«Уподобившись монаху…» Уподобившись монаху, Волосами пооброс, До колен подол рубахи И свеклы краснее нос. И поклоны! И поклоны! Аж на лбу набил мозоль! Глядь, орет: «Ах, кони, кони!..» С бороды метелью моль. Вот опять не получилось — Разгадал уловку Бог. Покривилось, покосилось… Не признал родной порог. Сколь мужик не ухитрялся На него ступнуть ногой, Всякий раз он осклизался, Падал в лужу головой. Ну а ежели бы сдуру Под святого не играл? …Солнце движется по кругу, Я покамест не упал… Надел мундир Он у калитки зря не топчется, «Сражаться» с бабкой не резон. Надел мундир, идет за почестями, Надежный для семьи заслон! Его не беспокоят раны, Которых не было и нет. И как иные ветераны, Он прожил больше сотни лет. И вот медалями обвешался, Как есть, солидный генерал! Имеет опыт: вдруг замешкался И… половину потерял! Всех обеспечил – сына, дочку И внуков чином и жильем. Теперь вот правнук Вова хочет… Прадедушка – он похлопочет, И будет парень награжден! А дед ни в чем не уличен! Посмеет кто! И пожалеет, И кровью в кулачок икнет, И побледнеет, побелеет, И будет перекошен рот… Домой вернулся. Бабка: «Дали?» «Попробуют пусть отказать! Еще кулак мой крепче стали! Довеском… к матери послать!» А бабка: «Ты б, Матвеич, с толком И посмирнее как-нибудь… Небось, железки давят грудь?» — «А разве сердце есть у волка?..» «Вроде ничего не происходит…» Вроде ничего не происходит: Нет землятресений и войны, Люди одеваются по моде, Просто говорят: не голодны. И по доброй вроде бы старинке Город с селами имеет связь, Поставляет спички и подсиньку, Пробиваясь сквозь пургу и грязь. А они с взаимным уваженьем Возят горожанам поросят И для омоложения Травы. На местах своих стоят И на мир взирают благосклонно, Слышится прибаска там порой. Стадо тихо движется по склону, Чинно молоко несет домой. Разольют продукт рационально, Часть оставят кошке и семье, А другую часть тем самым, дальним, Кто на этажах, на колесе. Все в согласье, как на нитку нижется. В изобилье всяческих вождей, Важное записывают в книжицу На виду сробевшихся людей. Их неведомо предназначение, Кто с плешиной, кто и с бородой. Улыбаются. По истечении Срока службы скрытною тропой Удирают за кардон. Уж куплены Поземелья. А друзья – за так. Доллары зелененькими купами Не обронет воровской кулак. «Нам безразличны расстоянья…»
Нам безразличны расстоянья И расставания навек, За хлебом долгое стояние, Трава иль под ногами снег. Нам полюс южный или северный, Экватор, солнце и луна, Иль многодневный дождик скверный, Иль зоревая тишина… Все как бы мимо, ни единой Невзрачной ноты… без конца. А значат что-нибудь морщины И слезы, та же седина? Их нам неведома цена, Как жизни, собственно, вершины. «Хорошо быть стариком…» Хорошо быть стариком, Особливо под хмельком, Притвориться казаком, И – лампасы напоказ! «Боевой» исполнить сказ! Глядь, подбили ему глаз! Я все это не соврал, Я, ребята, не нахал, Сам все это испытал, Малость «стукнутый мешком», Балабонил со смешком: «Хорошо быть стариком!» «– Когда умру, моя душа…» – Когда умру, моя душа На облаках кататься будет, В час нужный посылать дождя Полям, садам, всем добрым людям. – Но это может только Бог Со властию своей и силой. – Но Бог порой бывает плох, Зря пособить его просили. – Коль так: быстрее помирай, Чай, засуха уж недалеко. – Ты в дурака со мной сыграй, Потом я полечу высоко! «Кто сам в себе не видит толку…» Кто сам в себе не видит толку, Да будет тот во всем профан! Спать на перине, скажет, колко, Укажет на овес: бурьян! А в лес захочет прогуляться, Задумку за год не решит, Сто раз он будет собираться, Родню враспыл растормошит! А бабушка (она всех лучше В том смысле – с ног не упадет!) Похвалит: «Золотой наш внучек, — Живет он задом наперед!» «Бог осторожно трогает планету…» Бог осторожно трогает планету, Он с жалостью взирает на нее И размышляет вслух: «Как тут не сетуй, Хоть как не разводи свое нытье, Но пробил час!..» И Он окутал небо Тьмой беспросветной – ни одной звезды! И хлынули потоки справа – слева Рокочущей погибельной воды! И мир в пучине скрылся – по-библейски, По писаному, тайны никакой. А Бог, войдя в азарт, горланил: «Лейся! Уже не будет жизни ИМ другой!» |
