– Эрис! – Таррос искал её глазами. – Эрис, ты где? – он чуть не наступил на собаку, спокойно лежащую в пыли посреди хаоса.

– Я здесь! – он услышал со спины её голос. Таррос повернулся.

– Добро пожаловать на большую критскую свадьбу! – воскликнула Эрис. Таррос, немного озадаченный и удивленный, улыбнулся.

– Сначала нужно приподнести подарок! – к ним подошла девушка с подносом, – Необходимо выложить что-нибудь весомое. – Эрис вытащила золотые монеты и положила их. Следом за ней так же поступил и Таррос. Девушка улыбнулась и дала им белые повязки.

– И что мне с ней делать? – спросил Таррос, вертя её в руке.

Осмелевшая Эрис взяла шарф из его руки и принялась повязывать ему на голову. Таррос чувствовал ее….

– Вот так! – она засмеялась, смотря на командира. Эрис на мгновенье заметила, как на него подействовало ее прикосновение.

– А себе что? – спросил Таррос, докрикиваясь до неё через веселый шум.

– Сейчас… – Эрис повязала свой шарфик на изящный стан. – Готово! Пойдёмте, сейчас Вы будете пробовать местные деликатесы.

– Я вроде уже в жизни как все испробовал… – он немного сопротивлялся, но от задорного напора настойчивой девчонки невозможно было увернуться.

Они подошли к длинным-длинным столам под большими деревьями – грецкими орехами. Белая льняная скатерть была уставлена множеством яств.

– Ты что же это, не снимешь свой шлем?

– Пока нет. Я буду кормить Вас. – она улыбалась, и ее светящиеся глаза были исполнены лучезарной доброты. Загоревший Таррос покраснел от стеснения, но под бронзой кожи остался не замечен. Люди и гости танцевали и веселились под народную музыку, группа музыкантов осыпалась монетами и все прыгали и скакали. Там же, в центре были жених и невеста в ослепительных костюмах. Нарядные дети сновали туда-сюда и звонко хохотали.

– Вот пожалуйста отведайте кохьи бурбористи! – Эрис придвинула к нему керамическую тарелку с морской геометрической росписью, наполненную большими жареными улитками.

– Прошу тебя, Эрис, я никогда не пробовал… Не хочу. – его лицо немного исказилось, он отрицательно замотал головой.

– Ну что Вы, попробуйте! Это очень вкусно! – Эрис зацепила маленькой деревянной шпажкой скользкое мясо и вытащила его. – Неужели Вы, живший в Венеции и не пробовали? А из моих рук? – это был контрольный, разящий в голову, вопрос.

Таррос помялся немного, Эрис вплотную приблизилась.

– Открывайте рот, это приказ, командир! – Голос ее был серьезен. Тарросу ничего не оставалось больше сделать, как молча съесть. Эрис говорила:

– Как и в древние времена, сегодня улиток жарят живьем на сковороде в оливковом масле, добавляя в процессе чайную ложку розмарина. По традиции едят их с помощью прутиков: вводят в раковину, цепляют мякоть, вытаскивают ее наружу и отправляют в рот. Вкус улиточного мяса несколько непривычен, но зато оно очень полезно для здоровья, особенно Вашего. – Эрис было смешно, и она увлеклась ковырянием улиток.

– Очень вкусно! – сказал повеселевший командир. Она дала ему ещё пару штук.

– Ну хватит, оставьте еще немного места в Вашем желудке и для других блюд. – сказала Эрис, отодвигая руки от ожидающего командира.

– Давай, сама ешь тоже! – предложил Таррос.

– Ну уж нет! – она замотала головой. – В жизни не пробовала и не собираюсь!

– Ха-ха! Вот обманщица! Ну все равно, спасибо тебе… – он не сводил с нее глаз, а Эрис нарочно отвлекалась на стол, стуча по нему пальцами и ища еще вкусненькое.

– Давайте, попробуйте главное украшение свадебного критского стола – гамопилафо. В качестве мяса для гамопилафо используется козлятина, рис варят в бульоне из петуха, а среди ингредиентов есть такой сугубо критский продукт, как масло из овечьего молока. В результате получается потрясающе вкусное и очень сытное блюдо. Готовят его по традиции в большом котле: ведь минимальное количество приглашенных на критской свадьбе триста человек. Иногда и тысяча… – говорила Эрис и черпала ложкой из плошки. – Вот. Откройте рот! – Таррос рассмеялся. Он открыл рот и попробовал. Эти потрясающие моменты уже никогда не уйдут из его памяти. Эрис бесцеремонно зачерпнула еще ложку и требовательно поднесла ее к Тарросу. Он еще не успел прожевать то, что находилось в его рту. Покачав головой, он спешно проглотил порцию и послушно отъел вторую.

– О! – Эрис потянулась через весь стол за Чтаподи – вкусным осьминогом.

– А может не надо? – умоляюще попросил командир, косясь на подозрительное содержимое.

– Надо-надо! – Эрис уже черпала из миски настоящие щупальца осьминога. – Открываем рот! – Тарросу пришлось уступить и здесь. И то, что казалось отвратительным на вид, оказалось умопомрачительно вкусно!

– Критская кухня считается как самой древней, так и самой здоровой благодаря обилию овощей, морепродуктов и оливкового масла. А вот рыбный суп какавья, но это банально. Попробуете сыр гамокулуро под травами? Популярные травы критской кухни это орегано, горькие стамнагати, молодые побеги розмарина, мята, кориандр, тимьян…

Таррос взял кусочек сыра из миски с салатом. Блаженный момент.

– Спанакопита – самый популярный пирог; есть еще стифадо – крольчатина в вине; мезе – закуски из орехов, мяса, колбас, сыра, фруктов и бесконечного количества других «вещей». И Ваш, полюбившийся нам, сыр гравьера, а также дакос – наш или ваш, впрочем, венецианцы считают наоборот. – Эрис выбирала самые приглянувшиеся ей бутерброды и накладывала тарелку, рассказывая. – Так или иначе, это самая простая, самая популярная и самая вкусная из всех закусок Крита. Для ее приготовления используется подсохший хлеб, оливковое масло, сладкие помидоры и сыр мизифра – наша версия этого сыра напоминает по вкусу едва солоноватый или вовсе несоленый творог.

Командир смотрел на Эрис и дивился ее кулинарными познаниями. Эрис старалась не замечать его взгляда, прикрываясь болтовней про традиции. – Измельченные помидоры выкладывают на слегка размоченный хлеб, посыпают их измельченной мизифрой и поливают оливковым маслом. Ешьте! – она пододвинула к Тарросу полную тарелку с разложенными на ней деликатесами. – Только побыстрее! Время уже поздно, надо успеть на рынок! – всезнающая девушка опять ускользнула из виду.

Таррос стоя еще попробовал пару блюд. Он решил посмотреть на народ, собравшийся здесь.

Женщины, готовящие еду, юноши на раздаче, мужчины, потребляющие цикудьи, она же – раки, танцующая молодежь. Он налил себе сладкий ароматный отвар из кислых ягод и спешно попил, желая догнать Эрис. Но ее нигде не было. И вот, она там, где творится что-то новое. Ее организаторские способности не давали покоя ни ей, ни окружающим. И скучно затянувшееся пиршество в жару задышало свежестью.

Эрис разделила парней и девушек. Когда она пошла к девушкам, с ней пожелали сцепиться пару смельчаков, и она сняла шлем. Парни тут же засуетились вокруг нее, и Тарросу это совсем не понравилось. Эрис, как всегда, держалась сурово.

Но и шутила – всё таки нельзя занудствовать, когда кругом веселье.

Она усадила взрослых, принявших ее за красивую актрису и учила говорить девушек – из стихов древнегреческой поэтессы Сапфо. Эрис удалила многочисленность слова языческих Гименей, оставив парочку – всё таки это была свадьба православных. Представление началось.

Невеста обратилась к матери и сказала:

– Милая матушка,

Прясть не могу я,

Мне не сидится:

Ноя, тоскуя,

Сердце томится

Здесь взаперти

Ниточки рвутся,

Руки трясутся —

Милая матушка,

Дай мне уйти!

Обращаясь к жениху, девушки хвалили:

– Стройте же, плотники, брачный чертог, высокий и светлый!

О, Гименей! Вот идет жених, подобный Аресу!

Нет, не Аресу подобен он, – выше, прекраснее смертных!

Он велик, как лесбосский певец пред всеми певцами.

Таррос с восхищением смотрел на это лицедейство: "Ну что за неугомонная девчонка? С любым общий язык найдет… " – думал он.