– Я собрал вас, уважаемые, для того, чтобы сообщить пренеприятнейшее* известие: свободные рыцари закончились.

Старый Мудрый Ящер поправил очки на переносице и, ударив тощим хвостом по пыльной земной тверди, добавил:

– Совсем!

Толпа собравшихся беспокойно зашумела, а Ящер, многозначительно подняв вверх жёлтый коготь, пояснил:

– Мои помощники облетели все деревни, заглянули в каждый дом и каждую хижину, и результат один: на турнир меча и пламени не нашлось ни одного новичка!

На слёт, извещение о котором с пометкой «срочнее некуда» было доставлено во все пещеры Ниртании, прибыли все главы кланов. Гигантское плато, возвышающееся над бескрайней долиной наполненных дымом земель, в этот день до краёв было заполнено драконами разного уровня пестроты и чешуйчатости.

– Это возмутительно! – прорычал один из участников слёта, чья чешуя была лазурной, как спокойное море в безоблачный день.

Отстучав когтями короткую очередь по вросшему в земную твердь валуну, лазурный недовольно проворчал:

– О чём только думают эти несносные людишки?

– Согласен, – в ответ прошамкал старый костяной дракон, чьи клыки уже почти все выпали. – Мой племянник должен был дебютировать на этом турнире, а с кем? Всю зиму убили – ни одного полудохлого кандидата не сыскали. Кругом одни старики и дети.

– В наших краях тоже пусто, – с плохо скрываемой ухмылкой вставил ледяной собрат, вгрызаясь зубами в принесенную с собой гигантскую сосульку. – Людишки большую часть времени пытаются согреться и колотят топориками по деревьям.

– Так надо их на турнир тащить! Пламенем и согреем! – воскликнул ржавый, громко чихнув огнём.

– Было б кого тащить, – фыркнули в ответ. – Кожа да кости. Ткнешь в такого когтем – он и свалится. Никакого адреналина! Разве это состязание? Никакого удовольствия ни участникам, ни публике.

Собравшиеся опять расшумелись, а сидевший в центре изумрудный дракон, самый крупный и с золотой короной на голове, громко и недовольно засопел и наклонился к Старому Мудрому Ящеру – действительно старому и, наверно, действительно мудрому. Выслушав короля, Ящер согласно кивнул и постучал посохом из бамбука по камням, призывая драконов к тишине.

– За прошедший год не было зафиксировано ни одного случая, чтобы рыцари ворвались к кому-либо в пещеру за сундуком с золотом или просто вызвали бы дракона на бой в отместку за похищенную благородную леди. Я обратился к статистике, – Ящер развернул длиннющий свиток с цифрами и буквами, – и обнаружил, что из населения от восемнадцати до двадцати пяти лет, носящего доспехи и умеющего держать в руке меч, не осталось ни одного незанятого человечишки.

– Так был же один, – протянул лазурный, – в городке у моря.

– Был да сплыл, – ответил Ящер. – Оседлал сухое бревно и, гребя щитом, переправился на другой берег. Больше мы его не видели.

Слово взял сам король:

– По правилам турнира каждый дракон, подавший заявку, должен привести с собой дрессированного рыцаря. Те, кто успели ими обзавестись, смогут участвовать без преград. Но что делать новичкам? В канцелярии толпится около ста претендентов, все жаждут заполнить анкету, а что прикажите писать в графе «Рыцарь. Возраст. Вид оружия»? Боюсь, что в этом году турнир превратится в унылое поджигание декораций. А я обещал супруге и нашим гостям, – на последних словах король сделал особый акцент, – волнительное зрелище!

На плато воцарило задумчивое молчание.

Турнир, о котором все жарко спорили, проводился уже не одно тысячелетие. Случался он раз в десять лет, и принять в нём участие доводилось не каждому. Во-первых, по-драконьим меркам нужно было быть совершеннолетним; во-вторых, клыки должны были быть все на месте и чтобы ни одного выпавшего; и в-третьих, в реестре за участником должен был быть закреплён определенный рыцарь. Обязательно живой и отвечающий требованиям и стандартам. Рыцарь сбежал или вдруг располнел так, что перестал влезать в доспехи – дракона с турнира снимали. Но если полноту ещё можно было контролировать и корректировать, заставляя человечка ежедневно бегать стометровку туда-сюда, то к полному исчезновению незанятых рыцарей не был готов никто. И даже Назбу, изумрудный дракон с золотой полоской на морде, младший из двух сыновей короля Ниртании.

Ещё совсем недавно, каких-то три десятка лет назад, старший брат Назбу, дракон Лупос, блестяще дебютировал на турнире со своим дрессированным мечником. Последний без труда выдерживал воздействие высоких температур благодаря не только изумительно выкованной броне, но и творящей чудеса горячительной настойке на корне озверина, которой боец на момент поединка был заполнен до максимальной отметки.

Теперь же Лупос, как прямой наследник драконьего камня, на котором испокон веков восседали только короли, носил титул Воспламеняющего и владел роскошной пещерой на Пепельном утёсе, а его верный подопечный давно засел за мемуары, облюбовав винный погреб.

Рыцари и драконы в Ниртании вот уже целую вечность были единым целым: как хлеб и масло; мяч и нога; прекрасная дама и аккуратная шляпка. Чести участвовать в турнире удостаивались лучшие. Трибуны были забиты зрителями, и даже вечно спящие костяные драконы вносили поправки в своё скучное расписание, просыпались за год или два до турнира и отправлялись смотреть, как молодая драконья кровь ловко поджаривает пятки другой молодой, но уже человеческой, крови.

Нехватка же рыцарей для дебютантов стала полным шоком. Невозможно самозабвенно носиться по арене, изрыгать страшное пламя, угрожающе махать крыльями, создавая бурю, и до одури гонять по арене хрипящих храбрецов, если храбрецов никаких не будет.

– Это всё вы виноваты! – внезапно взревел лазурный дракон, указывая кривым когтем в группу смоляных ящеров, сидевших кучкой по другую сторону плато, словно банда уличных хулиганов. – Если бы вы не грабили повозки на Драконьем тракте, не ломали хребты жалким людишкам, то у нас ещё осталась бы пара годных вариантов.

В ответ на чёрных мордах засияли довольные оскалы. Предводитель клана смоляных чешуйчатых неторопливо расправил крылья, сложил лапы на груди и, поигрывая мощными мускулами, самодовольно зашипел, подолгу задерживаясь на звуке «с» и идеально его просвистывая:

– Наговаривать не надо. Некоторых мы задавили ссовершенно сслучайно, когда осстанавливалиссь в трактире перекуссить поварятами. А этим, которые мимо нам повозке тащилиссь, проссто не повезло.

– А как вы объясните нападение на гарнизон полгода назад? Тоже совпадение? – не унимался лазурный собрат.

– Обычное недопонимание. Сслегка заблудилиссь и сспрашивали дорогу, а в ответ в насс сстреляли сстрелами. Было крайне неприятно.

– Вам неприятно, а у нас турнир на грани срыва! – в сердцах воскликнул лазурный и бахнул хвостом по земле, поднимая пыль.

– По-твоему, мне сситуация нравится? – шипел чёрный. – Мой ссын, Тарр, в этот раз тоже в пролёте. А для мальчика это первая в жизни возможноссть показать ссвою мощь. Мы тоже как бы сстрадаем.

– Нам надо перестать жить одним днем и начать думать о том, что достанется нашим потомкам! – мягкий голос принадлежал ещё одному изумрудному дракону, очень старому, с которого уже буквально осыпалась чешуя. – Следует начать ценить и оберегать тех, с кем живём бок о бок.

– Что же это за жизнь такая тогда будет? Никакого веселья! – с нотками недоумения донеслось из толпы.

– Старик совсем из ума выжил, – согласились откуда-то из середины.

– Ему бы поменьше питаться грибами и травой, – проговорили опять из того же места, и высказался явно ярый противник вегетарианства.

Старый Мудрый Ящер снова постучал бамбуковым посохом по камню и, когда все угомонились, заговорил:

– Не стоит тратить силы на бессмысленные словесные баталии. Приберегите их для турнира, который на грани срыва. Главная задача всех драконов сейчас – объединиться и повторно прочесать каждое отверстие, каждую щель и нору, где мог бы теоретически прятаться потенциальный рыцарь. Вдобавок, его величество, – полный благоговения взгляд в сторону короля, – выделил из казны несколько увесистых мешочков золота для добровольцев. Каждый новый рыцарь, кто явится на турнир сам, без принуждения, будет хорошо вознагражден. Пустите слух, разнесите сплетни, займитесь рекламой, в конце концов! Турнир не может быть сорван. Требования, как и прежде, стандартные: не дитё и не семьянин, закован в броню и умеет махать мечом.