Город казался мёртвым. Не спящим, а именно мёртвым. В нём не осталось ни света, ни намёка на движение. Фонари погасли, ставни похожих, как братья-близнецы, домов закрылись наглухо, а внутри в вечернее, а особенно в ночное время не смели зажигать даже свечи. Будто это могло спасти от обысков и проверок. От подозрений. Теням всё равно, горит в доме свет, или господствует тьма. Рано или поздно они навестят всех, чтобы убедиться, что там живут люди, а не те — другие, приникшие в мир без спроса…

Нынешняя ночь тоже не обошлась без проверок. Тени скользили по мёртвому городу, выбирая дома. Не по списку. Чаще наобум. Списки — вещь ненадежная. Всегда есть риск, что попадут не в те руки, и жертв предупредят. А так, до последнего никто не знает, куда нынче нагрянут «гости». Второй раз за неделю? Четвертый раз за месяц? Подумаешь! Зато все знают, что «молния» способна бить в одно и то же место бесконечно. А, главное, треклятые стихийники не будут прятаться в домах, где уже прошли проверки. Ведь там небезопасно. Как и везде в Восточном. И в любом другом городе большого мира.

Две тени остановились у крайнего дома на тихой улочке.

— Идём вместе?

— Лучше разделимся. Пройду еще пару кварталов.

— Холод собачий.

— Ничего. Я не растаю. Зато охватим большую территорию.

Они разошлись. Два стража порядка, которых в народе именовали тенями из-за серых плащей с капюшонами и ночную работу. Один вошел в темный дом, чтобы разбудить и напугать обитателей. Другой пошел дальше во мраке и тишине. Только снег скрипел под подошвами сапог. У него было важное дело, о котором «коллегам» знать не полагалось. Он не собирался заходить в первое попавшееся здание. Имелась конкретная цель.

Ночь нынче выдалась особенно морозная. Изо рта вырывался густой пар, словно клубы дыма. Странная погода — говорили другие тени. Днём валил снег, а к ночи температура резко опустилась градусов на пятнадцать. Вот уж точно хороший хозяин собаку из дома не выгонит. Большинство теней сегодня не желало расхаживать по городу. Работали в пределах двух-трёх кварталов, костеря стихийников последними словами и виня их в нежданном похолодании. Будто не знали, что гости иного мира здесь лишены погодного дара. Но кому какое дело до логики? Весь город охвачен страхом и безумием.

Всё началось с казни девчонки на площади. Чужачки, посмевшей пересечь грань. До того момента жители Восточного не верили в существование погодных магов. Только в своих. Тех, что обитали в столице и устанавливали порядки. Люди считали рассказы о стихийниках легендами, и вдруг оказалось, что пришлые маги живут среди них. Опасными чужаками могли оказаться даже соседи. Почему опасными? Потому что так говорили маги-правители. И тени, что посещали дома по ночам с особенными кулонами, способными вычислять стихийников. В газете писали, что благодаря магическим вещицам за последние месяцы изловили еще пару десятков шпионов другого мира. Казней больше не назначали. Всех преступников отправляли в столицу. К магам.

У мужчины, что шагал по ночному городу, прячась под серым плащом, тоже был в распоряжении такой кулон. Но он не собирался никого ловить. И в отличие от остальных теней, он не мерз. Ощущал холод, но не так, как люди. И, кстати, это его стараниями в городе ударил мороз. Так спокойнее заниматься делами. Не помешают даже тени, в ряды которых он вступил, чтобы прятаться на виду. Идеальное прикрытие. Особенно, если местные магические приспособления не способны его распознать, а дар никуда не исчез и работает не хуже, чем дома.

Стихийник, притворяющийся тенью, поморщился. Опять разболелась спина. Точнее, ожог на ней. Прошло три месяца, обожженную кожу покрыли рубцы, но боль время от времени разливалась такая, что впору кричать. Но он не реагировал. Терпел, сжав зубы. Клеймо, поставленное треклятой жрицей — его защита. Оно позволяет оставаться погодным магом и скрывать истинную сущность. К тому же, однажды от него не останется следа. Он вернется домой, и жена — выдающаяся потомственная целительница — избавит и от боли, и от шрамов. Он вернется домой. Иной исход невозможен. И неприемлем.

…Вот и цель. Здание, чуть отличающееся от других.

Гостиница.

Здесь, как и везде в городе, тихо. Будто внутри никого и нет. Но это обман, разумеется.

Тайный стихийник обошел здание и бросил ледышку в окно на первом этаже. Ставни, заблаговременно смазанные маслом, бесшумно отворились, и вниз спрыгнул парень со светлыми волосами. Он с кошачьей ловкостью приземлился в сугроб и побежал навстречу позднему визитёру. Тот приложил палец к губам и поманил за собой. Они завернули за угол, куда не выходили окна. Пусть ставни и закрыты, лучше не рисковать.

— Что нового?

Парень пожал плечами.

— Ничего. Только старая грымза, ну эта… госпожа Кин почти каждый день Эрма к себе вызывает. Ох, не кончится это добром. Либо его на улице поймают, либо эта перечница сама сдаст. Надоест играться.

— Не сдаст. Эрм давно к ней ходит. Госпоже Кин придется расписаться, что пускала в дом стихийника. И не поймают. Вот, держи, — он протянул две неприметные булавки. — Это подарок от жрицы. Носите на одежде. Лучше с внутренней стороны, чтоб внимания не привлекать. Погодные дар не вернут. Но от магии кулонов защитят.

— Только две?

— Увы. И наша перечница себе на уме. Прекрасно знает, что вас трое. Но тоже играется. Чужими жизнями. Используйте булавки с умом. Вы с Эрмом чаще покидаете гостиницу. Вам они нужнее.

— Марла и не возьмет, — проворчал парень. — Опять скажет, что жизнь прожила. А нам еще домой надо возвращаться. И жить стихийниками. Открыто.

— Сама не возьмет, ты прав. Но если появится необходимость, заставьте прикрепить на одежду. Вдруг и Марле выйти понадобится. Не стоит рисковать. Поймают одного, не сдобровать всем троим.

— Хорошо. Коли придется, тайком прикреплю. Марла упрямая, но я не во Дворце рос, владею кое-какими трюками. Ты лучше скажи, есть подвижки? С заданием Флоры?

Король Зимы, притворяющий тенью, вздохнул тяжко.

— Если бы… — протянул, хмурясь. — Задание, как из детских сказок. Найди того, не знаю, кого. Всё, что я знаю: это сильный стихийник или стихийница. Живёт в большом мире около десяти лет. Принадлежность неизвестна.

— Только шрам.

— Да. Шрам на ладони. На память от Флоры.

— Но если есть шанс…

— Я не теряю веры, Ян. Если этот погодный маг тут, я сделаю всё, чтобы его найти. Он или она — наш билет домой.

Инэй Дората предпочел не напоминать племяннику, что, вероятно, поймав таинственного земляка, они подпишут ему смертный приговор. Но сделка, есть сделка. Раз необходимо обменять одну жизнь на четыре, так тому и быть. Им нужно вернуться! И поскорее! Зимний Дворец остался без Повелителя. Мари осталась без отцовской опеки. Неважно, решилась она раскрыть правду о себе или нет, девочке сейчас несладко. Да, есть Грэм и Веста. Они подстрахуют, подставят плечо. И всё же… Всё же Инэй до смерти боялся за дочь. Мари столько раз оказывалась на волосок от смерти, не сосчитать. А теперь он далеко. И ничем — абсолютно ничем — не может помочь!

Хотелось рвать и метать от злости и бессилия. Но он каждый день, каждый час напоминал себе, что однажды выполнит задание жрицы. Нужно действовать, а не опускать руки. Они ведь еще живы. Они с Яном и еще двое стихийников. А это немало в городе, где круглосуточно ведется охота на погодных магов.

— Возвращайся в гостиницу, — велел Инэй племяннику. — Холодно

— Я не мерзляк, — улыбнулся тот, желая оттянуть прощание.

Дома между ними была пропасть, но здесь всё изменилось. Они стали семьей. Вмиг.

— Иди, — повторил Инэй. — Мне пора возвращаться.

Ян понимающе кивнул, небрежным движением откинул со лба волосы — точь-в-точь, как делал его отец, и поспешил назад. Инэй немного прошел за ним, дабы убедиться, что племянник попадет к гостиницу без помех. Так и случилось. Из окна кинули веревку. Эрм Туи. Кто же ещё? Ян умело обвязал ее вокруг пояса и дернул пару раз подавая сигнал стражнику, чтоб тянул. Полминуты, и паренек исчез в окне, а ставни плотно закрылись.