— Это необязательно.

— Ладно, — говорит в итоге, вздыхая. — Только обязательно подумай, я правда хочу помочь.

Она отключается, а я ещё какое-то время пялюсь на экран.

Это очень мило с её стороны, только где она была, когда мне так нужна была поддержка?

Не нужны мне такие посредники, а выгодные проекты я сама как-нибудь разыщу.

Глеба застаю в кухне, надо заметить он очень забавно смотрится у плиты, рассматриваю его широкую спину, как он дергает плечами, что-то помешивая, и невольно отмечаю, что он сейчас расслаблен, даже напевает себе под нос мотив какой-то песни.

Астахов вдруг резко оборачивается и замирает на мгновение:

— Ты меня застала врасплох, — всё же растягивает он губы в улыбке. Кажется, у него хорошее настроение.

— Столько тебя знаю, но даже не подозревала, что ты умеешь готовить.

— У меня ещё много талантов, — усмехается он и добавляет: — Но готовка к ним не относится.

Он откладывает деревянную ложку, а я подхожу ближе, внимательно его рассматривая. Из взгляда исчезли утренние упрёки, возможно, видимое спокойствие даётся Глебу нелегко, но я ценю, что он старается.

— Я бы пригласил тебя в ресторан, но мой вид — не самое лучшее зрелище для окружающих.

— Ещё существует доставка, — говорю, переводя взгляд на плиту. Пользуясь тем, что оказываюсь в опасной близости, Глеб притягивает меня в себе, упираюсь ему ладонями в грудь, а он так просто целует меня в нос, и немного отстранившись, шепчет:

— Хотел тебя удивить.

— Тебе это удалось.

Он так крепко держит меня в своих объятиях, что я сдаюсь.

Мы на время отодвигаем все вопросы и проблемы, запретных тем не касаемся, и внешне может показаться даже, что у нас всё хорошо — мы самая обычная пара, коротающая воскресный вечер в романтической обстановке, лишь синяки и опухлости на теле Глеба оповещают, что за пределами квартиры жестокий мир.

И возвращаться придется, потому что как я ни пытаюсь, а мысли о странностях, которые творятся вокруг, прогнать совсем не получается.

И всё же Ирина так и не звонит, не отменяет тренинги, и даже присылает на почту форму договора. Даже предлагает прямо завтра увидеться в кафе на набережной, чтобы обсудить новые идеи.

Может быть, она не послушала Демида?

Есть же на свете люди, которые не подчиняются приказам свыше, и, может быть, не на всех можно повлиять, даже имея связи?

Как я ошибаюсь, узнаю лишь на следующее утро. Просматривая ленту местных новостей за вчерашний день, вижу кричащий заголовок и быстро перехожу по ссылке.

Из рук выпадает чашка и несколько капель попадает на клавиатуру ноутбука, успеваю вытереть чуть было не случившуюся катастрофу. Впрочем, катастрофа произошла. Только автомобильная.

«Не справилась с управлением».

«Пострадали несколько человек».

«Против водителя возбуждено уголовное дело».

Я бы, может, и пролистала дальше, автомобиль мне не знаком, да и лицо женщины, которая была за рулем, размыто, однако странное совпадение, что на ней костюм точь-в-точь, как на Ирине вчера.

— Всё хорошо? — слышу голос Глеба и вздрагиваю от неожиданности; настолько шокирована статьёй, что не замечаю, как он входит в кухню.

Сегодня Астахов выглядит намного лучше: на нём тёмные брюки, серая рубашка, если надеть солнечные очки, то не сразу заметны синяки, хотя, конечно, от своего обычного вида он далёк. Качаю головой, потому что ничего не хорошо, а Глеб подходит ближе и обращает внимание на экран, наклоняется, пробегая взглядом по строчкам.

— Я так понимаю, напугало тебя не объявление, что известная актриса родила пятого? — довольно мрачно спрашивает Глеб, указывая на объявление рядом с кричащим заголовком, теперь я просто киваю и снова перевожу на него взгляд.

— За рулём моя клиентка. Мы говорили с ней вчера. Точнее, я не уверена, что это она, но должна проверить.

— Судя по статье, женщина под наблюдением медиков. Ты переживаешь за её здоровье? Могу тебя отвезти, мне сегодня как раз в ту сторону.

— Дело не только в этом.

— Пешеходы в тяжелом состоянии доставлены в больницу, но тоже живы. Кого-то из них знала? Тут даже имён нет.

— Глеб, — вздыхаю, начиная складывать в голове пазл. Мне не по себе от одной только мысли, что я могу быть права. Что это не случайное происшествие, и Ирина стала жертвой из-за меня.

— Что-то ещё?

Астахов отодвигает стул напротив и усаживается передо мной, а я закрываю ноутбук.

— Да, — молчу, не продолжая, а потом добавляю. — Мне нужно кое в чём удостовериться. Выяснить, Ирина ли это. Под вопросом мои тренинги, — всё же пока что не говорю всю правду. Нужно убедиться, а потом вешать ярлыки.

— Поеду с тобой, — теперь он не спрашивает, и отговаривать его у меня нет причин.

В холле больницы привычный специфический запах, он подавляет и вызывает неприятные ассоциации. Я быстро направляюсь к стойке информации, но там помочь мне не могут, нам в соседний корпус. Ещё некоторое время проблуждав по территории, наконец находим нужный, но беседа с охранником многого не дает, пропуска у нас нет, и всё, что он может пояснить, что да, поступала женщина, похожая на описанную мной, но имени назвать не может — не разглашает.

Я готова выть от отчаяния, собираясь уже уйти ни с чем, но меня тут же, взяв за плечи, отодвигают в сторону мужские руки. Всё это время Глеб не вмешивается, но теперь ухмыляется и просит подождать. Уж не знаю, что он говорит охраннику, наклоняясь к окошку, но вскоре подзывает меня к себе. Мужчина как раз звонит по телефону и, положив трубку, кивает мне:

— Как вы говорите её зовут?

— Макарова Ирина Александровна.

— Есть такая, состояние стабильное. Если хотите что-то передать…

— Нет. Спасибо.

Я быстро покидаю холл, и лишь выйдя на свежий воздух, прикладываю ладонь ко лбу.

Сердце стучит быстро-быстро: оно отказывается верить, что Демид способен на подобное. Но всё-таки и принять, что это совпадение не получается. Ирина в больнице. И мне не верится, что она самостоятельно попала в эту аварию. К тому же на неё заведено уголовное дело.

— А теперь объяснишь, что произошло? — равняется со мной Глеб, и я поднимаю на него взгляд. Даже не знаю, с чего начать, но поговорить нам придется.

Не успеваю ответить, Астахов расценивает моё молчание по-своему:

— Хорошо, давай так. Сейчас у меня здесь недалеко встреча, а после мы всё обсудим. Идёт?

Соглашаюсь, но мне нужно ещё заехать в пару мест, встречи обычные, запланированные на прошлой неделе, просто забрать отчёты и обсудить план мероприятий, встретиться с арендодателями, Глеб любезно предлагает взять его авто, и я не отказываюсь.

Ещё только подъезжая к месту второй встречи, замечаю, что с виду неприметное серое авто следует за мной уже какое-то время, отчего накрывает неприятным предчувствием. Вижу эту же машину в течение дня ещё пару раз. Паранойя или нет, но мне всё это не нравится.

Поэтому уже возвращаясь домой, решаю поехать другим путем, немного плутая по дворам, почти выдыхаю, не обнаруживая преследования, но на одном из поворотов, холодеют ладони: я снова вижу серую иномарку и теперь ускоряюсь. Доезжаю до дома без происшествий, но всё равно по двору иду, оглядываясь.

Несмотря на вчерашнее яркое солнце, сегодня пасмурно, небольшие порывы ветра заставляют запахнуть пиджак и вжать голову в плечи, всё-таки погода в наших краях очень переменчива, только вчера казалось, что отныне дорога тёплым дням открыта, но оказалось, это был ознакомительный фрагмент. Неизменен лишь аромат цветущих деревьев, и если бы не он, можно было бы решить, что на календаре осень.

Когда я вхожу в квартиру, Глеб уже дома, он сидит в гостиной на диване, уткнувшись в планшет, и я без прелюдий задаю ему вопрос:

— Расскажи, что тогда случилось на дороге, Глеб?

Астахов поднимает брови, откладывая гаджет, а я присаживаюсь рядом:

— Только давай правду. Уже слышала, что ты кого-то там подрезал. Но может, я имею право знать, что произошло? Это ведь были не просто придурки, да, Глеб?