Удивился такому ответу житель равнины и попросил объяснить жителя гор.

– В моей деревне, – проговорил житель горной местности, – все жители все свои дела исполняют своими руками.

Ученик спросил у мудреца:

– Господин, на чем покоится бесконечное?

– На его собственном величии, – ответил мудрец, – и даже не на величии.

Однажды учителя высокого уровня попросили вылечить больного ребенка. Гуру осмотрел ребенка и сказал, что сделает это несколькими словами молитвы. В толпе, которая собралась при этом, объявился скептик и громко высказал сомнение по поводу столь поверхностного способа исцеления. Учитель повернулся к нему и проговорил:

– Ты в этих делах не разбираешься. Ты невежественный дурак.

Скептик даже в лице переменился. Он густо покраснел и задрожал от негодования. Но прежде чем скептик нашелся, что ответить, гуру спокойно заметил ему:

– Если одно мое слово тебя вогнало в жар и гнев, то почему какое-то другое слово не может вылечить?

Молодой вдовец, сильно любивший своего пятилетнего сына, отлучился из деревни по своим делам. В это время пришли грабители, сожгли всю деревню и забрали его сына. Когда вдовец вернулся и увидел остовы сожженных жилищ, он перепугался. Он нашел обгоревший скелет младенца и, сочтя его своим ребенком, стал рвать на себе волосы и бить себя в грудь, отчаянно рыдая.

Мужчина совершил обряд кремации, собрал весь пепел и сложил его в очень красивый бархатный мешочек. Этот мешочек всегда был у него с собой, чтобы он ни делал.

Однажды его настоящий сын сбежал от грабителей и вернулся домой. Добравшись до нового жилища отца к полуночи, мальчик постучался в дверь. Отец, еще сильно скорбевший о смерти любимого сына, спросил:

– Кто там?

– Это я, папа, – ответило сын. – Открой мне дверь.

Но обезумевший отец, решив, что это какой-то проказник-мальчишка подшучивает над ним, закричал, чтобы тот уходил прочь, и опять стал рыдать. Мальчик стучал снова и снова, но отец отказывался впускать его. Наконец, по прошествии некоторого времени, мальчик покинул деревню, и с этих пор отец так и не увиделся с сыном.

Бывает, что человек нечто принимает за истину. Если он слепо привязан к ней, то, когда сама истина постучится к нему в дверь, он не откроет ей.

Однажды старый тигр, совершив омовение в озере, взял в лапы пучок травы куши и, стоя на берегу, стал громко восклицать:

– Эй, путники! Кто из вас хочет получить этот золотой браслет?

В одном из путников пробудилась жадность, и он подумал про себя: "Кажется, мне повезло. Однако не стоит торопиться: дело это сомнительное. Ведь любое приобретение связано с риском. Во всяком случае, нужно все разузнать".

И он спросил громким голосом:

– Где же этот браслет?

Тигр протянул вперед лапу и показал. Путник снова спросил:

– Но могу ли я тебе доверять?

– Я очистил свой нрав покаянием и стал дарителем, да и к тому же теперь я старик, у которого выпали когти и зубы. Отчего же не доверять мне? Мне же настолько чужда корысть, что даже золотой браслет с собственной руки я готов отдать первому встречному. И все-таки трудно людям отбросить предубеждение, что тигр, мол, ест человека. Итак, искупайся в озере и возьми этот браслет.

Прельщенный такими словами, путник преисполнился доверием к тигру. Но когда он подходил к озеру, чтобы искупаться в нем, то попал в глубокую трясину и уже не мог из нее выбраться. Заметив это, тигр сказал:

– Ах, путник! Да ты увяз в глубокой трясине. Давай-ка я тебя вытащу.

С этими словами тигр осторожно подкрался к путнику и сжал его в своих объятьях, а затем и съел.

В любом существе природа берет свое.

Жил в одном лесу лев по прозвищу Бешеный. Трое плотоядных – пантера, ворон и шакал – составляли его свиту.

Блуждая как-то по лесу, набрели они на верблюда, брошенного купцами. Лев никогда раньше не видел верблюдов, и его облик показался ему смешным.

– Такого зверя в нашем лесу еще не бывало, – сказал он. – Спросите у него, кто он.

Тут ворон догадался и говорит:

– Да это верблюд! Кто же его не знает?

Потом ворон уговорил верблюда ничего не бояться и подвел его ко льву. И верблюд рассказал льву о себе, и как он расстался с купцами, а лев даровал ему убежище и безопасность.

И вот однажды лев подрался с диким слоном и, тяжело израненный его бивнями, залег в пещере. Не прошло и пяти-шести дней, а уже все его слуги едва держались на ногах от голода. Когда они совсем отощали, лев проговорил:

– Вы видите – я болен и не могу добывать вам пищу, как прежде. Но хотя бы ради себя потрудитесь, пока я поправлюсь.

– Ах, – отвечали те, – до себя ли нам, когда с тобой приключилось такое!

– О, какая самоотверженность, какая преданность! – воскликнул лев. – Прекрасные слова! Что ж, тогда накормите меня – ведь я болен, а вы полны сил!

В ответ они только молчали. Тогда лев сказал:

– Ну, смелее! Выследите какое-нибудь животное, и я, даже и в этом состоянии, обеспечу пропитанием и вас, и себя.

Делать было нечего. Ворон, шакал и пантера вместе с верблюдом углубились в лес. Здесь они отошли от последнего и стали держать совет.

– Хозяин обрекает нас на верную смерть, – сказал ворон, а ведь то, что мы ищем, у него уже есть.

– Как так? – спросили шакал и пантера.

– А верблюд?

– Что ты! Он же доверился нам, прибег к нашей защите, мы признали его своим другом!

– Плотоядные и травоядные всегда были врагами и ими всегда останутся! – сказал ворон.

– А хозяин, который даровал ему безопасность? Он ведь будет его защищать. Нет, нехорошо это, да и невозможно.

– Ладно, – сказал ворон, – вы оставайтесь здесь, а я доложу об этом деле нашему правителю.

– Ну что, – спросил лев, – выследили какое-нибудь животное?

А ворон ему в ответ:

– У кого есть зрение и силы, тот пусть выслеживает. Мы же от голода ослепли и едва держимся на ногах. Но дать повелителю совет, без сомнения, наш долг. Так вот, зачем повелителю обрекать себя на смерть, когда у него есть то, что может спасти его?

– Каким образом? – спросил лев.

– Ну, а верблюд?

– Фу, какая низость! – воскликнул лев. – Ты забыл, что я своей милостью даровал ему убежище и безопасность?

– Конечно, все это верно, – ответил ворон. – Но есть и другая истина, говорящая, что ради благой цели допустимо совершать и дурные дела. Тем более, повелитель, ты сам можешь не совершать убийства. Я сделаю так, что верблюд будет убит без твоего участия.

– Каким же образом? – спросил лев.

– Да очень просто! Он же видит, в каком тяжелом состоянии находится повелитель и все мы, и знает, что, пожертвовав собой, отправится на небо. Так что он сам предложит себя нам на прокормление.

При этих словах ворона лев как будто заколебался и не нашелся, что ответить. А ворон возвратился к пантере и шакалу, и каждого заставил затвердить одни и те же лживые слова. Затем, сговорившись между собой, они вместе с верблюдом отправились ко льву.

И вот ворон поклонился и говорит:

– Что бы там ни было, божественный, а мой долг – пожертвовать своей плотью для поддержания плоти моего повелителя.

– Не вышел ты телом, – отвечает ему лев. – Если и съем я тебя, все равно останусь голодным.

Ворон отошел, тогда шакал сказал:

– У меня тело побольше. Возьми мою жизнь и спаси свою.

Но и от него лев отказался. Тогда сказала пантера:

– Я побольше этих двух. Съешь меня!

Но и ей лев ответил:

– Не вышла ты телом.

Слыша все это, верблюд подумал: «А ведь никто из них не пострадал. Скажу-ка и я, как они». Встал он, подошел ко льву и говорит: