— Что это было? — вполголоса спросил Мароль, когда они достаточно далеко ушли с площади.

— Понятия не имею, — так же тихо отозвалась Элья. — Хотя есть предположения…

Грапар тем временем затерялся в толпе.

***

Он высказал ей всё потом, полчаса спустя, когда Элья сидела всё в том же кресле в доме Кальды, спрятав гудящие ступни в большие войлочные тапки.

— Ты хоть понимаешь, что натворила? — голос у Грапара был негромкий, но от его звуков по коже пробегал холодок. Притихли все: белая, как королевский фарфор, Жерра, оба наёмника, невозмутимый Мароль со скрещенными на груди руками. Не было только запропастившейся куда-то хозяйки и Лэрге — он, кажется, вознамерился самостоятельно отыскать воришку, и его никто не видел с самого утра. Впору было беспокоиться, если бы головы сидящих в комнате не были бы заняты другим.

— Это ведь ты достал зеркало, — напомнила Элья. Девушку и без его упрёков не покидало ощущение, будто она сейчас по уши в той самой субстанции, от которой только что отмывала свои ноги.

Однако Грапар не унимался.

— Я был вынужден это сделать, иначе они бы вас просто разорвали!

— А что, я должна была поклониться и сказать спасибо? Да меня в жизни так не унижали!

— Забудь свои дворцовые замашки! — прогремел Грапар. Элья вздрогнула, но подавила в себе желание сжаться калачиком, закрыв руками голову. — Нам нельзя привлекать к себе такое внимание, это равнозначно смерти! Или ты до сих пор думаешь, будто ввязалась в какую-то игру?!

— Ну, прости, — вздохнула Элья, попытавшись сделать вид, что он вовсе её не испугал. — Я постараюсь держать себя в руках. Честно-честно. Я всего лишь захотела заработать немного денег…

— И, кстати, заработала! — подал голос Карлен, кивнув на лежавшую на столе шапку с монетами.

— Молчать, когда я говорю!! — развернулся к нему Грапар. Его спина была такой прямой, словно кто-то заменил ему позвоночник на стальной прут. — Заработала она… Этого всё равно недостаточно, между прочим. Так что вы рисковали зря!

— Я заработаю ещё, — сказала Элья.

Грапар снова посмотрел на неё. Внимательно, изучающе.

— У нас ещё три города впереди, — сказал он. — Потом придётся решать, насколько безопасный путь мы выберем, чтобы добраться до побережья.

Элья кивнула. Она поняла.

***

Они покинули Стамар на следующий день, а потом, после нескольких часов утомительного перехода, почти без перерывов, оказались в Драгарике — маленьком городке, который будто сошёл с шемейской открытки: песчаного цвета домики, извилистые узкие улочки, маленькие окна и кованые решётки. И всё везде вычищено, вымыто, подкрашено — любо-дорого посмотреть.

За десяток монет удалось снять небольшой флигель, пристройку к богатому дому, которую использовали в качестве склада. Здесь было прохладно, и запах стоял, как в старой библиотеке, хотя ни одной книги Элья так и не увидела. Мароль с Грапаром достали пару световых кристаллов — и жёлтые пятна заплясали по блестящим бокам вёдер и леек, по железным полкам и сваленным на них свёрткам с неизвестным содержимым, по старым лампам, бутылкам и банкам, по ветхим коврам и пустым рамам, по рыжему кирпичному крошеву, усеявшему земляной пол… Стало почти уютно.

За громоздким стеллажом, в дальнем углу склада, пряталось маленькое окошко — туда Элья и попросила перенести свой тюфяк. Просила наёмников, но Карлен чистил револьвер, и на подмогу Мадбиру пришёл Лэрге. Это было очень лестно — вроде бы граф, а смотри-ка, таскает для неё тюфяк…

— Это что? — Мадбир поднял с пола зеленоватый предмет размером с ладонь, похожий по форме на плоскую раковину. На том месте, где у раковины должны были бы смыкаться створки, зияли неровные чёрные отверстия. Смотрелось это всё до странности изящно.

— Это моё. — Лэрге быстро забрал «раковину» и сунул её к себе за пазуху. — Выронил.

— Так что это?

Граф пожал плечами.

— Безделушка, — сказал он. — Подарок.

Мадбир хмыкнул:

— Ой, темнишь ты, сиятельство.

— Я говорю правду. — В голосе Лэрге звякнули металлические нотки.

— Да ладно, не кипятись. От кого подарок-то? От женщины?

— Я не собираюсь отвечать на подобные вопросы.

Делая вид, что не замечает усмешки Мадбира, Лэрге сердито прошёл к своему тюфяку и небрежно пристроил на какую-то большую корзину свой плащ, шляпу и ножны со шпагой.

— Ну ещё бы… — негромко, но очень весомо проговорил Мароль, подпиравший пирамиду сложенных друг на друга сундуков. Элье, по-прежнему стоявшей у стеллажа, было видно практически всё узкое помещение. — Она ведь замужем, не так ли?

— Прошу прощения? — развернулся к нему Лэрге.

— Госпожа Клесса, — сказал Мароль. — Она ведь замужем за этим… полицейским. Который сейчас в Илане.

«Интересно…» — подумала Элья.

Граф шагнул вперёд, руки его сжались в кулаки.

— Эй-эй, спокойно! — подал голос Грапар.

Лэрге остановился — но рук не разжал. И взгляда тоже не отвёл.

— Что? — ухмыльнулся Мароль. — Ты ведь не будешь отрицать, что как-то раз ночью — а может, и не одной — залезал в окно дома госпожи Клессы, пока её муж был в отъезде?

— Ты следил за мной. — Лэрге не спрашивал, не восклицал. Таким тоном обычно зачитывают обвинение подсудимым.

— Ну разумеется, следил. Я за всеми следил. Мы не берём в Сопротивление абы кого — проверяем каждого.

— Это правда, — сказал Грапар. Он подошёл к Лэрге ближе, чтобы вмешаться, если ситуация выйдет из-под контроля. — Он следил за тобой по моему приказу. Это стандартная процедура, мы должны были убедиться, что ты не шпион. Таковы правила.

— И что, убедились? — холодно поинтересовался Лэрге.

— В том, что ты не шпион — да. Впрочем, я и без того был в этом уверен. А твоя личная жизнь никак нас не касается. — Последние слова Грапар проговорил, очень выразительно глядя на Мароля. Но тот лишь усмехнулся.

Лэрге с досадой качнул головой.

— Понимаю, как это выглядит со стороны… но со всей ответственностью заявляю: я действительно залезал в окно этого дома, но лез я вовсе не к госпоже Клессе. Мне был нужен кабинет её мужа.

— Любопытно. Зачем? — спросил Грапар.

— Меня очень заинтересовал его визит в Илану, и я хотел собрать больше информации об этом.

Элья молча и внимательно смотрела на него, улыбаясь краешком рта. Лэрге очень старался говорить спокойно — но она видела, что граф нервничает. Ей захотелось, чтобы он сейчас глянул в её сторону — она бы тогда улыбнулась шире, как бы намекая на то, что кое о чём догадывается, и посмотрела бы на его реакцию. Очень уж хотелось понять, было ли у них что-то с Клессой, или нет…

— Мне казалось, залезать в окна чужих домов — недостойно дворянина, — заметил Грапар.

— У меня не было выбора. Неужели вы не понимаете, что от этой миссии вполне может зависеть судьба всей страны?!

— Ну-ну, — сказал Мароль.

Лэрге резко шагнул к нему.

— Оставьте свои дурацкие намёки. — От того тона, каким он это сказал, даже у Эльи по спине пробежал холодок, и ей тут же расхотелось провоцировать графа — взглядом, улыбкой или ещё как. — Они оскорбительны, и не столько для меня, сколько для женщины, сомнение в добродетельности и честности которой не может возникнуть ни у одного нормального человека, кто хоть сколько-нибудь с ней знаком. И, если вы придерживаетесь иного мнения, то, боюсь, до побережья мы доберёмся не в полном составе. Я ясно выражаюсь?

— Ну ещё бы, — отозвался Мароль. — Предельно ясно.

— Так, вот только дуэлей мне тут не хватало, — повысил голос Грапар. — Совсем уже? Вам мало проблем? Лэрге, никто никого не хотел оскорбить, угомонись. Раньше всё было по-другому, теперь ты член Сопротивления. Постарайся не реагировать на всё так остро. Помни об общем деле.

— Не знаю, что там было «по-другому», — медленно произнёс Лэрге. Смотреть при этом он продолжал на Мароля. — Но моя честь по-прежнему при мне. И я не могу позволить, чтобы…