Я глубоко, прерывисто вздохнула и прижалась к его широкой груди. Его сердцебиение гулко отдавалось у моей щеки.

— Я не могу, — прошептала я. — Нет, не могу.

Руки Вали обвились вокруг меня, прижимая к груди.

— О, черт возьми! — Его голос дрогнул. — Я люблю тебя, Карен.

Локи прочистил горло.

— Нам пора, — объявил он. — С тех пор как я видел тебя в последний раз, обереги только возросли, но я все еще могу добраться до твоего дома. И я могу перенести вас туда.

Я кивнула, уткнувшись в дрожащую грудь Вали, и попыталась сморгнуть слезы, грозившие пролиться по щекам.

— Хорошо, — прошептала я.

— Стой, — сказала Каролина, глядя на Локи. — Карен, ты хоть представляешь, когда Нидхёгг собирается… э-э… все разрушить?

— Что? — спросила я.

— Как ты думаешь, это будет сегодня вечером? — спросила Каролина. — Или тебе показалось, что Нидхёгг ждет тебя?

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить слова Нидхёгга.

— Ждет, наверное. Но я особенно не чувствую Нидхёгга.

— А смысл в чем..? — спросил Локи, подняв бровь и глядя на жену.

Каролина улыбнулась ему.

— Дорогой, они могли бы хотя бы провести ночь вместе.

— Ах да. Конечно, — сказал Локи. — Увидимся утром.

Комната закружилась вокруг меня. Я закрыла глаза, прижимаясь к груди Вали…

… и опять было очень холодно.

Я открыла глаза и увидела перед собой крыльцо моего собственного маленького дома. Свет над входной дверью храбро сиял в темноте.

— Где мы? — спросил Вали. Его руки все еще крепко обнимали меня за плечи.

— Дома, — сказала я. — Мы дома.

Входная дверь в мой дом была не заперта. Я пробормотала слова благодарности за такую удачу, потому что понятия не имела, куда делся ключ. Если я когда-нибудь вернусь в Университет штата Монтана, Департамент безопасности будет в ярости из-за того, что я потеряла все ключи от лабораторий и офиса. Полная банальность этой мысли заставила меня улыбнуться, когда я нащупала выключатель.

В гостиной вспыхнул свет, и я закрыла за Вали дверь. Он наблюдал за мной, пока я оглядывала комнату, пытаясь увидеть все это его глазами. После дома Барри Ричардсона мой выглядел убогим и маленьким, с безвкусными украшениями и коврами из «Икея» вместо картин маслом и персидских ковров. Я взглянула на беспорядочную стопку контрольных работ по биологии на столе, на полудюжину флисовых курток, сваленных в кучу на кресле-качалке, на ряд кофейных кружек, прислоненных к окну. Черт побери, мне действительно следовало бы убраться в доме немного раньше, чем я отправлюсь в Йеллоустон гоняться за драконом со скандинавским Богом и его женой.

— Итак, мы здесь, — сказала я, делая неопределенный, нерешительный жест вокруг комнаты.

Вали шагнул ко мне, так близко, что я могла видеть красные круги в его золотистых глазах. Он обхватил пальцами мои запястья. У меня упало сердце.

— Не надо, — прошептала я. — Пожалуйста… не пытайся отговорить меня. Я… я просто не могу…

Вали покачал головой, хотя его взгляд не отрывался от моего лица.

— Нет, прекрасная Карен. Я не буду пытаться переубедить тебя.

Мои плечи поникли. Я прислонилась к широкой груди Вали, стараясь не заплакать, и уставилась на стену гостиной. Я покрасила эту стену в ярко-красный цвет во время моей самой первой зимы в Бозмене, когда слушала дрянную музыку кантри по радио и пила пиво Trout Slayer. Мне нравилась эта красная стена, черт побери. Сердце дрогнуло в груди. Я не хотела покидать этот дом.

Я не хотела умирать.

Вали мягко оттолкнул меня, заставляя повернуться к нему лицом. Он сжимал губы в жесткую, тонкую линию. Когда заговорил, его голос дрожал.

— Если ты не сделаешь этого, и если Нидхёгг разрушит твой парк, ты никогда не сможешь убежать от него. Куда бы мы не отправились, тебя будут преследовать ужасные разрушения. Ты никогда не сможешь забыть, что могла бы предотвратить это.

Его лицо расплылось, и мои слезы потекли по щекам. Я попыталась заговорить, сказать ему, что он прав, но голос пропал.

Вали потянулся к моей щеке и наклонил мое лицо, чтобы я посмотрела ему в глаза.

— Карен, — сказал он. — Я бы сделал тебя своей женой.

Его слова прозвучали так неожиданно, что я рассмеялась.

Вали нахмурился.

— Я говорю чистую правду.

Я покачала головой, вырываясь из его объятий.

— Вали, я… это… — Я отступила назад и рухнула на диван, прежде чем колени успели подогнуться.

Вали сел рядом со мной, взял мою руку в свою и нежно поднес к губам. Он поцеловал каждый мой палец, прежде чем заговорить снова.

— Если бы ты хотела, чтобы я стал твоим мужем, — тихо сказал он.

Мой желудок скрутило судорогой. Я вспомнила, как Барри Ричардсон опустился на колени на землю нашего заднего дворика с моим безвольным телом на руках.

— Вали. Дело не в тебе. Я это… я не… я не очень хорошая жена.

Он поерзал на диване, медленно выдыхая.

— Ты хочешь сказать, что я вне всяких упреков? Потому что мы оба знаем, что я сделал.

— Дело не в этом. Это просто… — я замолчала, не в силах произнести больше ни слова. Перед моим мысленным взором всплыло заплаканное лицо Барри. Я вспомнила болезненный хрустящий звук, который издал его ноутбук, когда он упал на пол, и моя грудная клетка сжалась.

— Вали, — выдавила я из себя. — Я не… я вообще не гожусь в жены.

Он потянулся к моей щеке, его пальцы скользили по моему лицу, пока мои глаза не встретились с его.

— Разве это не мне решать?

Я невольно улыбнулась. Вали наклонился и поцеловал меня, медленно и нежно, его губы коснулись моих, когда наши пальцы переплелись. Что-то темное, твердое и холодное выскользнуло наружу, когда наши губы танцевали, тая под жаром его объятий. Когда мы оторвались друг от друга, он улыбался.

— Карен Макдональд, — сказал он, — я сделаю тебя своей женой.

— Вали, даже если я скажу «да», завтра я все равно… — мой голос дрогнул, и я не смогла заставить себя закончить эту фразу. — Вряд ли у нас будет много времени вместе, — сказала я.

Глаза Вали засияли.

— Карен, ты не первая женщина, которая разделяет мои сны.

Он сделал паузу, и я попыталась не обращать внимания на холодный, иррациональный укол ревности, пронзивший мое сердце.

— Но ты первая женщина, на которой я захотел жениться за все свои долгие годы.

Пока я пыталась придумать, что бы такое сказать, Вали снова наклонился ко мне и наклонил свое лицо, чтобы встретиться со мной взглядом. Наши губы соприкоснулись, и он нежно поцеловал меня, ожидая, что я уступлю ему, откроюсь навстречу. Его руки скользнули по моим волосам, и мир исчез, а завтрашние обязательства растворились в красном тумане, когда губы и руки Вали поглотили мое внимание.

— Карен Макдональд, — прорычал он, когда мы оторвались друг от друга. — Я буду твоим мужем, что бы ни случилось завтра. — Он сделал паузу. — Если ты захочешь принять меня.

Да, кричало мое тело, прижимаясь к нему, а сердце бешено колотилось, и плоть пульсировала от его жара.

— Ты женишься на мне только на одну ночь? — Мой голос звучал сдавленно и напряженно.

Вали тихонько рассмеялся мне в волосы, его сильная грудь поднималась и опускалась рядом со мной.

— Любовь моя, если бы все, что у нас было — это еще один удар сердца, я бы все равно женился на тебе.

Я втянула воздух, пытаясь заставить себя говорить. Мои губы, казалось, разучились складывать слова.

— Это значит «да»? — спросил Вали, проводя рукой по моему бедру.

— Вали, — выдохнула я, когда его рука начала поглаживать шов моих брюк. — Да. Да, я выйду за тебя замуж!

В глазах Вали заплясали огоньки.

— Сегодня. Сейчас.

Я рассмеялась.

— Сейчас же середина ночи. Мы не можем получить свидетельство о браке прямо сейчас.

Он ухмыльнулся.

— Все, что нам нужно — это слова, моя прекрасная Карен.

Моя грудная клетка сжалась, когда Вали повернулся на диване лицом прямо ко мне. Он взял обе мои руки в свои.