Я не оглянулся, когда направился к кислороду, оставив ее там умирать.

Только она была не одна. Портер Риз, человек, который поклялся любить ее в болезни и здравии, человек, который обнимал ее, когда она плакала, и улыбался ей, когда она смеялась, человек, который обещал ей вечность – умер в той реке рядом с ней.

И прошло три темных, извращенных и полных ненависти года, прежде чем его нашли.

Шарлотта

Я не могла дышать.

Я не могла говорить.

Я не могла даже сформулировать рациональную мысль.

Чистый инстинкт взял верх.

Кровь в моих жилах воспламенилась, когда я вырвалась из рук Портера. Лукас – мой сын, Лукас – закричал, когда я потащила его за собой. Врожденная потребность сбежать переполняла меня.

Но Портер оказался быстрее. Одна из его рук поймала меня выше локтя, его хватка пересекла границу между грубой и твердой. – Шарлотта, остановись! – прорычал он. – Не делай этого. Он не Лукас.

Я слышала его слова, но они казались пустыми слогами, наполненными неделями обмана.

Том появился рядом со мной, его голос был низким и зловещим. – Отпусти ее, Риз.

- Верни мне моего сына, - прорычал он, впиваясь пальцами в мой бицепс.

Я вызывающе выдержала его взгляд. – Он мой сын.

- Папа! – Воскликнул Лукас, отбиваясь от меня. Но в мире не было силы, которая могла бы отнять его у меня.

Не в этот раз.

Только не снова.

Больше никогда.

Портер опустил руку и взял протянутую руку сына, удерживая ее, пока он замыкал цепь между нами тремя. – Все в порядке, приятель. Это просто большое недоразумение. – Его взгляд снова поднялся на меня, его глаза были жесткими. Он совсем не был похож на человека, в которого я влюбилась.

Возможно, потому что этого человека не существовало. Это был настоящий Портер. Тот, кто скрывал от меня моего сына последние десять лет.

- Назад! – потребовала я, расставив ноги на ширину плеч, обхватив рукой грудь Лукаса, все мое тело ревело и было готово к войне.

- Он не Лукас, - процедил мужчина сквозь стиснутые зубы.

- Наз… - начала я повторять свое требование, но голос застрял у меня в горле.

Его лицо смягчилось, так же как и рука, когда появился обманщик, которого я всегда считал своим Портером. – Отпусти его, и мы во всем разберемся. Все будет хорошо.

Это было безумие, но мое сердце сжалось в ответ на его знакомые слова, даже когда моя голова кричала, чтобы я ненавидела его. – Зачем ты сделал это со мной?

- Зачем мне делать это с тобой? – спросил он, и на его лице появилась странная смесь недоверия и удивления. – Шарлотта, я понятия не имею, что сейчас происходит. Все, что я знаю, это то, что ты держишь в руках моего ребенка и называешь его именем своего мертвого ребенка. Милая, в этом мире нет ничего, чего бы я ни сделал для тебя. Но я подвожу черту, когда речь заходит о моих детях.

Мы уставились друг на друга.

Окончательное противостояние.

Мать против Отца.

Природа против Воспитания.

Сердце против Души.

Никто из нас не хочет отступать.

Не тогда, когда речь шла о том, чтобы держаться за единственный солнечный свет, который мы когда-либо получим.

- Я даю тебе еще один шанс, Риз. Отпусти ее, - прорычал Том позади меня.

Взгляд Портера остановился на мне. – Когда она отпустит Трэвиса, я отпущу ее.

Трэвис.

Его сын.

К черту это. Это был мой сын.

Звук его имени зажег во мне запал. Годы сдерживаемой тоски внезапно взорвались, питая раскаленную добела ярость, которую я никогда раньше не испытывала.

Это было дико и уродливо.

Но оно пришло из самого прекрасного места в моем сердце.

Место, которое было создано и заполнено в тот день, когда родился мой маленький мальчик.

Место, которое я не могла забыть, как бы ни старалась за последние десять лет.

Место, которое таило в себе самую мучительную боль, какую только может испытать человек, высвобождая ее, как мерзкое животное, посланное уничтожать меня каждое утро, когда я просыпалась без него.

Место, которое в настоящее время было целым впервые за десять гребаных лет.

Мое лицо задрожало, когда я закричала во всю глотку. – Его зовут Лукас!

В моем взрыве, моя хватка, должно быть, ослабла, потому что внезапно мой сын вырвался из моих рук. Он направился прямо к Портеру, который встал перед ним, словно защищая.

- Нет! – закричала я, ныряя вперед. Рука Портера поднялась и приземлилась в центре моей груди, где он удерживал меня.

А потом вокруг нас разразился настоящий ад.

Том обхватил меня за талию и потащил назад, а Чарли пошел за Портером.

- Заходи внутрь, Трэвис, - проворчал Портер, когда его грубо толкнули лицом в кирпич рядом с дверью.

Мой маленький мальчик застыл на месте, ужас исказил его бледное лицо, когда он посмотрел на Портера. Женщина в дверях быстро двинулась в его сторону. Она схватила его за плечо и притянула к себе, пряча его лицо, когда она заталкивала его в дом.

- Лукас! – закричала я, брыкаясь и вырываясь из объятий Тома.

- Он не Лукас! – Портер выкрикнул в ответ, пока Чарли защелкивал наручники на его запястьях.

Но это был он.

И я только что потеряла его снова.

- Нет. Нет. Нет! – воскликнула я, когда за ним закрылась дверь. – Лукас!

- Шарлотта, посмотри на меня, - позвал Портер, пока Чарли зачитывал ему права. – Это не он. Клянусь Богом, это не он.

- Заткнись, Риз, - прорычал Том, крепко прижимая меня к себе.

Тело Портера изгибалось и напрягалось, пока он пытался добраться до меня. – Шарлотта, пожалуйста, посмотри на меня, дорогая, - взмолился он таким сладким голосом, что, клянусь, я почувствовала, как сердце разрывается у меня в груди.

Не прошло и десяти минут, как я бы с радостью затерялась в море его голубых глаз на целую вечность.

Но это было до того, как мне пришлось за что-то бороться.

- Лукас, - выдохнула я, слезы текли по моему подбородку.

Том заключил меня в медвежьи объятия, прижав руки к бокам, но мои пальцы все еще были вытянуты, как будто они могли дотянуться до двери.

- Пожалуйста, - тихо попросила я. – Пожалуйста, верните его мне.

- Шарлотта! – Портер продолжал реветь, но я не сводила глаз с деревянной двери, отделявшей мой рай от моего ада.

Там был мой сын.

Мой малыш.

И он был жив.

Мои колени внезапно подогнулись, и борьба оставила меня на неровном рыдании. – Боже. Это действительно он.

Том крепко обнял меня. – Нам нужно добраться до участка.

- Как… как это возможно? – запнулась я.

- Понятия не имею, но мне нужно, чтобы ты взяла себя в руки. Чем скорее мы это выясним, тем скорее ты сможешь его вернуть.

Все мое тело дрожало, но с этими словами мое сердце замедлилось, а легкие наполнились воздухом.

Я собиралась вернуть его обратно.

Он собирался вернуться домой.

Он снова будет моим.

У меня не хватало смелости мечтать об этом моменте уже много лет.

И вот она – реальность.

И, по какой-то хреновой причине, я не могла понять, почему моя грудь все еще болит.

Повернувшись, я получила ответ.

Портер сидел на заднем сиденье патрульной машины с закованными за спиной руками, его широко раскрытые глаза смотрели на меня, на лице был написан страх, а губы шевелились в такт моему имени.

И тогда я поняла, что мы только думали, что знаем темноту.

- Шарлотта! – крикнул Брэди, врываясь в конференц-зал, его жена Стефани следовала за ним по пятам.

Я ждала и, таким образом, расхаживала уже больше двух часов. Мое тело онемело, а в голове все перемешалось. Ничто больше не казалось реальным. В течение дня, я проснулась рядом с Портером – человеком, в которого влюбилась – узнала, что мой сын мертв, оплакала его на обочине моста, узнала, что мой сын не мертв, а затем увидела его впервые почти за десять лет. И все это произошло как раз перед тем, как я обнаружила, что человек, рядом с которым я проснулась, знал, где все это время был мой сын.