Соседи Со стороны, наверное, покажется: Не иначе я тронутый умом, Всегда один хожу, в руке поклажа — Тетрадь и толстый Льва Толстого том. Да, я гуляю в неприглядных зарослях, Что на отшибе разрослись двора. А отчего же я на них позарился? Такая в жизни выпала пора. И в многолюдье неуютно, тошно, И всяк сосед страшнее, чем чума. С котом я разговариваю тощим, Стихи ему читаю дотемна. Потом поглажу по спине облезлой, Скажу: «Спокойной ночи, добрый друг». Но спать он под сиренью не полезет, Блуждать пойдет в подвал, часов до двух. А там, укушенный за горло крысой, На волю выползет, где свет луны, И жалобно заплачет он по-лисьи, Умрет в предзорье у сырой стены. Я заверну его в свою рубаху И отнесу подальше с глаз долой, Похороню. Неведомая птаха Споет ему куплетик отходной. Я постою у маленькой могилы, Вздохну печально: некому теперь Стихи мне почитать – кругом дебилы, Что не квартира – на запоре дверь, И день любой от теней леденящих Угрюм, ненастен – жизнь ему не в кон, Как будто в ранах, тяжело саднящих. Тем на меня похож прискорбно он. И все же жизнь земная переменчива, Я выйду с целомудренной душой Из зарослей, таящихся застенчиво, Со мной моя тетрадь и… граф Толстой. «Люблю старушек, что выводят спозаранку…» Люблю старушек, что выводят спозаранку На выгул кто собаку, кто кота, И всласть с туманцем пригубить росянки, В ней в данный час святая чистота. Я cам уже на воле отряхаюсь От снов, что ночью мучили меня. Зарядкой по привычке занимаюсь, Сказать по-хуторскому – у плетня, А в яви изгородь из зарослей кленовых. Ровесницам не смею я мешать, Их нарушать житейскую обнову, Которую возможно лишь понять, Проникнувшись душой неприхотливой В движение незримых тайных волн. Когда собачка скачет шаловливо, И грациозности, величья полн Кот, ото всех отдельно изучает Значение растений, муравьев. Меня приметив, головой кивает Одна из бабушек без лишних слов. Они, слова, ведь смыслом наполняются, Когда нужда в них сущая сквозит. И так понятно: утро улыбается, Продлить наш век скудельный норовит. «Его воспринимаю без восторга…» Его воспринимаю без восторга, Зла не питая, чувства доброты. И вряд ли кто о нем промолвит: «Дорог…» Иль: «Неприятны мне его черты». Несуетливый. Хоть не столь медлительный, Речь лаконично ровна «да» и «нет». Он в меру возбужденный, в меру мнительный, Чуть женственный, чуть, может быть, поэт. А может быть, охранник «Эльдорадо»? А то и банщик? Не живет с женой? В глазах ни тени грусти и ни радости, Дебелый издали, вблизи – худой. Совсем он не Обломов, не Печорин, Тем паче он не Теркин, не Чапай. Не матерится сроду он по-черному, Не приглашает вас откушать чай. …Ну-с и довольно! Вот ужо забава Сравненьями играть! Ан час ночной! Свет погасил я. Там (о, Боже правый!) В окне зажегся – се знакомец мой! «Ты – в замешательстве. Ты – слаб…»
Ты – в замешательстве. Ты – слаб. Ты позабыл про век текущий, Что от других веков не хуже, Хоть ныне ты невольный раб. Сиди. Иль стой. Или ходи. Но не гляди смущенным оком. Восток останется востоком, Закат – всегда он впереди. Сломай былинку, жуй ее И слабую почувствуй горечь. И облаков крутые горы Разрушатся. И забытье Как будто станет удушеньем. Ты задохнешься. Умер ты, Лица размазались черты, И вот свершилось пораженье. Теперь в зловонье бытия Душа начнет свое блужданье В пространстве – нет ему названья. Душа уже и не твоя. Старик Пространства больше и не надо, Господь отмерил Сам, поди, До рая дли же до ада, А жив покель – в углу сиди, Гляди на паучков домашних, На волю выпусти кота, И он тебе хвостом помашет, Мол, на дворе-то красота! Зевнул. Подумал: «В caмом деле…» И двинулся ты за порог, Pугая собственное тело, Как некий гнуснейший порок, Как жадный накопитель хворей, Которые не изогнать. Ты – с неизбежным своим горем, И с ним ты бросил воевать. …Старик покашлял, огляделся, Не обнаруживши кота — Теперь с соседской кошкой спелся, Ему, конечно, лепота! Законных семь шагов на запад, На юг – пяток. И вновь – к крыльцу. Устал. Присел он с тихим сапом, Вдохнув с черемухи пыльцу. На том прогулка завершилась С благополучнейшим концом. Над ним не зря ведь птаха вилась, Чернея праздничным крестом. Значки Я не ношу значки почетные, Надеюсь, это не зарок. А у меня-то их бессчетно — Картонный целый коробок. Не ощущая внятной боли, Забрезжит что-то вдруг во мгле, Подспудной подчиняясь воле, Я рассыпал их на столе. И словно в детство впав нечаянно, И затаившись, я глядел: Вот этот светится лучами, А этот тусклый свет имел. И остальные всяк по-своему Окрашены, по форме тож. Вот я солдат, шагаю строем, Подтянут, молод и пригож! А если марш-бросок… Я первый В колонне мчусь на тягаче. Отчизны я защитник верный, Две лычки красных на плече. А вот уже я на гражданке, И здесь успех мой был велик. С мячом к воротам пер я танком, Приметливый был гиревик. А в сфере будней производственных Я поощрялся много раз! Значки, значки… Мы в главном родственны, Я сохраню навеки вас. Хоть с вами я не стал богатым, Большой я славы не снискал, На вас гляжу я, как на святость, Я честно вас завоевал. Я вами грудь свою украшу, И в праздник выйду я в народ И с уваженьем кто-то скажет: «Он не предаст, не подведет!» Не загоржусь я, не зазнаюсь, От мира не забьюсь в норе. Посоревнуюсь. Потягаюсь. Ведь в самой я еще поре! Ну что такое семь десятков?! Ну-к, закатай мне рукава, Жена! Спляшу-ка я вприсядку! Хоть с кем я выйду «на любка»! И снять значки я не посмею, В коробке их похоронить… Они историю России Помогут сердцем ощутить. |