два гребаных месяца.

Я сдерживаю смех.

— Да, я знаю, Китти Кэт. Но подумай об этом так — это ради моей писательской карьеры, и это, возможно, наконец-то станет большим прорывом, которого я так долго ждала.

— Знаю, знаю. Не буду врать — мне неприятно, что ты улетаешь, но я переживаю за тебя, детка. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна. Мы будем очень скучать по тебе в ближайшие несколько месяцев.

— Клянусь, что буду осторожна. Слушай, — говорю я, отодвигая телефон от уха, смотря на экран. Он показывает, что мне звонят. — Мне нужно идти. Машина приедет с минуты на минуту. Но мы поговорим, как только я приземлюсь, хорошо?

— Поймала тебя на слове, сучка.

Рассмеявшись и покачав головой, я завершаю разговор и запихиваю телефон обратно в сумку. Я ставлю чемодан за спину и бросаю последний взгляд через плечо на свою квартиру. Я много работала ради этого места, но чтобы сделать все необходимое дальше, я должна отпустить это.

Последние три с половиной недели я занимаюсь приготовлениями. Прокладывала путь.

Для девочек я придумала отговорку насчет возможности писать, которая открылась для меня в Лос-Анджелесе. Конечно, Кэт, будучи подругой, попросила отца снять мне номер в King Resort. И даже с моими частыми сообщениями Базу, он понятия не имеет, что я возвращаюсь в Лос-Анджелес. Мне нужно, чтобы все это выглядело как один большой сюрприз. Только так это сработает.

Я поддерживала с ним связь, насколько могла, учитывая обстоятельства. Ну, знаете, находясь на противоположных побережьях. Было нелегко, учитывая, что Баз исключительно занятой человек. Попытка удержать его интерес ко мне, в то время как мы находимся за тысячи километров друг от друга, была не чем иным, как разочарованием.

Вы знаете эти сообщения, которыми вы делитесь с людьми, и это похоже на разговор с кирпичной стеной? Да, это Баз через сообщения. Его так трудно понять, и, черт, почти невозможно сказать, все еще ли он заинтересован или нет. В один день мы постоянно посылаем сообщения друг другу, а на следующий?

Радиомолчание.

Так будет несколько дней, а потом все повторится. Это приводящий в бешенство цикл.

Хотела бы я сказать, что не рыскала по сайтам сплетен в поисках дополнительной информации о нем, и, как я и подозревала, он проводил время в своем новом клубе с другой девушкой под руку каждый вечер. Я не имею права злиться —черт, если бы я была зла, это могло даже превратить меня в чокнутую. Мы должны быть смертельными врагами. Самое печальное, что мне приходится напоминать себе об этом маленьком факте каждые три секунды. Особенно при воспоминаниях секса с ним.

Когда я сажусь в такси, а водитель едет по улицам, я достаю свой сотовый и просматриваю сообщения, обнаруживая переписку между Базом и мной. Трепет в животе при виде его имени нежелателен, поэтому я изо всех сил стараюсь отогнать это. Не может быть, чтобы дрожь в моем животе была бабочками. Это просто нервы. Это волнение, что мой план — правосудие для Мэдисон — наконец-то осуществится. Подушечки моих больших пальцев летают по экрану, и я нависаю над кнопкой «отправить», перечитывая сообщение снова и снова, убеждаясь, что я поступаю правильно.

Да.

Баз лучший способ получить информацию. Он мой единственный на данный момент способ узнать, что произошло. Крошечная часть тоже хочет доказать невиновность База.

Хочу ли я, чтобы он был убийцей?

После того, как я отдала ему свое тело и провела с ним невероятную ночь? Боже, нет. Я хочу, чтобы он пребывал в блаженном неведении относительно деятельности своих друзей. Это значит, что он все еще хороший человек, верно?

Несмотря на длинный список причин, по которым я должна найти ответы где-то еще, я все равно нажимаю «отправить».

Я: Поужинаем сегодня ?

Десять долгих, мучительных минут спустя он отвечает.

Баз: Это что, Нью-Йоркская штука ?

Его ответ вызывает у меня смех, потому что нет, это не Нью-йоркская шутка. Он понятия не имеет, что я приготовила для него и остальных Дикарей.

Я: Нет, это: я лечу в Лос-Анджелес на несколько недель, и подумала, что мы могли бы поужинать.

Появляется облачко с тремя маленькими точками, и я смотрю, как они прыгают, в ожидании его ответа. Они сразу же исчезают без какого-либо сообщения. Я тревожно прикусываю внутреннюю сторону щеки, решая, что делать. Может быть целый список причин, по которым он не отвечает. Он может занят работой. Может находится с другой девушкой. Или, кто знает, возможно, идея снова поужинать со мной уже не так привлекательна, как три недели назад.

Я уже собираюсь послать все к черту и напечатать еще одно сообщение, когда мой сотовый вибрирует.

Баз: Я освобожу The Den для нас.

Я: 7:30 подойдёт ?

Баз : Тогда увидимся, грязная девочка.

Я провожу пальцем по экрану, закрывая нашу переписку, даже не потрудившись скрыть улыбку, растянувшуюся на моем лице. Я говорю себе, что это все потому, что мой план работает, а не потому, что я увижу его сегодня вечером.

Перелет в Лос-Анджелес и возвращение на курорт проходят гладко. Отец Кэт потянул за какие-то ниточки и снял мне здесь еще один номер на время моего пребывания в SoCal. Все расходы оплачены. Что равно нулю. Я не планирую пользоваться спа-салоном или какими-либо другими удобствами для ухода за собой. Я здесь за ответами, а не за отпуском. Или, по крайней мере, это то, что я продолжаю твердить себе.

Я делаю глоток из бутылки с водой, прежде чем поставить ее обратно на край стола, сосредоточившись на открытом ноутбуке перед собой.

Курсор мигает над пустым экраном. Я смотрю на него, ожидая, когда до меня дойдут слова.

Сверчки.

Чертовы сверчки.

Я делаю паузу, пытаясь понять, как начать историю, которую я пыталась рассказать

в течение многих лет. Я знаю, что хочу сказать, знаю, что нужно написать, но слова не приходят ко мне. Слова, которые мне нужны, чтобы показать их такими, какие они есть, кажется, не могут пробиться на экран. Я понимаю, что мне, вероятно, следует начать с самого начала, но с чего вообще начинать? В этой хреновой ситуации нет ни начала, ни конца.

Подавив разочарованный вздох, я нажимаю на открытую вкладку, отображающую мои подробные заметки о каждом из Дикарей. Я еще раз читаю написанное, и это освежает мою память. Когда мой взгляд останавливается на имени База и деталях о нем, у меня возникает странное ощущение в груди. Не знаю, как себя чувствовать, когда дело касается его. Я должна была бросить его, как только улетела из Лос-Анджелеса. Забыть о нем. Уверена, что это была бы тщетная попытка.

Теперь я еще более решительно настроена выяснить, кто он такой и какую роль он играет в прошлом моей сестры. В нашем прошлом. Не хочу, чтобы он был виновен. Он не может быть виновен.

Мое сердце подскакивает к горлу, когда раздается стук в дверь моего номера. Жар проникает в мою грудь. Я застываю на месте, мои легкие сжимаются, вызывая распространение ожога. Глаза перескакивают к маячащей двери, и я сглатываю.

Какого черта ?

Это может быть только один человек. Хотя я не сказала ему, в каком номере нахожусь, я знаю, что это Баз. Я чувствую это всеми фибрами своего существа. Магнетизм, который у меня к нему. Кто еще это может быть?

Я поспешно закрываю вкладки и открываю один из моих старых проектов, прежде чем встать с дивана. Приглаживая рукой волосы, гладко спадающие на спину, я быстро пробегаю взглядом по своему телу, ругая себя за то, что еще не переоделась. Дерьмо, мешковатые спортивные штаны и слишком объемная футболка действительно не приносят мне никаких очков в сексуальном отделе. Особенно по сравнению с тем количеством моделей, с которыми он был замечен за последние несколько недель.