– Две минуты Сто-о-о-окс!!! – вопил в микрофон Юлиас, он был, естественно, очень напряжен, наверное, не меньше, чем я.

– По… Помоги… Видишь… Коричневые квадраты… На видео… – задыхаясь, спросил я.

– Нет, доктор Стокс, картинка отвратная.

Я взвыл от неудачи, боли, усталости, от всего, я понимал, что уже не поднимусь. Сзади меня с бешеной скоростью сминалась трава под тяжестью ног чудовища, он бежал ко мне. Я пытался сообразить, что можно сделать. Вытряхув содержимое рюкзака, я достал пистолет и разрядил всю обойму в кусты. Послышался рев зверя, однако он продолжил двигаться в мою сторону и был метрах в ста от меня. Три пули все-таки вошли в его раненую лапу, и он стал хромать значительно сильнее.

– Стони больно, Стони тебя убьет за то, что ты обидел его, – прорычал зверь, с каждым шагом приближаясь ко мне. В этот момент я вспомнил про ореховую пасту, которой было в избытке в сухом пайке. Трясущимися руками я быстро откупорил банку и что было сил ударил по ее дну – безуспешно, она была слишком густой, и очень медленно вытекала из банки, а монстр, скалясь, медленно приближался ко мне.

– Я сожру твою плоть… Сначала ты будешь мучиться: я сниму с тебя кожу заживо, вырву твой правый глаз и заставлю тебя съесть его, а левым глазом ты будешь на это смотреть, затем, я оторву тебе руки и поделюсь с друзьями, а потом мы запустим в тебя червей, и они принесут тебе нестерпимую боль. Затем мы раскроим твой череп и выпотрошим все внутренности.

Я, как бешеный, лупил дно банки и в итоге разбил ее, порезался, а все содержимое плюхнулось на землю. Кинув под ноги монстра осколки, чтобы выиграть время, я размазывал ореховую пасту по земле. Тут монстр злорадно хихикнул и подлетел вверх, собираясь осалить меня в прыжке. Я все быстрее размазывал пасту по земле и сел на нее. Буквально через секунду меня коснулась лапа монстра.

– Ты проиграл, человечишка! – Победоносно вскинул вверх лапы Стони.

– Нет, это ты проиграл, урод! – Я оттолкнул пушистика.

– Ха-ха-ха, это почему? – Улыбка пропала с лица монстра.

– Открой свои глаза и посмотри! Я на коричневом квадрате! – приподнявшись, я показал ему краешек земли, измазанный ореховой пастой.

Монстр не мог поверить своим глазам, он лишь беспомощно открыл рот и упал на колени. Я посмотрел на часы.

– Три, два, один… – В этот момент в лесу стало чуть-чуть светлее, деревьев стало меньше, было слышно птиц, лес понемногу начал оживать.

– Ка-а-ак?! Как… Как я проиграл? – сокрушался монстр.

В этот момент около нас оказались остальные монстры.

– Ну что, разделывай человечишку, закопаем его, как предыдущего.

– Подождите, проиграл не я! – Я замахал руками. Сердце бешено колотилось, я был изможден и очень рад, но потом в голову пришла мысль: а что если они все равно сожрут меня? Я перестал так громко радоваться и сидел тише воды, ниже травы.

– Что-о-о-о?! – хором удивились они.

– Стони, как ты мог проиграть дрянному человечишке? – Толкнул проигравшего один из его собратьев.

– Он… Он обхитрил меня… Я не знаю… Пожалуйста, не ешьте меня! – Монстр умоляюще посмотрел на всех.

– Ты же знаешь: закон есть закон… – без сожаления сказал один из них, и вся толпа окружила бедного Стони.

Монстры разорвали на части проигравшего. Внутри он был устроен так же, как и человек, за какими-то незначительными изменениями. Они поедали его, как обычную жертву, хотя минуту назад он был их братом.

– Вы теперь не будете трогать местных жителей? – спросил я.

– Нам придется… Нам не с кем играть. Но ты заслуживаешь уважения, и мы готовы пойти на уступки. Одного человека в месяц, – чавкая полным ртом и довольно улыбаясь, сказал их предводитель.

Я понимал, что они не уступят, а если я буду качать права, то они и меня съедят.

– Хорошо, одного в месяц, мы вам будем присылать для игры одного человека каждое полнолуние.

– Договорились, – монстр довольно улыбнулся и протянул мне руку, которая была вся перепачкана кровью, в знак одобрения. Я с опаской пожал ее, тут же оказался на его плече, и минут пять мы странствовали по лесу, а вернее – прыгали. Я мигом оказался у выхода из леса.

– Дальше я идти не могу, мой лес – мой дом и моя защита, – сказал монстр и тут же ускакал…

То, что в это время творилось в нашем лагере, нельзя описать – ор, рев, смех, радость: все это было на той стороне провода, от чего я чуть не оглох – меня поздравляли, кляли во всем, в общем, хвалили и хвалили. Я вышел из леса в лагерь и упал на колени, я был сильно изможден, одежда на мне была вся грязная и порванная, зад хорошенько пропитался ореховой пастой, я громко дышал как загнанный зверь. Скинув с себя рюкзак и аппаратуру, чтобы не оглохнуть, я просто рухнул без сил. Голова кружилась, словно я был под какими-то психотропными веществами, каждое движение грудной клетки отзывалось адской болью.

– М-м-м, какая аппетитная попка, доктор Стокс! – пошутил кто-то из затихшей толпы, и все тут же разразились смехом.

– Ну, ладно, шутнички, хватит вам. – Я улыбнулся и только сейчас почувствовал боль в руке, на ней была большая рана и что-то выпирало из-под кожи – похоже, перелом. Но сейчас было важно одно – я выжил в жестокой игре. Меня тут же ринулись обнимать, хотели было уже взять на руки, как национального героя, но доктор Юлиас опомнился, отчитал всех и отправил работать, а сам довел меня до медсанчасти, что-то говорил мне, но мой мозг уже отказывался воспринимать информацию. Меня быстренько подлатали, наложили гипс и отнесли в палату, где я тут же уснул крепким и счастливым сном победителя первый раз за время пребывания в этом месте. Теперь я много знал про этих монстров и не беспокоился о том, что они нас тронут.

Я проспал ровно сутки, хорошо отдохнул, сон был спокойным никто и ничто меня больше не тревожило. Лесная прогулка благотворно повлияла на мои расшатанные нервы, и кошмары больше не беспокоили, хотя, когда я проваливался в дрему, я порой дергался, представляя, что монстр все-таки догнал меня, тут же просыпался, но, осознавая, что это всего лишь сон, улыбнувшись, укутывался в мягкое теплое одеяло и снова засыпал. Я был весьма бодр, тут же вскочил с койки, но понял, что сделал это зря и лег назад: резкие движения потревожили мою сломанную руку и перенапряженные мышцы, и мне пришлось стерпеть приступ боли, от которой я тихо завыл. Как только она стихла, я медленно поднялся с кровати и направился на улицу. Лагерь продолжали охранять, лес огородили, а всех жителей эвакуировали, все было тихо и спокойно, не было никакой суеты и никакого страха, лагерь жил своей обычной жизнью. Напряжение, которое висело в воздухе тем судьбоносным вечером, сразу улетучилось. Я в бодром расположении духа пошел по лагерю, чувствуя на себе восхищенные взгляды солдат, да и сам, честно говоря, немного дал себе волю, потому что то, что произошло тогда в лесу, и правда достойно уважения. Казалось, это был идеальный день, и ничто не могло его испортить. С улыбкой на лице я подошел к доктору Юлиасу, который что-то запихивал в свой чемодан и похлопал его по плечу.

– Юлиас, ты чего? Куда так спешно собираешься? – улыбаясь, я смотрел на своего товарища.

– Доктор Стокс, вас вызывают на Совет за самовольный поступок, и я еду с вами, так что советую поторопиться, дабы не гневить начальство, – с серьезным лицом ответил он. Когда напарник с дружеского общения переходил на официальное – это озночало что все плохо. Настроение у меня сразу пропало. Судя по лицу Юлиаса, все было очень серьезно, и тот был не на шутку встревожен этим вызовом и очень переживал за меня, а может за себя. Я побрел в наш домик, быстро запаковал чемодан, и тут услышал шум вертолета, который немедленно приземлился прямо в центр нашего лагеря, потушив костер и вызвав некоторое недовольство у солдат. Из вертушки неуклюже вывалились два амбала и направились в мою сторону.

– Доктор Стокс, вам придется пройти с нами.