– Полинка? – усмехнулся парень, казалось, даже и не заметив «ответного порыва» от девушки напротив. – Ну, да! На самом деле… Я не знаю, почему она… Нет! Я знаю, почему она это делает. Но не знаю, почему, до сих пор. Ведь я «налажал» и не исполнил ее… «Просьбу»! Так сказать… Но, видимо, в ее понимании, «незнание», все же «освобождает от ответственности». Если взять за «исключение» то, что я был не в городе и не мог… Исполнить ее, – тихий смешок сорвался с его губ и он провел правой ладонью по голове, зачесывая волосы назад. – За ужином, я как раз и думал об этом. А смог бы я его исполнить, зная, кто именно, скрывался под этим именем? Точнее… Кем она пришлась мне, сразу? А не спустя, достаточно долгое и продолжительное, время? Если бы я увидел ее раньше. Не получая, как в ужастиках и по частям. Но не тело, а текст. Хотя, думаю, это – можно признать за «части», но души. И не по «частям», а «пластом». Сразу и по итогу. В конце всего, не зная ничего «до» и «в процессе»? Не стал бы я тем, кем они тебе и меня «навоображали»? Был бы «лучше» или «хуже»? А «лучше» и «хуже» кого? Егора, к примеру. Был бы я «героем» или «злодеем»? «Первое», было бы странно наблюдать, Роза права…

– Ты… Ты виделся с ней? – округлила глаза София.

Старясь, все то время, что он говорил, даже не дышать. Не то, что говорить. Но уточнить была должна и обязана. «Резюмировав» в своей голове это тем, что, как и при поцелуе, должна набрать воздуха в легких. Иначе, задохнется и не узнает всего.

– Да. Она – «парикмахер от бога»! Точнее, дьявола. Один фиг! Пробовать не советую, пусть останется на «мужских стрижках» и… «Прическах»! Себе дороже, знаешь. Тебе!

Повисла неловкая пауза. В которой парень, перенял «занятие» Софии и начал вырисовывать узоры на ковре. Правда, в его понимании, исконно «мужском», это скорее, были блики от огня и тени на ворсе. Он водил по ним. Попадая, как назло, по цветам и стеблям.

Девушка же сидела перед ним и думала, что спросить дальше. Хотя, мысли были не в меньшем шоке. И впервые, за всю ее «практику» и жизнь, не «собирались» ни во что «годное». Ни для себя, как «рой пчел» или «смерч», «цунами». Ни для нее, в «пласт» или «стопку», «полку». Но и на том она их благодарила, что была, какая-никакая, тишина. Нарушаемая, разве что, треском поленьев и самого огня, «поджигающего» воздух.

– Она… – тут брюнетка поняла, что голос неожиданно, даже для нее, «сел». И прокашлялась, продолжив. – Полина! Она… Просила что-то для меня?

Влад замер, так и не доведя один из листков. Последний, именно на этом цветке, на котором она так удачно и сидел. Грузно выдохнув, он расправил плечи и поднял голову, вместе с глазами, на Софию.

– Просила посмотреть за Егором, как минимум. А как максимум, защитить тебя от него. Не вышло! Что это, что то… И пусть, был Ксандер. Не знаю… Не знаю с какой стороны ему было виднее, но подобная хрень… Не «прокатывает» и не делает лучше, проще и свободнее! Не делает ничего, кроме как, хуже и сложнее. Тяжелее! И опять-таки, тебе! Он «срывался» и «срывается» не… Не на тебя, как я и говорил. Не становится же лучше? Скажи!

– Нет! – охнула София, сделав «поползновение» назад и утопив кисти рук в волосах. – Зачем он это делает? Не из-за моего же «статуса» и отца? «Напыщенности» и «зажратости», «величия»?!

– Что? – изогнул правую бровь Влад и тихо рассмеялся. – Нет. Конечно, нет! Это, уже он, думаю, что-то «намудрил» и придумал. Либо, придумала ты. И тут, что это, что то, вполне, имеет место быть. И может, оказаться «верным», как для вас! Видишь, как бывает, человек молчит, а все что-то свое понимают. Нет ничего хуже молчания и тишины! Они «добивают» и «убивает», не только их «создателя», но и окружение. Всех окружающих его! Не из-за «этого», не из-за него и, более того, не из-за тебя, – теперь, уже парень подсел ближе, кладя свою левую ладонь на ее правое колено. – Софи, я бы мог тебе помочь, правда. И хочу этого, как ничего не хотел. Но «так», «подставляться»! Куда уж больше? Они, уже меня не «полюбляют»! Хочешь, чтобы и «убили», да? «Загрызли»?! Пусть, я и «плохой брат». Будем называть вещи «своими именами»! Но я останусь «им», до конца и без «переобувки». Эта «шпилька», сейчас «тому», кто брал мои «бразды правления». Не имя! И был «мной», пока не было меня. Он мстит мне и я знаю. Мы всегда «соревновались» и были в «неравном бою». Как… «Два зла»! «Одно» – «меньшее», «другое» – «большее». И, как ты, думаю, поняла и знаешь. Что всегда выбирают «меньшее», из «двоих». В последний раз, получилось «исключение» из «правила». И «исключение», совсем. Потому, что, не только «выбор пал» на «большее». Но еще и в сравнении, с «меньшим». После «него», короче… Променяли «одно» на «другое». Не знаю, правда, чем «лучше», а чем «хуже». Но… Теперь, «меньшее», в образе «большего», не может выбраться из этой «тени». Не может стать «собой», вернуться к «себе» и в «себя». «Собой» бы, он не стал делать все это. Пусть, он и отрицает, прикрываясь «несусветной болью». «Меньшее», от того и «меньшее», что не может того, что может «большее» и могло! К примеру! А «оно» могло… И не знаю, как ты, а я в своей «аллюзии», ответ на свой вопрос нашел!

– То есть… – нахмурилась София, задумавшись. И начиная размышлять вслух, чтобы сразу исключить «ошибки» и «недочеты». – Была девушка, которая… Которая была «похожа» на меня, точнее…

– Нет! Именно она и «похожа» на тебя, а не в «обратную сторону»! – сразу исправил ее Влад.

– Хорошо. Она! Предпочла ему, тебя. Егору, тебя, Влад. Долго повстречавшись с ним?

– Вполне, достаточно! Со мной и нет, можно сказать. Я ее быстро «сплавил», от греха подальше. Но о причинах, так и не сказал. Ему это – знать необязательно. Да и он сам не хотел. Женька с Полинкой и Ксан, кстати помогли в этом. В обход «ребенка», Никиты, как всегда. Так что… Если это, как-то снизит «сестринское дефис подружеское недовольство» и «негодование», за его молчание, то… Хотя, оно оправдано! Как его, так и ее. И ты, это знаешь. А «братское», там не меньше «подружеского дефис ответного», но и точно больше!

– Ладно, – закатила глаза брюнетка, выставляя руки вперед, в «защитном жесте». – С этим – позже. «Разбила» ему сердце и душу… «Разбила» его! И теперь, он мстит тебе за предательство и измену ее, как девушки. Так и твою, как «брата». А мне… Тоже, за нее, получается?

– За твой образ! Что ты, так «похожа» на нее! Ну, как бы… Ты, как «триггер», понимаешь? Он и рад бы видеть тебя. Но… Не до конца «отболело» и «поостыло». Год прошел! Год! Это не значит, что ты можешь и должна, главное, его прощать. За его чувства к той самой. Но… Хотя бы, войти в его положение и «подыграть», что ли, хотя бы. Хотя бы! – выставил вперед правую руку Влад, с поднятым указательным пальцем. Призывая не «пикировать» сейчас его мысли, он же ее слушал. – Чтобы он не узнал, что я его «вскрыл», в который раз. Черт! Он должен был сам это сказать, но… Владик же – «козел отпущения» и «груша для битья», как всегда. Ему и «подставляться»! Успокоится он, рано или поздно. Увидит тебя, если уже не видит. Он же, еще такой засранец! Может и «во вкус войти». И выйдя из моей «тени», войти в «другую», с «подмоченной репутацией». И стараясь «высушить» ее тобой, «подрывающейся» в нем и «выжигающей» его. Равно, как ее, и ту, собой. А там, знаешь… От ненависти до любви и по «наклонной»…

– А! То есть… Здесь, уже не «котируется» твой «комментарий» про: «брата» и «сестру». Да?

– В «семью» не лезь, «святое»! В «отношения»? Пожалуйста! Кто, как с ума ни сходит и кто как ни «извращается». Вы «вольны» делать все, что хотите, «дети»… Ксандера! Тем более, что он все, до этого, разрешил! Так что… Думаю, должен был понимать, куда это «докатится» и в какую сторону «скатится»!

– Неужели, ничего не осталось от нее? Я не берусь считать года и века… Какого именно, протяжение слово «долго», моего? И «достаточно» ли оно, твоего? Совпадут ли они и совпали ли, по «протяженности»?