Мы понравились друг другу «повторно» и доверились! Признались во всем и всех. Ровно, как и в том, что Никита, как самый младший, благодаря мне не терял бодрость духа. И продолжал «походить» на него состоянием души! А на мои противоречия о том, что он и был «таким» всегда, отмахивался. Но опять-таки, ему виднее. Никита мог бы и внешность взять от него. Но Александр не так сильно был привязан к «официозу». Натерпевшись и «наносившись», «износившись», в «свои» времена. Что отдавал предпочтения «простому стилю». Кожанки и кофты, джинсы и кеды, кроссовки… По «первости», казалось, что Влад, впервые, уступил своим принципам. И перенял эту «простость» у Александра. Как он сам подмечал и рассказывал. Но в отличие от «безразмерности» шатена во всем. Тут, было все «чин по чину» и «с иголочки». По нему и по его фигуре сшит.

Как ты понял, познакомили нас всех друг с другом, по итогу. Но с Владом – «раззнакомили». Его «обделили» в этом. Прикрываясь все теми же «ужимками». На тему того, что: «ему только дай повод и палец в рот не клади». «А совратить какого-нибудь светлячка и ангелочка – он запросто». И это, если не считать, что я – «наполовину» он. Как говорится: «в семье – не без урода». Но и «скрывать» меня – от него… Как по мне. «Такая» себе «защита». Только «раззадоривая» и «понукая» его. На «свои» личные слова и действия к этому. Не знаю! Не мне было спорить: что с Женей, что с Александром. Тем более, что «последний» уверял в защите и пригляде. А чему быть, того не миновать. Будет «закрывать» Влада на ночь в кладовке. Это – была, конечно, шутка. Но… Все мы знали, что: «в каждой шутке -…» и «если очень захотеть -…». Там и этажи высотки преградой не станут. Не убьется, все-таки… А вот, убьет…

***

– Кто «слуги», а кто «рабы»… – мечтательно вздохнул Ник. – Ладно! Я понял тебя. Понял и принял, поговорю с ней. Но насильно делать ничего не буду! Это – ее право оставаться «в тени».

– Спасибо. От всей «творческой эгиды» и души! – театрально поклонился в реверансе Влад. Ненадолго покинув стоячее место. Чтобы не удариться головой о стол. Отошел на шаг назад. И тут же вернулся в него. В вертикальное положение тела. – И познакомьте меня уже с ней, а ее – со мной. Фактически, я ж для этого и приехал. Подольше задержусь, как раз! Если так интересно, «ветреная неусидчивая натура» поутихла. Я «выдул» максимум из нее! И ее – из себя, в этот раз… Как и возможный, какой-никакой, интерес к ней. Как к «не сестре». Если «таковой», вообще был, хоть когда. В чем я не уверен и весьма сомневаюсь. Вряд ли! Она мне просто интересна, как и прежде! Ни для чего и ни для кого! Я ей ничего не сделаю. Но хватит меня уже «обделять»! Ненавижу, когда все в курсе, а я нет!

– А чего ты про Егора не упомянул? – «зацепился» Никита, переводя тему, максимально «тонко» для себя, но и не для Влада. Который если и понял… Понял и то, что для него, пока не время. Что его время не пришло. Тем более, для него, как и для нее. Как для них обоих. «Петь» на все стороны, рад радехонек каждый. А на деле… Может быть, все куда иначе и плачевней. – В плане… Вы же вместе в этом. В музыке! Он – тексты, а ты – «оформление», музыку и аранжировки…

***

Егор! Вот, если бы у удава из сказки. На которого, так зачарованно, даже заворожено, смотрел заяц, было бы имя… Это – было бы оно. И сразу же в «десятку»! Да, что там, в «сотку»! Полная противоположность Владу и Никите. Собранность и «перфекционизм». Дотошность и взрослость. Высокомерность! Он был над ними. Но при этом, не дотягиваясь до Александра. Чуть-чуть ему не хватало до него. По опыту и возрасту, внешности… А вот, внутренне он был явно над всеми и даже над тем же Александром. Я его «так» не боялась, как… Как его! И этому не было адекватного объяснения. Разве, ступора и состояния гипноза. Когда просто попадаешь в его «поле зрения». Ты можешь не видеть его, он будет сбоку или за спиной, но он будет. И будет видеть тебя. И ты будешь чувствовать это «жжение» и «холод». «Прожигающий холод»! «Горячий» и «морозящий», одновременно. И до одури! Да даже если и не смотрит… Ты, как будто, все равно находишься в его «юрисдикции». И дело, не только, в самой территории. Будто он мог, нес и несет ответственность за все и всех. Хоть, «главным» и был Александр.

Он не назначался, конечно. Это я его так выбрала, но… Он и, правда, казался «выше». Важнее и значимее, неприступнее. И это, я еще с Владом не знакома! Чувство, будто Александр и Никита ангелы-демоны, «полукровки». Выбравшие «обратиться в тьму»… А Влад и Егор. Это – «чистое зло». «Наичистейшее», если можно так сказать. Темное из темного. Александр перестал отталкивать сразу. Как только «русый» и «голубой». Не плавно, а резко, и даже резво. Перешли в «блондинистый-пепельный» и «серо-зеленый». «Стальной» и «железный», «ледяной» и «твердый». Ты спросишь: «почему удав?». И удав, именно, он? Не серо-зеленые же глаза у него, а желтоватые. Что-то ближе к «светло-карему». К Владу! И не миндалевидные зрачки, а круглые. И нос у него есть! Да! Небольшой, прямой и лишь на конце вздернутый. Как бы… Казалось бы, да? Кто и куда смотрит. И путь держит! И зачем, и кем, куда тянется. В остальном же… Все как у людей (не людей!). Если я была «под Никиту». То он – под Влада и Александра. Начиная «первым» и оканчивая «вторым». Тянулся за ними и к ним!

Ты прав! Да! Но это – был он! А когда глаза «обращаются» в черный… Если проследить этот «процесс», поверь, ты сможешь увидеть «спираль». А если посмотришь во тьму… Когда-то и она взглянет на тебя и в тебя. Сущая бездна посмотрит и, именно, серо-зелеными глазами. Серые глаза – у моей «матери» и «брата». Если «первая» – «ястреб». То «второй» (Егор) – «удав»! Сколько ни приходила к ним, старалась быть либо подле Никиты, либо Александра. Не избегая, но и не встречаясь напролом. Не напрашиваясь и не навязываясь! Мельком, разве… Влада не держали «в тени» от меня. Его просто не было, когда была я. А когда был он – не было меня рядом. Ровно, как и Егор. Хотя, на какой-то момент, я уже и перестала думать о нем плохо. Сколько можно?! Надо было и что-то менять. Пересматривать свои взгляды. Но все равно… Хуже Егора – вряд ли что-то быть могло… Или кто-то мог! Я ошибалась. Да? Ты же понял?

***

– «Творческий кризис», – закатил глаза шатен. – Сколько не говори, а все мимо. «Не цепляйся ты за образы! Не привязывай вдохновение и Музу к одному персонажу своей треклятой жизни!». Нет! Мы будем любить – будем писать. Будем ненавидеть – не будем писать! Будем «читать» и «зачитывать»… Страдать! Все – «в труху»! Все – «в щепки»! Ничего «годного»! Но опять-таки… – он фыркнул и указал на себя правой ладонью, – для меня! Я же – «критик»! Ага! Убить его – мало! Столько материала «простаивает» из-за его «стагнации»! Ужас какой-то!

– Не «наседай» на него, – порекомендовал Никита. – Сам разберется с этим всем. Уж кто-кто, а он… Ему точно, не нужны твои советы, Владос. Как и ничьи. Если даже Ксан не лезет. Нам и подавно не стоит. Его-то он еще уважает и не тронет, если что… А нас и с землей сравняет, на раз!

– Да дьявол, меня упаси! – раскрыл глаза Влад до размера «блюдец». – Себе дороже. Ладно! – взяв картину в обе руки, Влад отошел от стола, направляясь спиной к лестнице. – Делай, что там делал. Мешать, как и отвлекать, не буду больше. Над ней подумай и во всех планах! Темы переводить ты «мастак», но и я не «слезу»! А если эта «звезда пленительного счастья» светанет. Или изволит появиться чуть раньше, чем всегда. Скажи, что я его жду у себя. Пока же, без него над своей «частью» поработаю…

– «Если» появится! Он же «в поиске», сам сказал, – зевнул Никита, потягиваясь и покачиваясь на стуле. Провожая Влада, с картиной в руках, спокойным взглядом.

– Я ему этот «поиск»… В общем! Просто, если появится, дай ему знать. Нет? Нет! На «нет» и суда нет. Может и хватит уже за него «держаться». В «солку» пойду, – задумался шатен, «зачесывая» волосы левой рукой назад, правой придерживая раму, и поднимаясь на второй этаж.