На какое-то время, подмяв стрессы силой воли, Володя окунулся в школьную жизнь, и ему удавалось держать себя в бодрости. Прошли ещё одни летние каникулы, во время которых, каким-то образом, с бывшими вымогателями установились приятельские отношения. Володино доброе сердце не знало границ и прощало всех, да и как иначе? Все жили в одном микрорайоне, постоянно пересекались на улице, а встречи со знакомыми должны приносить радость. Так Володя думал и жил, и встречи со знакомыми приносили радость. Будучи от природы человеком чувствительным, быстро понимал причину поступка другого человека, искренне прощал и был жизнерадостен от этого. С Володей всегда было легко и хорошо, и, видимо, не только мне.

Начался новый учебный год в вечерней школе. Сознание, что нужно продолжать учёбу, присутствовало, но стрессы не давали сосредоточиться и гнали Вовку-Китайца во двор к друзьям, новым знакомым, новым приключениям. В этом возрасте во дворе шатались без дела только изгои, и мой сынок с радостью дарил им своё время, свою душу, свою жизнь. В середине ноября Володя оказался в компании братьев из неблагополучной семьи, живших по соседству, отмечавших день рождения одного из них. Вместе они бродили по улицам, собирали ещё мятежников семейных устоев, среди которых встретился и тот самый «собирающий на тюрьму» из благополучной семьи и ещё один заблудший по прозвищу Апача, тоже примкнувший к такому знаменательному событию, как день рождения. Время позднее способствует проявлению тёмного в людях, особенно в тёмных людях, и Апача, будучи тёмным, предложил осуществить тёмное дело: стащить магнитофон «Пионер» из машины. Машина в гараже, но он присмотрел щель от криво подогнанных металлических дверей. Двери только надо оттянуть, а одному не справиться. Вовка сразу отказался, помня об условном сроке, правда, домой не пошёл. А решил постоять в сторонке. Все проведённые беседы растворились в преступной магии, хотя бы в чужой. Нерастолкованное знание уголовного кодекса о том, что само присутствие является соучастием в преступлении, освобождало его от тяжких дум. Не знаю, понравилось или нет приключение, но было самонадеянно отмечено Вовкой как волевой отказ от соучастия, о чём и похвастал на следующий день.

А через какое-то время на всю эту компанию оказавшихся на дне рождения было заведено уголовное дело в разных сочетаниях присутствующих по множеству разных эпизодов. Дело объединяло большое количество грабежей телефонов, сумок, краж из подвалов и гаражей.

Следствием было установлено, и компаньоны сознались во всех грехах, или наоборот, что не столь важно, однако в дело был втянут и Китаец. Хотя только по одному происшествию, в котором он отстранился от участия, наивно пребывая рядом, при этом по закону оставаясь соучастником.

Денег на уже известного адвоката не было, да и происшествие было несерьёзным, как легкомысленно показалось мне и новому адвокату Татьяне Владимировне, предоставленной нам государством.

Татьяна Владимировна, маленькая, изящная, ухоженная, с немного темноватым лицом, проникновенно сочувствовала. Изучив материалы дела и выяснив, что денег за проданный впоследствии магнитофон Володя не брал, успокаивала нас:

– Всё должно обойтись, вот только неотбытый срок по «условному», но будем надеяться, будем просить судью, не звери же… Вы, главное, справок побольше соберите. Да, хорошо, если болезни какие-то там будут, и характеристику со школы и из ЖЭКа, впрочем, на руки характеристику из ЖЭКа могут и не дать, сама возьму. Но вы попробуйте.

Потянулось время в ожидании суда с долгой волокитой и проволочками, и время это стало теперь нашей жизнью. Или жизнь была сама по себе, просто окрасилась новым чувством, проникающим во все уголки её. Начались летние каникулы, но лето не радовало. Не стало слышно смеха моего сыночка, хотя он по-прежнему выглядел бодрым, пытаясь отвлечься от грустных мыслей. Как и раньше, играл с кошкой и, когда у неё появились котята, в очередной раз, Володя выстроил для них из бумажных наклеек горку-лабиринт и никак не мог дождаться, когда они подрастут и освоят это чудесное изобретение.

Кошка Баська появилась, когда Володя учился в первом классе. Я работала тогда в Польше и звонила вечерами по телефону, чтобы услышать голосок своего сыночка. И в очередной мой звонок Вовчик, заговорщически так, объявил мне:

– Мама, у нас есть Баська.

Я не поняла, переспросила, тогда Володя объяснил:

– Мы с бабушкой купили её на базаре за две гривны.

Пауза. Я молчу, неудобно признаваться, что опять не поняла, жду продолжения разговора. Может, в процессе разберу, о чём идет речь. Слышу, в телефоне бабушка подсказывает Володе:

– Скажи, кошку так зовут.

Володя, наконец, и сам смекнул, что не сказал, что кошку так зовут. И с начала мне всё объяснил. Смеется, что я не поняла сразу. И я смеюсь, спрашиваю:

– Большая кошка?

– Нет, маленькая, два месяца.

– Какого цвета?

– Красивого.

И мы смеемся, я в Польше в телефонной будке, а мой сыночек дома, возле бабушки с красивой маленькой кошкой. И у меня появляются силы работать, улыбаться и радостно жить в чужой стране с незнакомыми людьми и зарабатывать деньги, чтобы увидеть моего Володеньку и обеспечить его всем материальным, чтобы как у людей. А Володе нужна только я, без подарков, чтобы разделить с ним радость сейчас и каждый день.

И вот теперь я дома, сынок играет с Баськой и с третьеклассницей Зиной, дочерью моей подруги из Польши. Баськины котята подросли, Володя смешит Зину, объясняя ей правила игры «царь горы», которую затеяли котята. Котята штурмуют горку-лабиринт, норовя напасть неожиданно из разных пещерок друг на друга, преображаясь в момент нападения, видимо, во львов, со слов Володи. Зина смеётся, Володя смеётся. Затем, измученные беготней, котята засыпают возле Баськи. Вовка с Зиной усердно наклеивают липкие обертки для сыра на двери в Вовкиной комнате, где теперь поселилась Баська с котятами.

Котят раздали, Зина уехала, лето подходит к середине и мы продолжаем тоскливо жить в ожидании суда. Надеемся наивно на скорое избавление от нависшего над нами тяжёлого невидимого, не зная, что судьи летом в отпусках, как обычно, и ждать ещё до осени, и Володе уже исполнится семнадцать на момент суда.

Вечером, накануне Володиного дня рождения в двери позвонил сосед, хороший семьянин, Миша, окна которого выходили на дорогу, сообщил, что моего сына бьют, практически под домом, надо бежать на помощь. Мы выскочили в тёмный двор, быстрее к дороге, где рядом на тротуаре лежал избитый мой Вовчик, корчась от боли.

Сосед помог завести моего сына домой, рассказывая по пути, как он слышал, что кто-то кричит: «Мама, мама!», но не сразу подошёл к окну. Избиение довольно долго продолжалось, и Миша всё же выглянул в окно, узнал моего сына и одного из избивающих его. Два подвыпивших мужика сорока лет, служивших в военной части за нашим мостом, били ногами моего мальчика, звавшего на помощь маму. Мама в этот момент находилась в дальней комнате у компьютера и ничего не слышала. Зато слышали все соседи, окна которых выходили во двор и наблюдали эту картину.

Проводить дознание, что же произошло и почему так случилось, показалось мне такой же жестокостью в момент, когда мой сын нуждался в помощи. Болели почки и живот, мы попали в больницу. Володя пролежал там четыре дня без внимания врачей, встретив в больнице своё семнадцатилетие. Дольше выдерживать бессмысленное лежание показалось очередной пыткой, и ещё нездорового я забрала его домой. Взяли справку, может, в суде пригодится. В справке были описаны забой поперечной части спины, лица, левой почки и тупая травма живота, и также было зафиксировано алкогольное опьянение. По всей видимости, справку в суд нести не надо. Других справок нет.

Случившееся явно не добавило настроения в нашу жизнь. Малейший намёк на маленькие радости убивало затягивание проволочек судебной системы, как и сама неотвратимость суда над Володей. Лето закончилось незаметно, как и началось. Школа тускло напоминала о возможностях самореализации в дальнейшем. Но дальнейшее это растворялось до невидимости в наших душевных переживаниях.