Когда Сиси начинает катиться в его сторону, мое сердце улыбается от гордости, когда мальчик катится ей навстречу. Они внимательно смотрят друг на друга, прежде чем мальчик улыбается и что-то говорит Сиси, протягивая руку. Она, стесняясь, пожимает ее, румянец теперь превратился в пылающий ад, и бормочет свое собственное приветствие.

Он разговаривает с ней, пока они прогуливаются по двору. Юноша указывает на что-то и смеется, пока болтает с ней, чувствуя себя совершенно комфортно в ее почти полном молчании. Когда парень с улыбкой толкает ее локтем, она смеется. И это такое зрелище, от которого у меня разрывается сердце. А еще мне кажется, что я могу заплакать. Мальчик подводит ее к группе детей в инвалидных колясках, мальчиков и девочек, и знакомит с ними. Они все улыбаются и разговаривают с ней, и, к моему абсолютному шоку, она улыбается и говорит в ответ. Это была отличная идея.

— Давайте присядем, они вот-вот начнут, — прерывает мои размышления Фелисити.

Мы все садимся, но я замечаю, что Уиллы нет. Я вижу, как она стоит на краю площадки, вцепившись пальцами в проволочную изгородь, и смотрит на Джеймса, как влюбленный щенок, пока он наставляет детей.

— Вы знаете, что делать, ребята! — кричит он. Потом указывает на нового друга Сиси и говорит. — Сэм, я оставляю Сиси на твое попечение. Покажи ей, как все происходит, но будь с ней помягче. У тебя есть десять минут свободного времени, прежде чем я дам свисток, — он ухмыляется. — А потом начнется игра!

Дети радостно хлопают в ладоши, прежде чем разойтись, хватают баскетбольные мячи и играют друг с другом. Я даже нисколько не удивляюсь, когда Сэм ведет Сиси на другую сторону корта, бросает ей мяч и объясняет правила, все время наблюдая за ней. Однако я удивляюсь, когда Фелисити ахает:

— О боже! Смотри, смотри, смотри!

Джеймс присоединяется к Уилле по другую сторону забора. Его пальцы впились в изгородь в опасной близости от ее пальцев. Мои глаза расширяются.

— Я говорила же, что она ему нравится!

Макс смотрит в сторону забора.

— Кто кому нравится?

Фелисити вводит его в курс дела.

— Мы уже неделю подталкиваем Уиллу к Уиту. Она влюблена в него, а ему нравится она. Он просто борется с этим, как и все мужчины. — Она морщит нос и смотрит на Макса. — Почему мужчины так поступают?

Он тяжело сглатывает, глядя в сторону, тихо бормочет:

— Без понятия. — Потом качает головой и смотрит на меня. — Но я думал, что ему нравишься ты.

Я приподнимаю бровь и морщусь в своем знаменитом «ты-сумасшедший» взгляде.

— Мы просто друзья, вот и все. Мы немного флиртуем, — я многозначительно смотрю на него и хлопаю ресницами, — но в этом нет ничего плохого. Не так ли, Макс?

Фелисити тут же понимает мой намек, запрокидывает голову и заливается хохотом.

— О, здорово она тебя подколола.

Он смотрит на наши переплетенные руки и бормочет:

— Я больше не флиртую.

Я фыркаю:

— Знаю. Даже со мной! — Я искоса смотрю на него и тихо спрашиваю: — Почему ты никогда не флиртуешь со мной? Ты никогда этого не делал, с самого начала.

Макс мгновение играет с моими пальцами, прежде чем посмотреть вверх и заявить:

— Потому что я думаю, что ты заслуживаешь лучшего, чем это. — Он наклоняется и целует меня в висок. — Такая женщина, как ты, заслуживает настоящих слов, а не красивых, которые ничего не значат, — он говорит это так искренне, что у меня замирает сердце.

Черт. Не ожидала такого ответа. Я льну к его губам, и он снова нежно целует меня в висок.

Фелисити внимательно наблюдает за нами.

— О, боже мой! Наконец-то это случилось. — Она обмахивает лицо руками, словно веером, и быстро моргает. — Кто-то лишил Макса Леокова кокетства, — она притворно шмыгает носом, — и это сделала моя подруга. — Она смахивает воображаемые слезы. — Я так горжусь тобой.

Протягиваю руку и толкаю ее в плечо.

— Заткнись, Флик.

Наблюдая за Сиси, я бормочу, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Посмотри, как она счастлива. Я не думаю, что видела ее улыбающейся так часто с тех пор, как приехала сюда.

Макс обнимает меня за плечо и соглашается:

— Ей это нравится. И все из-за тебя. Ты лучшее, что с ней случилось. — Он прижимается губами к моему уху и шепчет. — И со мной тоже.

У меня сжимается в груди. Скривив губы, я поворачиваюсь и шлепаю его по груди.

— Прекрати. Просто не надо.

Выражение шока на лице Макса восхитительно. Он разводит руками и пожимает плечами.

— Что я такого сказал?

Качаю головой, гнев покидает меня, и я снова наклоняюсь к нему. Он только что произнес речь о том, чтобы не использовать слова, не имея этого в виду. Нечестно с его стороны говорить мне что-то подобное, когда он так не думает. Макс обнимает меня обеими руками, крепко прижимая к себе, и я купаюсь в его тепле.

Видит бог, он не будет со мной вечно.

Смотреть, как Сиси визжит от смеха и улыбается — это самое яркое событие года. Мои собственные щеки болели от улыбки, пока я смотрела на нее во время баскетбольного матча, если это можно назвать баскетбольным матчем. Все сорок пять минут дети в инвалидных колясках крали мяч друг у друга, убегали от других и пытались поймать того, у кого он был. Время от времени Джеймс выбегал на площадку, хватал мяч и бегал вокруг, смеясь, пока они все гонялись за ним.

Он был прав. Сиси понравилось. И она завела друзей. Я видела, как она обменивалась телефонными номерами со своими новыми приятелями, и заметила особый свет в ее глазах для Сэма. Правда, он не сидит в инвалидном кресле постоянно, но я предполагаю, что то, что вызвало его травму, означало, что он был в инвалидном кресле долгое время, прежде чем снова начать ходить. И так же, как Сиси смотрела на него, он смотрел на нее. Я видела, как потускнело его лицо, когда Сэм смотрел ей вслед. Полагаю, что Сиси, возможно, впервые влюбилась.

По дороге домой я разворачиваюсь на месте и спрашиваю Сиси долгим, протяжным голосом:

— И как?

Она улыбнулась.

— Нормально. — Она пожала плечами с безразличным видом. — Наверное.

Маленькая проныра.

Кивнув, я поворачиваюсь лицом к дороге и скучающим голосом спрашиваю:

— Что думаешь о том, чтобы снова поехать в следующую субботу?

Она чуть медлит, прежде чем ответить:

— Это может быть круто.

Это может быть круто. Потрясающе!

Я взглянула на Макса и слегка сжала его колено.

— Мы можем пойти поесть мороженого?

Он снова смотрит в зеркало на свою дочь и подмигивает.

— Все что угодно для моих девочек.

— Чанки Манки! — кричим мы с Сиси одновременно.

Разворачиваюсь к ней, и мы смотрим друг на друга, прежде чем я начинаю смеяться. Сиси хихикает, и не успеваю опомниться, как уже смеюсь так громко, что по щекам потекли слезы.

Вытираю глаза и замечаю, что Макс качает головой, глядя на нас обеих. Но делает это с улыбкой.

— Дурынды. 

Елена

Я спускаюсь вниз, чтобы найти Макса. Сейчас это моя главная цель. «Белый Кролик» сегодня вечером переполнен. По мере того, как погода становится теплее, все больше людей решают, что поездка в клуб в субботу вечером стоит того. Оглядываю толпу и замечаю его у стойки бара, разговаривающего с двумя симпатичными девушками. С улыбкой теплой и обаятельной, но мне все равно. Улыбки, которые они получают, не идут ни в какое сравнение с теми, что он дарит мне.

Видя только его, я двигаюсь сквозь толпу в темно-фиолетовом платье-макси, шуршащим вокруг лодыжек, в босоножках на плоской подошве, легко ступающим по танцполу. Как могу видеть что-то еще, когда Макс в комнате? По мне разливается тепло. Я никогда раньше не встречала никого, похожего на него. Он действительно самый заботливый, вдумчивый человек, которого когда-либо имела удовольствие знать.

В конце танцпола я поднимаюсь к нему по лестнице. Заметив меня, Макс говорит несколько слов женщинам, прежде чем двигаться мне навстречу, широко улыбаясь. Я лучезарно улыбаюсь ему, ускоряя шаг. Мои ноги несут меня все быстрее и быстрее к нему. Наконец, подойдя достаточно близко, прыгаю в его объятия. Не прилагая никаких усилий, он легко ловит меня.