«Небольшой»?! Помещение, будто тушили от пожара. Но не пеной или сухим порошком, а белой мукой. Ее не было, разве в местах разводов от голых рук и ног, следов от них.

Надо же было, еще и «потоптаться», «наследить»! Как зимой, по только-только выпавшему, но не тронутому никем снегу. Тронуть было надо!

И пока, София занималась той самой готовкой, все-таки. И сама, без «помощи». Две «помощницы», в лице Карины и Полины, делали «свое дело». А именно, «помогали». Но это – не точно.

Да и ничего… Софа же не уточнила, какого вида и рода, будет нужна ей эта самая «помощь». «Помощь в готовке» – понятие растяжимое. Если ложится на плечи: брюнетки, шатенки и блондинки, как в анекдоте. Только, про «нации» и «расы». Тут же, вышло «вдвойне» и два анекдота. Еще и «с лампочкой». Но лампочки не было. И вкручивать никуда ничего не надо было. А вот, чтобы устроить «импровизированный хаос» и «личный маленький ад» на кухне, «светловолосой» понадобилась одна подруга «шатенка». В лице той же самой Карины, которая забежала перед университетом, позавтракать вместе со всеми. А перед этим – «приготовить» и помочь!

Сначала, они «обстреляли» друг друга содержимым белого пакета с мукой. Бегая и прячась от встречных «выстрелов» и «ответов», за красным лакированным столом без ножек.

«Единым фронтом» и «прямоугольником», установленный в середине кухни и в ее «сердце». Будучи, ее «сердцем»! Черным снизу и красной крышкой сверху. «Окруженный» всевозможным и невозможным, кухонным черным лакированным гарнитуром, вокруг.

От большой и громоздкой, вроде двустороннего холодильника у стены и близ двери, печи и плиты, духовки с посудомойкой, встроенных в столешницу неподалеку. До мелкой и компактной, вроде кофеварки, электрического и обычного чайников, вытяжки и микроволновки.

«Рабочей поверхности», для готовки, хватало на всех. Что «окаймляющей» стол по стенам, из красной плитки. И стоя на полу, из черной плитки. Вмещающая в себя весь технический и «не», потенциал. Что в центре, на том же самом столе.

Белый натяжной потолок играл белым пятном, вместе с не менее белым светов, встроенным в него. И был «белой вороной», на фоне «вамп» интерьера. Но зато, отлично сочетался с белой керамической посудой и кружками, убранными частью в посудомойку. А частью в черные, с красными продольными черными полосками, ящики. Под потолком и над полом. Ютились они вместе со стеклянными бокалами, фужерами и рюмками. А металлические столовые приборы, подходили под металлические ручки стола, тумб и техники. Размещаясь в «двух» первых, по нужным и созданным для этого, красным и черным пластиковым «отсекам».

После «пряток» и где-то «раненной», а где-то и «убитой» техники. Чисто, рикошетом и по касательной, попадая и не попадая друг в друга. Девчонки досыпали муки «до кучи» и на сам пол. Дабы никого не обделить и не оставить «равнодушным». Затем, упали на него и сделали «ангелов». Ангелы делали «ангелов»! Работы и дел, было невпроворот, но они справились со всем.

Потом же, дружно фотографировали все это и выкладывали под одной надписью и «хэштегом»: «Girls power! #whynot?».

«Why yes?!». И этот вопрос, куда более интересовал Софию, только представляя и только на секунду, что с ними будет. Стоит «великой четверке», а ныне «пятерке», спуститься в одни из своих «холостяцких хором». Доселе, чистых и нетронутых, женской рукой, практически, неприкасаемых.

– Умнички мои! – «нараспев» проговорила София, держа, как могла, маску доброжелательности. А за ней, состояние полного сарказма и иронии, с «примесью» шока, ужаса и паники. – А теперь, шагом марш умываться и накрывать на стол. Я все вам вынесу сама!

– Нет! Я помогу, – топнула правой ногой Полина, стараясь придать себе, куда более строгий вид, чем он мог быть, на самом деле. Но как его не было, так он и не появился, еще больше развеселив окружающих. Даже, Софа пустила легкий смешок, сквозь губы. Походящий, скорее на грузный выдох. И отрицательно покачала головой. – Мы! С Кариной.

– Идите, уже. Справлюсь и без вас, в этот раз! «Напомогали» так, что и не «разгребстись»…

Переглянувшись, девчонки, не сговариваясь, одновременно надули нижнюю губу. Но и после, уже сговорившись, показали ей обе языки. И с характерным, для этого действия, звуком «высших разумных и адекватных существ», направились на выход из кухни.

***

«Берегите в себе человека!». Стоит ли спорить с этим? Нет! Но «добавить» – стоит, однозначно. Ребенка! «Берегите в себе человека и… ребенка!». Того и ту «кроху», что толкает на, всякого рода, «глупости».

К примеру, приобрести игрушку или куклу. Подуть мыльные пузыри и порисовать цветными мелками. «Пошуршать» желто-рыжей сухой листвой и «пофыркать» белым снегом. С «глупым выражением лица» и с «широченной» улыбкой на губах, побегать под дождем и попрыгать по лужам… Покидаться мукой! И не только, это!

«Детство», и тот самый «ребенок», могут быть, не только в «шиле в одном месте». Не только и в «пробежках», как в «него» же «ударенный олень». Они могут быть, в «озорном огоньке» в глазах и широкой улыбке на лице, в пунцовом румянце на щеках… Могут быть, с «широко расставленными», для объятий, руками. С «чистейшими» и настоящими, искренними действиями и словами. С такими же, эмоциями и чувствами, ощущениями! С «открытостью» и добротой… С «эмпатией», в любом виде и в любой форме! В любое время суток, дня и ночи, утра и вечера.

Вырастая, мы забываем, насколько это здорово, быть «независимым и независящим»! Вдали от забот и проблем. С «полным посвящением» себя – «себе» же. Рисовать «руками», «ладошками» и «пальцами»! Писать «волнами» и «каляками», «каракулями»! Да и как угодно! Но отдавать «минутку» или «две», «ребенку»! «Выделять» ему их, из своего «чрезмерно-забитого графика». «Графика чрезмерно взрослого и самодостаточного человека». Давать ему «выйти» и «побеситься». «Открыть» ему «простор» для воображения и фантазии. Пусть, «испортит» обои и холодильник. Пусть, «разнесет» и «разворотит» комнату. Или, то же самое, но уже с квартирой. Почему нет? Пусть, «покидается» игрушками и фломастерами. Карандашами и шариками с водой. А может и яйцами, из окон и окон балкона. Это же – счастье! Счастье, «вернуться» в то время и «вернуться» к «себе»…

Мы совсем забыли про те незабываемые минутки «неподдельной» радости. Моменты без «масок» и фальши, «игры» и лжи, утаивания… Глаза «потухли». Сердца «закрылись» и «обмоталось проволокой». Нежнейшую кожу, «продирают шипы» и «иголки». «Готовые», в любой момент, «дать отпор» тем, кто покусится на «наше». Покусится на нашу «зону комфорта» и «личное пространство».

Пф! Что «это»? Ты знаешь? Я – да. Ты соответственно, тоже. А ребенок? Ребенок – нет! Его заботило все, что угодно, но только не «оберегание себя со всех со сторон». Чтобы никто, не дай бог, «не испортил личного пространство». Не «пресек» его! Да их и не было. Ребенок мог существовать и сосуществовать, сразу в нескольких «зонах». «Толкаясь» и играя «в лошадку», идя за ручку… Или, просто, идя рядом. «Пинки» и «подзатыльники», никогда не вызывали агрессии! А даже, наоборот, «подзадоривали».

Сейчас же, все стали «статными» и «ответственными». Стали «вооруженными» этой «ответственностью» и этими «правилами поведения», до зубов! Забывая, насколько важно давать себе «передышку» и, такого рода, «расслабление». Позволять себе, хоть немного, но быть «не тем», кем тебя хотят видеть. Быть «собой». «Хрупким созданием»! С верой в «Деда Мороза» и «Зубную фею». «Золотую рыбку» и «Джина», «школу Чародейства и Волшебства». Ой! Так. Зашла на «минное поле». Спокойно! Сейчас, только спокойно! Спокойно и аккуратно… *Шаг*. Да, ее нет. *Шаг*. Но, стой! Все хорошо! Это не значит, что с тобой мы не можем ее «представить». «Представить» и «поверить» в нее, в ее «реальность». *Шаг*. Выдохнули. *Шаг*. Вдохнули. Вышли! Фух…

Почему-то, это так «порицается» и «запрещается». И чуть ли, не «штрафуется». Хотя нет, «штрафуется»! «Глубоко задумчивыми» и «серьезными» выражениями лиц, людей напротив. «Идущих» навстречу, когда смотришь на них, «озаряя» мир своей улыбкой. А они, как «обухом по голове», прибивают «потоком холодящей» и «морозящей взрослости». Взрослости, «видавших виды», людей.